Эрик Рассел - Алтарь страха

— Клер?

— Ага. Судя по всему, она считает, что за тобой гоняется большая часть жителей Нью-Йорка. И еще сказала, что за этот день я уже седьмой к ней обращаюсь. Шестеро предыдущих задавали те же вопросы.

— Что еще она рассказала?

Нортон полез в карман и извлек полоску бумаги.

— Вот и еше кое-что. Четвертой из звонивших оказалась модно одетая блондинка. Она оставила номер, по которому ты можешь позвонить. — Он продиктовал Армстронгу цифры и зловеще добавил: — Очаровательная Клер нелестно отозвалась о всяких блондиночках, подбрасывающих тебе свои номера.

— Сожги эту бумажку. Вскоре я тебе позвоню. — И Армстронг отключил связь, не вступая в пререкания с Нортоном.

Добравшись до жилых кварталов, он вошел в телефонную будку и набрал продиктованный номер. На экране действительно появилась блондинка. Мириэм.

Судя по всему, она и сама не знала, как воспринимать тот факт, что он еше жив и бродит по земле: то ли радоваться, то ли горевать в предвкушении новых неприятностей.

— Добрейшее утро, Златовласка! — поприветствовал он ее.

Она презрительно фыркнула:

— Можете позвонить по номеру Лексингтон, пять-ноль один-семнадцать в два часа или в половине пятого. Если звонить в другое время — никто не подойдет. Это все. — И без дальнейших комментариев она отключила связь.

Коротко и ясно. Судя по всему, ей не нравятся большие и крепкие мужики. Или, вернее, те события, которые наступают вслед за появлением таких мужиков.

Пообедав, ровно в два часа он позвонил по номеру, который дала ему Клер. На экране появилась маленькая опрятная операторша, как на рекламе зубной пасты, и по его просьбе соединила с Хансеном.

— Вот уже два дня пытаюсь выйти на связь с тобой. Надеюсь, ты в курсе, что половина твоей улицы сгорела? — спросил Хансен.

— Я там был, когда пожар только начинался.

— Обойдемся без болтовни, — сказал агент. — В наши дни ведь не знаешь, кто еще тебя слушает. Помнишь, где мы встречались после того, как ты попросил спеть тебе колыбельную?

— Да, помню.

— На том же месте через час. Идет?

— Конечно! Я тебя встречу.

Экран погас. Видимо, в свете последних событий Хансен перестал доверять и собственной матери. Приходилось на ходу овладевать искусством заметать следы.

Жаль только, что в этот ранний час в «Лонгчампс» было мало посетителей. Прибыв точно на исходе шестидесятой минуты, Хансен увидел Армстронга, сидящего в полупустом зале. Вместе с Хансеном прибыл и некий франтоватый тип со стеклянными глазами зомби и бледным лицом.

Усевшись, агент представил компаньона:

— Познакомься с Джейком, одним из моих парней. — Армстронг дружелюбно кивнул, а Джейк ответил холодным взглядом рыбки, заключенной в аквариум. Хансен продолжил: — Из офиса пришлось смыться. Вот уже третью ночь сплю в разных постелях. Иначе придется спать в гробу. С такими делами мой бизнес пойдет прахом. Как клиенты смогут найти меня, если я сам не знаю, где я?

— Зато тебя не найдут те, другие, кто платит не наличными! — возразил Армстронг. — Полицейские тоже нас ищут, и, чем дольше мы пропадаем, тем более желанная мы для них добыча.

— Меня не ищут.

— Почему ты так думаешь?

— Им нужно официальное подтверждение случившегося. Я послал им заверенное письмо.

— И этого достаточно? — Армстронг удивленно поднял брови.

— В данном случае — да. Помимо нас существуют и полицейские-свидетели, не так ли? Так что от меня требуется лишь соблюдение формальностей. По крайней мере я избавлю себя от обвинения в попытке воспрепятствовать ходу следствия.

— Тут ты меня обыграл. Я бы до такого не додумался. Надо полагать, мне тоже следует послать заверенное письмо?

Хансен нетерпеливо отмахнулся и перевел разговор на другую тему:

— Пита помнишь?

— Конечно.

— Прошлой ночью он сыграл в ящик.

— Сыграл в ящик? Ты хочешь сказать... — Отложив кисет с табаком, Армстронг посмотрел на свои руки. Они не дрожали. И недрогнувшим голосом он спросил: — Как это случилось?

— Он сидел дома за ужином и болтал с женой. Внезапно замолчал. И уставился на нее так, словно видит впервые в жизни. А затем сполз под стол. Когда приехали врачи, он уже пребывал на том свете.

— А с ним до этого было все в порядке? Никаких давних заболеваний?

— Насколько я знаю, с ним все было в порядке. Он выглядел как племенной бык. — Подошел официант и поставил на стол наполненные стаканы. Хансен не обратил на них внимания. — Возможно, это совпадение. А может быть, и нет. Подождем результатов вскрытия.

— Я знаю, о чем ты думаешь.

— Я — тоже. Кто следующий?

Армстронг скорбно кивнул:

— Ты или я. Товарищи по смертному часу.

Хансен отхлебнул, не ощущая вкуса:

— Ведь это ты приговорил нас. Так что думай, как нам выкрутиться.

Положив на стол между ними монетку, Армстронг сказал:

— Есть одно решение.

— Какое?

— Пока мы от них бегаем, не давая себя поймать, мы не можем поймать их. Я ведь двоих из них одурачил простым способом — изобразив из себя мишень. И готов еще раз подбросить монетку. — Он подвинул ее ближе к Хансену. — Один из нас расположится там, где его быстрее всего можно найти. При этом другой, с ребятами наготове, затаится неподалеку. Так устраивается ловушка для охотников. Теперь бросай ты.

— И это все, что ты придумал? — с отвращением сказал Хансен.

— Нет, но это как раз та активная деятельность, о которой ты так мечтал.

Хансен задумчиво произнес:

— В общем я не возражаю против роли привязанного ягненка у логова льва. Но только в качестве последнего средства. Еще что-нибудь можешь предложить?

— Обычную рутинную работу. Обратиться к Клер Мэндл, взять у нее список тех людей, которые расспрашивали ее обо мне, выяснить, что о них известно. После этого можно установить контакт с неким малым по имени Карсон из «Норман-клуба» и узнать, насколько страстно он желает меня видеть и зачем. Сказать ему, что я улетел в Никарагуа, но ты можешь связаться со мной сразу же, как я вернусь. Скорее всего, он отмолчится. Если же окажется разговорчивым, что мало вероятно, попробуй выудить из него максимум информации о той банде, что гоняется за нами.

— А почему в Никарагуа? — поинтересовался Хансен.

— А потому, скажи ему, что именно там строится ракета номер девятнадцать.

У Хансена отвисла челюсть.

— Как ты узнал об этом?

— Ничего я не узнавал. Я придумал. А на самом деле она может строиться в Пуне, Пекине или Пугхипси. Да где угодно. А для Карсона сойдет и Никарагуа, если спросит.

Хансен пожал плечами:

— Хорошо. Лишь бы делом заниматься. Теперь скажи, чем ты намерен пока заниматься и как нам поддерживать связь?

— Дело вот в чем. — Армстронг понизил голос. — Линдл и Уомерсли составили сенаторскую оппозицию против дальнейших запусков ракет. Десять к одному, что большинство их политических последователей принадлежат к «Норман-клубу». Тем не менее на финансирование строительства продолжают поступать большие суммы. Почему?