Сойер Роберт - Золотое руно (сборник)

Майклсон подошёл к видеомагнитофону и отключил его. Автоматически включился эфирный канал: показывали «Колесо Фортуны».

— Продолжим, — сказал Перес. — Кто из вас Доднаскак?

Передняя рука покорно поднялась.

— Доднаскак, вы имеете право хранить молчание…

— А где Хаск? — спросил Келкад.

— Об этом не беспокойтесь, — ответил Перес.

— Он ведь здесь, правда?

— Это сейчас неважно, — сказал Перес. — Я советую вам не говорить ничего, пока вы не посоветуетесь с адвокатом.

— Он здесь, — сказал Келкад. Его дыхательные отверстия расширились. — Я его чую.

— Оставайтесь на месте, Келкад. — Перес сделал знак одному из полицейских, который положил руку на кобуру.

— Не угрожай мне, землянин.

— Я не могу позволить вам уйти, — сказал Перес.

— Мы довольно подчинялись вашим примитивным глупостям, — сказал Келкад.

Он зашагал назад, не сводя передних глаз с Переса.

— Стойте, Келкад! — крикнул Перес. Майклсон выхватил из кобуры пистолет. Мгновением позже то же самое сделали остальные четверо полицейских. — Стойте, или мы будем стрелять.

— Вы не убьёте посла, — сказал Келкад, своими широкими шагами уже преодолевший половину расстояния до лифта.

— Нам разрешено применять силу для подавления сопротивления аресту, — сказал Перес.

Майклсон целился в Келкада; остальные четверо держали под прицелом пятерых оставшихся тосоков, которые замерли неподвижно, лишь пучки щупалец на головах колыхались, как поле на ветру.

— Я знаю, что Хаск в этом здании, — сказал Келкад, — и он должен ответить за всё.

— Ни шагу больше, — сказал Перес.

Майклсон немного сдвинул прицел, взяв на мушку кнопку вызова лифта. Он выстрелил один раз. Звук был очень громким; из дула пистолета выскочил язычок пламени. Панель вызова лифта взорвалась дождём искр.

— Вы следующий, — предупредит Майклсон, снова прицеливаясь в капитана.

— Очень хорошо, — сказал Келкад. Он остановился и потянулся передней рукой к потолку. Его задняя рука, скрытая туловищем, должно быть, тоже поднималась, и когда она показалась над макушкой его куполообразной головы, Перес внезапно осознал, что её четыре пальца сжимают что‑то белое и блестящее.

В руке Келкада вспыхнуло пламя, и раздался громкий звук, словно смяли металлический лист. Майклсона отбросило назад и ударило о стену.

Перес обернулся к нему. В груди Майклсона была прожжена аккуратная дырка диаметром примерно с дюйм. Его тело сползало по стене на пол, оставляя на ней кровавый след.

Ещё четыре коротких вспышки, четырёхкратный лязг сминаемого алюминия — и остальные полицейские тоже попадали замертво.

— Не заставляйте меня убивать и вас, детектив Перес, — сказал Келкад. — Вы думали, после нападения на Хаска я стал бы ходить безоружным?

Перес быстро нагнулся, чтобы поднять пистолет, который выронил Майклсон. К тому времени, как он снова поднялся, Келкад уже исчез в правом крыле здания. Перес попятился, не сводя пистолета с оставшихся пяти тосоков, которые, по‑видимому, были безоружны. Он подобрал пистолет второго убитого полицейского. Однако третий пистолет лежал слишком близко от одного из тосоков. Перес не мог к нему подобраться так, чтобы не опасаться нападения, но и не мог отправиться в погоню за Келкадом, оставив тосоками этот пистолет и ещё два. Перес засунул один пистолет за пояс и, не сводя дула второго с тосоков, левой рукой достал из кармана пиджака телефон, чтобы вызвать подкрепление.

Хаск был в своей комнате на втором этаже Валкур‑Холла, собирая личные вещи. После того, как остальных шестерых тосоков посадят в тюрьму, ему уже не будет смысла жить в этом огромном здании, которое, вообще‑то, уже было нужно университету для других целей.

Оказаться предателем собственного народа и знать, что он никогда больше не увидит родных звёзд, было достаточно скверно, но по крайней мере некоторые вещи будут напоминать ему о его прежней жизни. Хаск взял в руки диск лостардта, украшавший его комнату. Трещину, по которой он раскололся, а потом был склеен, можно было заметить, только повернув диск под острым углом к свету. Он осторожно уложил его в чемодан, который дал ему Фрэнк, завернув для сохранности в две своих жилетки.

Внезапно послышался звук выстрела. Похоже, стреляли где‑то на верхних этажах.

Хаск почувствовал, как четыре его сердца вдруг забились вразнобой — звук напомнил ему о пуле, попавшей в него самого на лужайке перед этим самым зданием. Мгновение спустя он услышал звук пяти выстрелов тосокского бластера. Так один из них взял в путешествие бластер? Хаск не знал, что где‑то на корабле имелось ручное оружие: в конце концов, прямых контактов с аборигенами вообще не предполагалось.

Наконец значение этого звука достигло сознания — кто‑то из тосоков сопротивлялся аресту. Ещё один звук, слабый и далёкий, достиг чутких ушей: гулкие шлепки тосокских ступней по бетону. Один из тосоков спускался по лестнице.

Было пять выстрелов из бластера — должно быть, пять человек лежали где‑то мёртвыми. И тосок с бластером, возможно, шёл сейчас к нему.

Здание Валкур‑Холла обширно. Если Келкад — кто ещё, как не капитан, взял бы с собой в полёт бластер? — был в гостиной шестого этажа, ему пришлось бы спуститься на четыре лестничных пролёта вниз. Звук определённо доносился со стороны лестницы в конце другого крыла — это означало, что Келкаду нужно пробежать по всей длине обоих крыльев здания: комната Хаска находилась на противоположном его краю.

Хаск подумал о том, чтобы бежать, выбив окно комнаты и выпрыгнув из него. Тяжесть на Земле меньше, чем дома; прыгать высоко, но выжить можно. После этого Хаск мог бы попытаться скрыться в кампусе. Вот только бластер бьёт на несколько сот метров — Келкад, вероятно, легко его подстрелит. Нет, обороняться придётся здесь.

Хаск теперь хорошо знал земные законы. На него собираются напасть с высокоэнергетическим оружием, и он с полным на то основанием может полагать, что его жизни угрожает опасность.

Он имеет право применить для защиты смертоносное насилие.

Если б только у него тоже было оружие…

Капитан Келкад пробежал один лестничный пролёт, потом другой. Несколько раз он едва не потерял равновесие: ступени у людей были слишком узкие для его ног, а поручни для него бесполезны. Но он продолжал спуск, минуя площадку за площадкой, пока не достиг двери на второй этаж. Он нажал передней рукой на дверную ручку, поворачивая её вниз, пока не щёлкнул отпирающий механизм. Он сделал шаг назад и распахнул дверь, оставаясь прикрытым ею. Потом выглянул из‑за неё: ни Хаска, ни кого‑то ещё. Он на мгновение застыл. Его дыхательные отверстия расширялись и сокращались, заглатывая в воздух — и вместе с ним поглощая запахи. Он чувствовал запах Хаска, доносящийся с той стороны — Хаск, должно быть, в своей комнате на дальнем конце этого этажа. Подходящее место, что расправиться с предателем.