Юрген Кунов - Перехватчик SP-0099. Амазонки Кастиса. Книга первая

– У этого боста слишком длинный и лживый язык. Найти его стоило больших трудов. У него долг перед храмом. Свяжите его покрепче и можете забирать. Передадите Хасу из рук в руки. За ним потом придут наши служители. Второй сверток тоже не забутьте.

– Так, страж храма.

Эдди подозвал к себе хозяина ночлежки.

– Дашь Итху порха, горожанин. Можно без седла. Ему нужно доставить товар. Порха он вернет сегодня.

– Благодарю, достаславный, что заметил низкого родом. Честь великая. Поступлю, как сказал благороднейший.

Хозяин отвязал одно из стоявших под навесом животных и подвел его Итху.

– Прими, торговец. Воля высокородного.

Итху вложил в руку хозяина несколько монет.

– От Хаса.

Слуги поочередно вытащили пленников из сарая и бережно уложили их поперек порха.

Итху, поднеся ладонь к глазам, склонился перед Эдди.

– Славы роду!

Потом он подошел к сержанту и пожал тому правое предплечье.

– Благодарю за помощь, страж храма. Богатой добычи.

– Храм Триединого всегда на стороне праведных. Спокойной дороги.

Когда слуги Хаса покинули постоялый двор, Корин поманил к себе хозяина.

– Отнеси свои лучшие ковры в сарай. Высокородный останется у тебя до ночи. И подай высокородному лучшей еды и вина. В накладе не останешься. Эрден Свэбо щедр.

– Так, страж храма. А где примет пищу слуга Нэка?

– Там. – Корин указал на навес в глубине двора. – Вместе с твоими гостями. И смотри, чтобы высокородного и его «тело» больше никто не беспокоил. Ответишь головой.

Сержант провел весь день под навесом. Полулежа на потертом ковре, он неспешно пил вино пополам с водой и слушал болтовню богатых селян, приехавших по делам в город. Он старался не думать о Николь. Он смотрел, как гости наливают вино в хорошо начищенные серебряные бокалы, едят горсу, местный фрукт, напоминавший по виду и вкусу огромную желтую черешню; слушал, как они спорят о ценах на воду, иступленно стуча ладонями по ковру и выбивая из него удушливую пыль. К вечеру ему уже казалось, что он всю жизнь живет в этом городке, и когда Сонк пойдет спать, то он тоже отправится домой к «пожизненному телу», как и его собеседники из местных, и будет пересказывать «пожизненному телу» перед сном последние городские новости…

Патрульные покинули Тхэатх, когда сумерки совсем сгустились и стражи города принялись зажигать масляные светильники на его сторожевых башнях.

– Страж храма настолько храбр, что отправляется в дорогу, ее не видя? – крикнул один из часовых.

– Воины высокородного встретят нас у северной развилки. А до нее всего-то тысяча махов.

– Тогда легкой дороги, храмовник! Славы, высокородный!

– И вас туда же, – буркнул по-английски Эдди.

С недовольной миной на лице капрал поправил серебряную застежку своего плаща. Он хотел остаться на постоялом дворе до утра, но Корин провел с ним воспитательную работу и теперь у капрала ныли ребра.

Эока наоборот была довольна, что они покидают, наконец, грязный постоялый двор и отправляются в замок эрдена Свэбо. Она уже рисовала в воображении его огромные стены, широкие лестницы и кованые флюгера. Она только никак не могла окончательно решить, что лучше: остаться одним из «тел» высокородного или стать «пожизненным телом» управителя его замка.

– Высокородный, как зовут управителя замка эрдена Свэбо?

Закономерный с точки зрения Эоки вопрос застал капрала врасплох. Корин это понял по движениям его головы. Эдди сначала чуть повернул ее направо и замер, словно ожидая от кастисианки новых вопросов, потом вернул ее в первоначальное положение, а затем откинул немного назад.

Устремленный в небеса взгляд второго пилота никоим образом не мог найти там ответа. Корин пришел Эдди на помощь.

– Управитель замка эрдена Свэбо носит имя Рун.

– А сколько Больших дождей он пережил?

– В Стране Большой Воды, где процветает род эрдена Свэбо, считают Большие Ураганы.

– Ура-га-ны? Что это?

– Сильный-сильный ветер. Он может поднять к небесам даже порха.

– Нэк Всемогущий! Как же мы доберемся до замка высокородного?

– Ураганы случаются там не так часто.

– Не чаще, чем у нас случается Большой дождь?

– Не чаще.

Корин стал рассказывать Эоке про ритуалы Страны Большой Воды. Девушка слушала стража замка с живым любопытством, задавая порой очень дельные вопросы.

– Получается, что за «тело» в Стране Большой Воды не бьются на мечах, так? Тогда как у них определяется, кто им будет владеть?

– «Тело» назначает себе цену и тот, кто желает им владеть, эту цену платит.

– Тогда цена «пожизненного тела» должна быть очень высокой! Эока тоже может сама назначить себе цену? Там, в Стране Большой Воды?

– Эока думает, что кто-то захочет заплатить больше, чем эрден Свэбо?

Кастисианка смутилась.

– Эока стража храма просто спросила…

– Просто так даже босты не пищат, – едко заметил Корин.

Смуглая кожа девушки и сгущающиеся сумерки не помешали сержанту разглядеть ее заалевшие щеки.

Когда на небе появились первые звезды, Эдди остановил порха и, задрав голову, некоторое время смотрел вверх, а потом рукой указал своим спутникам, куда следует двигаться дальше.

Всадники свернули с дороги. Через пару земных часов, обогнув с юга небольшую рощу, они остановились.

Корин и Эдди соскочили с порхов и привязали их к деревьям. Эока с недоумением огляделась, однако тоже покинула седло.

– Привяжи порха, – сказал ей Корин.

– Так, страж.

По тому, как торопливо она все исполнила, сержант понял, что кастисианка перед ним сильно робеет. Даже больше, чем перед высокородным.

Корин даже не представлял, насколько он близок к истине. Эока, едва только увидела его, сразу решила, что этот страж храма очень строгий и обстоятельный. Позже, исподтишка наблюдая за ним, кастисианка вообще пришла к выводу, что такого безжалостного воина как Оэр, она еще никогда в жизни не встречала. И вряд ли встретит. А вот эрден Свэбо, по ее мнению, был совсем другим. Раньше она никогда бы не подумала, что высокородные могут быть такими добрыми и веселыми.

Эдди и Корин сняли с порхов седла и уселись на них, время от времени поглядывая на звездное небо.

Эока не знала, что ей и думать. Никто из ее спутников не собирался ни спать, ни ужинать. Потоптавшись, она с трудом сняла с порха седло и тоже села на него. Спрашивать, зачем они здесь остановились, Эока не решалась. В ее памяти вдруг начали всплывать страшные истории о найденных в степи растерзанных «телах», слышанные ею от отца. Она стала убеждать себя в том, что с ней этого уж точно не произойдет. Она ведь всегда поступала согласно ритуалам и поэтому Всемогущий никому не позволит ее обидеть.

Вскоре кастисианка захотела есть, потом она начала мерзнуть, и тут у нее уже появились сомнения, что она совершенно чиста перед богами.