Александр Казанцев - Бешеные дивиденды

Я заведовал почтовым отделением в небольшом провинциальном городке близ Сан-Франциско. Как у всякого уважающего себя американца, у меня тоже есть свое хобби. Я коллекционер. И в моей коллекции хранится золотая медаль, которую я берегу, гордясь ею. Еще бы! Я живу в крае, который когда-то обуревала золотая лихорадка. А потому в честь столетия присоединения Калифорнии к США и выбита эта медаль с изображением медведя, символа нашего штата, — на одной стороне и группы старателей — на другой.

Золото в наших краях истощилось, однако не в сейфах. И разжигает лихорадку ничуть не меньшую той, что бушевала в прошлом веке. Но куда более опасную.

Я не выдам государственного секрета, если сообщу, что у нас в Калифорнии сосредоточены предприятия военных монополий. А заказы, получаемые от Пентагона военными корпорациями, особенно выгодны, принося прибыль на каждые сто долларов еще сто долларов и даже больше.

В свое время я сам был замешан в получении подобных дивидендов.

Вы, вижу, удивлены?

Напрасно! Да я, как и многие американцы, был держателем акций военных заводов. В частности, одного из них, расположенного на окраине нашего городка. Сумма в одну тысячу долларов пусть небольшая, но она обещала вырасти и обеспечить мою старость заметной прибавкой к пенсии.

Однако все получилось по-иному.

Преступность в Америке, сами знаете, весьма развита. И вот однажды в моем почтовом отделении похитили ценные посылки. Я нанял частного детектива и при участии местного шерифа (есть в нашем захолустье такая старинная должность) умудрился найти похитителей.

Я немного опасался возможного отмщения, но все сошло. Воры угодили в тюрьму, а посылки возвратились в мою контору.

Я дружил с начальником железнодорожной станции господином Отто Гриером, полным и благодушным американцем немецкого происхождения. Поэтому нисколько не удивился его внезапному появлению у меня на почте. Он заглядывал сюда часто. Но на этот раз весь растерянный вид его говорил о необычайности прихода.

— Джим, — едва отдышавшись от быстрой ходьбы, обратился он, — вы должны помочь мне, поскольку проявили чертовский нюх, вычислив парней, укравших посылки. У меня на станции — о, майн готт! — произошло нечто подобное…

— Что же случилось, дружище? — поинтересовался я.

— Загадочная пропажа, Джим!

— Исчезло место?

— Нет, Джим, много хуже! Место в наличии, а главного-то и нет!

— Как это понять? — удивился я.

Как не хотелось моему приятелю давать волю языку, но без сообщения подробностей происшествия я был ему бесполезен.

Он рассказал, что на станцию регулярно прибывают свинцовые контейнеры, напоминающие громоздкие денежные сейфы. Только хранятся в них не доллары, а нечто другое.

Я весь превратился в слух.

— Понимаете, Джим, на заводе эти свинцовые контейнеры вскрывают на расстоянии специальными манипуляторами, заменяющими человеческие руки, чтобы уберечь людей. Догадываетесь от чего? — И он тяжело вздохнул.

Я покраснел, потому что мои акции на тысячу долларов имели отношение к нашему пригородному предприятию.

— Ну и что же? — с нетерпением спросил я.

— Один свинцовый контейнер, будь он проклят, оказался пустым. В нем не было ампулы.

— А вы тут при чем? Вы переправляете контейнеры, а не ампулы.

— Если бы так! — снова вздохнул Отто. — По документам она значится в контейнере. Нашей железнодорожной компании предъявят иск. И тогда… сами понимаете!

— Контейнер поврежден?

— Да, на нем обнаружены следы взлома. Свинец — мягкий металл…

— Контейнер могли повредить где угодно.

— В том-то и дело, что представители завода грозятся доказать мою вину.

— Так пусть приезжают в пакгауз и поищут следы ампулы с помощью приборов. Есть у них там специальные счетчики.

— Я так и думал, что вы подскажете, как мне быть! Они там, на заводе, делают всякую чертовщину, а я отвечай!

Отто Кригер тут же воспользовался моим служебным телефоном, вызвал с завода специалистов и сразу же пошел на станцию.

А через полчаса он уже позвонил мне:

— Джим, выручайте! Тут приехали, и у них прибор воет, как пылесос. И это будто бы потому, что преступник ломал контейнер в моем пакгаузе. Железнодорожная компания, говорят они, должна отвечать. Я же в первую очередь… Приходите, прошу вас…

Я запер свое почтовое отделение на замок и помчался выручать Отто Кригера.

В пакгаузе я застал двух инженеров завода. В руках элегантного усатого молодого человека с галстуком-бабочкой был прибор. Другой, постарше, с обрюзгшей физиономией, стоял рядом.

Он-то и настаивал покончить с этим делом, поскольку в пакгаузе контейнеры брали краном, а на месте одного из них счетчик обнаружил остаточную радиоактивность.

Но я, желая выручить Отто, запротестовал, настаивая, чтобы инженеры попытались обнаружить с помощью их аппарата “грязный радиоактивный след”, оставленный похитителем. Толстяк ворчал, отказываясь принимать в этом участие, так как за это ему не платят. Бубнил, что прошло несколько часов, что счетчик может не обнаружить наведенную радиоактивность. Однако молодой инженер, обращаясь к коллеге, закатил длинную речь, сплошь набитую терминами, из которой я понял лишь одно: похищенное вещество получено пентагоновскими учеными совсем недавно и является настолько активным, что пройти по его следу не составит труда.

Недолго мешкая, я вызвал по телефону знакомого частного детектива.

Мистер Дэвидсон не замедлил явиться на мой зов. Он вошел, долговязый и надменный, глубокомысленно осмотрев собравшихся в пакгаузе.

— Почему он без собаки? — спросил мой наивный Отто.

— Эх, простота! — снисходительно заметил сыщик. — У вас есть нечто получше любого пса. — И он похлопал по плечу молодого инженера.

— Надеюсь, вы не меня имели в виду? — с обидой в голосе отозвался тот.

— Я имел в виду ваше искусство обращаться с игрушкой, которую вы держите.

— А мне кто заплатит? — не унимался старый брюзга.

— Железнодорожная компания, сэр, по таксе за пропавший груз. Разумеется, если похититель будет найден, — заверил Отто.

— Тогда другое дело, — нехотя согласился толстяк.

По моему совету инженеры стали искать “грязный след”. Аппарат довольно быстро нашел его. Наведенная радиоактивность оказалась куда более заметней по сравнению с запахом, который чуют только псы.

Мы шли гуськом по этому гнусному следу. Счетчик вывел нас к ограде, через которую вор, видимо, перемахнул без труда.