Майкл Муркок - Узники неба

— Естественно. Я свяжусь с вами, если обнаружится просвет относительно этого Стеффломеиса и девушки.

— У вас есть свободная постель? Мне нужно поспать пару часов. Работать на износ — без толку.

— Конечно. Вторая слева наверху.

Фаустафф что-то проворчал и направился наверх, хотя он мог сутками обходиться без сна, во многом благодаря инстинкту, требовавшему восстанавливать энергию всякий раз, когда представлялся случай. Он лег на смятую постель и, после пары укусов совести, касающихся Нэнси, провалился в сон.

Фаустафф проспал около двух часов, встал, умылся, побрился и покинул дом, служивший жильем для команды на Земле-3.

Он прошел по направлению к Китайскому кварталу и вскоре достиг большого здания, прежде бывшего шикарным публичным домом с салуном и танцзалом на первом этаже и интимными номерами на одну ночь — на втором. Снаружи дом выглядел ветхим, краска выцвела и облупилась. Изукрашенная вывеска с названием осталась еще с прежних времен. Оно было не слишком оригинально — «Золотые ворота». Фаустафф отпер дверь своим ключом и вошел.

Внутри все выглядело примерно так же, как тогда, когда заведение навсегда прикрыла полиция. Все, что не было затянуто выцветшим плюшем, покрывала позолота. Большой танцевальный зал с барами в обоих концах припахивал отчасти плесенью, отчасти сыростью. Стены за стойками баров украшали большие зеркала, но те были засижены мухами.

В середине этажа располагалось электронное оборудование. Оно было скрыто под кожухом из тусклого металла, и его предназначение было нелегко определить. Для постороннего многие диски и индикаторы выглядели сущей бессмыслицей.

Широкая лестница вела с первого этажа на верхнюю галерею. Там стоял, положив руки на перила, мужчина в стандартной майке, джинсах и туфлях, и, наклонясь вниз, смотрел на профессора.

Фаустафф кивнул ему и начал подниматься по лестнице.

— Привет, Джас.

— Привет, профессор. — Джас Холлом улыбнулся. — Новости есть?

— Слишком много. Говорят, у вас есть новый рекрут?

— Верно, — Джас ткнул пальцем в сторону ближайшей двери. — Он здесь. Обычная история — парень был озадачен парадоксами окружающей среды. Его исследования привели его к нам. Мы его взяли.

Команда Фаустаффа отдавала предпочтение рекрутам именно того типа, что описал Холлом. Это был наилучший путь, обеспечивающий как высокие качества рекрутов, так и полное соблюдение секретности. Профессор не держался за секретность ради нее самой, но не был связан с правительством и заявлял о себе только потому, что, как предсказывал ему опыт, многие правительственные чиновники сами становились винтиками в работе его организации.

Фаустафф поднялся на галерею и подошел к двери, на которую указал Холлом, но, прежде чем войти, кивнул на аппаратуру внизу.

— Как работает адъюстор? Его давно испытывали?

— Адъюстор и туннеллер — в полном порядке оба. Будете сегодня пользоваться туннеллером?

— Возможно.

— Тогда я спущусь и проверю его. Махон в коммуникационной комнате, если вы хотите его повидать.

— Я его уже видел. Поговорю с рекрутом. — Фаустафф толкнул дверь и вошел.

Новый рекрут оказался высоким, хорошо сложенным, с волосами песочного цвета молодым человеком лет двадцати пяти, сидевшим в кресле и читавшим журнал, который взял со стола в центре. Он встал.

— Я — профессор Фаустафф. — Он протянул руку, и светловолосый пожал ее с некоторой осторожностью.

— Я — Джерри Боуэн, геолог в здешнем университете.

— Вы — геолог. Обнаружили изъян в диаграммах «Истории горных пород», верно?

— Да, но обеспокоила меня экология Великой Америки, а не геология. Я начал расспрашивать, но как только разговор касался некоторых тем, все кругом словно бы оказывались в полусне. Вроде…

— Массовой галлюцинации?

— Да, но где объяснение?

— Не знаю. Вы начали искать?

— Да. Я нашел это место, понял, что оно является неиссякаемым источником всяческого добра и разных припасов. Это объяснило, что именно поддерживает жизнь страны. Потом я постарался переговорить с одним из ваших людей, надеясь узнать побольше. Он многое рассказал мне. В это слишком трудно поверить.

— Вы хотите сказать — в альтернативы?

— Во все, что там творится.

— Хорошо, я расскажу вам все о них, но я обязан предупредить вас, что, если после того, как вы услышите эту историю, вы не присоединитесь к нам, мы сделаем то, что делаем всегда…

— Что?..

— У нас есть приспособление для безболезненного промывания мозгов — оно не только сотрет из вашей памяти все, что вы узнали о нас, но также исключит воспоминания о тех ваших интересах, что привели вас сюда. О’кей?

— О’кей. Что же дальше?

— Я собираюсь дать наглядную иллюстрацию к тому, что мы не дурачим вас относительно подпространственных альтернативных миров. Я возьму вас на другую альтернативу — мою родную планету. Мы называем ее З-1. Это самая молодая из альтернатив.

— Самая молодая? Слишком тяжело представить.

— Представите, когда услышите побольше. У нас не так много времени. Хотите отправиться немедленно?

— Будьте уверены! — Боуэн был нетерпелив. Он обладал легко возбудимым умом, и Фаустафф замечал, что, вопреки его энтузиазму, его интеллект сейчас перерабатывает информацию, взвешивая ее. Недурно. А также значит, что для его убеждения не понадобится слишком много позитивной информации.

Когда Фаустафф и Джерри Боуэн спустились на первый этаж, Джас Холлом работал у самой большой машины. Чувствовалась сильная вибрация пола, и некоторые индикаторы были активированы.

Фаустафф выступил вперед, проверяя индикаторы: — Отлично работает. — Он глянул на Боуэна. — Еще пара минут, и будет готово.

Через две минуты из машины послышалось пронзительное гудение. Потом воздух перед туннеллером заполнился клубящимся туманом, который все сворачивался и сворачивался в спираль, пока неуловимо меняющиеся цвета не стали ясными, а часть комнаты в непосредственной близости от туннеллера — прозрачной и наконец исчезла.

— Туннель готов, — сказал Фаустафф Боуэну. — Идем.

Боуэн последовал за Фаустаффом к туннелю, проложенному машиной сквозь подпространство.

— Как это работает? — недоверчиво спросил Боуэн.

— Позже расскажу.

— Одну минуту. — Холлом что-то поправлял в настройке. — Чуть было не отправил вас на З-12. — Он рассмеялся. — О’кей, можно!

Фаустафф ступил в туннель и рывком потянул за собой Боуэна. Сам он двигался впереди.

«Стены» туннеля были серыми и смутными, они казались пленкой, за которой лежал вакуум, более абсолютный, чем космос. Ощутив это, Боуэн вздрогнул: Фаустафф мог ему только посочувствовать.