Евгений Белоглазов - Нуменал Анцельсы

На уровне ступни, о чем-то предупреждая, пискнул сигнальный чип. Шлейсер поднял ногу, стряхнул с носка легко осыпавшийся холмик непонятных выделений, осмотрел подошву, лодыжку, но ничего подозрительного не обнаружил. Потом так же внимательно обследовал другую ногу.

— Эх, раздеться бы, да поваляться в этой благодати! — мечтательно закатил глаза Снарт. — Давно я не …

— Смотрите, — перебила его Сета, прервав обследование края выступающей из рыхлого сугроба скалы. — На камне какие-то наплывы. И тоже белые. Смахивают на пластмассу.

— Пластмасса, это хорошо, — с легкостью эстрадного конферансье переключился на другое Снарт. — А что?.. Запатентуем. Очистим атмосферу от дерьма. Запакуем планету в пластик. Сдадим в аренду. Аншлаг гарантирован. Виданное ли дело? Пластмассовый мир Геониса! Или нет… Мир пластмассового Геониса! Экзотоманы с ума сойдут…

— Мне кажется, здесь везде так, — не без улыбки слушая разглагольствования универсала, отметила Сета. — В прошлый раз такого не было.

Последние слова особенно не понравились Шлейсеру. Действительно, во время предыдущей рекогносцировки пейзаж выглядел по-другому. Что произошло? Все засыпано. И продолжает сыпать.

Он еще раз осмотрелся. Небо все больше напитывалось свинцом, а в зените, где находилась Аксоль, отсвечивало зловещим пурпуром. «Диво какое-то, — подумал он, отковыривая от скалы пластинчатые, похожие на срезанные ногти образования. — Если дальше так пойдет, к вечеру по колено навалит. Но если первое падает сверху, то откуда берется второе? Обледенение? Но здесь нет следов таяния. А без этого лед не получишь. Атмосферный конденсат? Ерунда какая-то…»

Между тем Снарт, сообразив, что дело принимает нешуточный оборот и уже с опаской поглядывая на утратившие из-за падающих хлопьев четкость очертаний каменные торосы, решил проверить продукты диковинного «метеовыверта» на состав. Он набрал сыпучего и расплескавшегося по камню материала, растолкал его по карманам (никто не догадался взять с собой анализатор) и заспешил к слайдеру.

Но миарт почему-то отказался пустить его внутрь аппарата.

— Что такое? — удивился Снарт. — А ну-ка открывай, тварь бескостная!

— Данное распоряжение не может быть принято к исполнению, — последовал ответ.

— Что-о? — глаза универсала полезли на лоб. — Да я тебя… — С этими словами он вывернул из-под «снега» увесистый булыжник и что есть силы заколотил им по глянцевой поверхности.

Заметив непонятную возню у слайдера, Шлейсер оторвался от изучения медузоподобного наплыва на скальном выступе и направился к аппарату.

В это время опять запищало, но уже в другом месте. На этот раз «фонили» кисти рук. Судя по тональности, сигналы информировали о крайней степени агрессивности среды. Таких тонов Шлейсер еще не слышал. И означать они могли только одно — совершенно невозможное. Он даже представить не мог, что может быть хуже ситуации, когда тебя окунают в концентрированную кислоту или опрокидывают на голову ковш расплавленного металла.

— Ты понимаешь, что происходит? — занятый своими мыслями, Шлейсер не заметил, как его догнала Сета.

Ее взволнованный голос заставил флаг-кампиора собраться.

— А как ты считаешь? — в свою очередь спросил он, лихорадочно пытаясь определить причину невесть откуда свалившейся напасти.

— Мне кажется, окружение гиперболизировалось до уровня квит-фатала [114] Квит-фатал — (здесь) тихая погибель. , — неуверенно ответила Сета. — Помнишь, что-то похожее было в системе Ниаганты?!

— Ерунда, — отмахнулся Шлейсер. — Там было по-другому. «Ясон» сорвало с орбиты и он стал вкручиваться в спираль сателлитной компоненты.

— Все так. Но тогда, как ты знаешь, никто этого не заметил. А что было бы, если б не спохватились? Так и болтались бы на асимптотическом витке до скончания века.

— Не о том сейчас речь. — Шлейсер не знал, что еще сказать и только добавил: — Не спеши с выводами. Разберемся.

Как уже стало очевидным, скапливающийся на грунте материал не спрессовывался и не слипался. Сыпучая масса из хрупких, кажущихся невесомыми кристалликов с тихим шуршанием раздавалась при ходьбе и так же легко, не оставляя следа, смыкалась за спиной. Реагировала ли она на воду? На этот вопрос ответа не было. Место посадки приходилось на сухую возвышенность. До истоков ближайшего водотока было не меньше километра.

Обратный путь занял не больше пяти минут. Но как только они приблизились к слайдеру, глазам Шлейсера открылась картина столь невероятная, что он сперва глазам не поверил. Снарт, изображая всем видом невменяемость и пересыпая речь какими только есть в лексиконе астролетчиков проклятьями, ломился в загерметизированную машину, изнутри которой с перерывами доносился механический голос миарта:

— Данное распоряжение не может быть принято к исполнению… Данное распоряжение…

Шлейсер оттащил Снарта от аппарата и, поминая до десятого колена его род, заорал:

— Ты что, совсем окастенопупел? — У него еще оставалась надежда, что Снарт в своей привычной манере пытается их разыграть. — Какого дьявола?! Кончай свои аттракционы. Другого случая не нашел?..

— Это не аттракционы!.. — в глазах универсала не отразилось ни признаков мысли, ни намека на веселье. К тому же, его КЗУМ выдавал вообще невообразимые сигналы. — Похоже, у меня съезжает крыша, — добавил Снарт и Шлейсер понял: он не шутит.

Тем временем Сета с опаской и соблюдая дистанцию, обогнула слайдер но, не заметив ничего подозрительного, подошла к нему. И — о, чудо! — люк открылся. Причем без всякого напоминания.

Шлейсер отпустил рукав Снарта. Оба замерли, разинув рты. Потом, не сговариваясь, бросились к аппарату. Но то, что последовало дальше, поразило обоих до крайности. Люк снова закрылся.

Попытку проникновения повторили несколько раз. И все безрезультатно. В конце концов выяснилось: миарт игнорирует только Снарта. Вырисовывалась какая-то дичайшая картина. Миарт терпеть его не мог и в самой откровенной форме выражал к нему антипатию.

Шлейсер готов был поверить в мистику, когда Сета наконец разгадала причину неприязненного отношения исинта к универсалу. Поводом был не столько Снарт, сколько содержимое его карманов: те самые образцы «снега» и «пластмассы», которые он отобрал для анализа. Оказывается, миарт, несмотря на усилившиеся осадки, тщательно следил за чистотой посадочной площадки. Только сейчас они обратили внимание, что размеры и форма прогалины, на которую опустился слайдер, остались теми же.

— Проклятый шарикоподшипник, — шипел Снарт, разворачивая портативный масс-спектрометр, который ему вынесла Сета, после того как улеглись страсти. — Нелюдь бестелесная. Нет, чтоб сказать по человечески…