Ли Брекетт - Шпага Рианона (сборник)

Бой барабанов стих. Старик закричал. Руками он схватился за голову, потом за грудь. Неожиданно он упал лицом вниз. По телу его пробежала дрожь, и он замер.

Мальчик покачнулся и тоже упал, звеня цепями.

Короны погасли. Кайнон стоял, неподвижный, как статуя, держа жезл, все еще горевший голубоватым пламенем. Затем и этот свет исчез.

Кайнон опустил жезл. Звенящим голосом он воскликнул:

«Встань, старик!»

Мальчик зашевелился. Медленно, очень медленно он встал.

Вытянув руки, принялся рассматривать их, потом коснулся бедер, плоского живота, изгиба груди. Его блуждающие пальцы поднялись к юной шее, к гладким щекам, к густой шевелюре над короной.

Крик вырвался из его горла.

Земной мальчишка кричал на марсианском языке с акцентом Сухих Земель: «Я молод! Я снова молод!»

В толпе послышались крики, вопли экстаза. Она качнулась, как гигантское животное, лица людей побледнели. Мальчик упал и обнял колени Кайнона.

Эрик Джон Старк обнаружил, что сам слегка дрожит. Он взглянул на Дельгана и иноземцев. Под внешним благоговением валкисца читалось глубокое удовлетворение. У остальных такие же восхищенные лица и раскрытые рты, как и у всех в толпе.

Старк слегка повернул голову и взглянул на носилки. Белая рука придерживала занавес, шелк сотрясался от молчаливого хохота. Служанка рядом с носилками не двигалась. Она по-прежнему смотрела на Кайнона, в глазах ее горела ненависть.

Началась суматоха, рев и рокот толпы, бой барабанов, вопли труб, оглушающий гул. Короны и жезл снова завернули в шелк и унесли. Кайнон поднял мальчика и снял с него цепи. Он сел верхом, посадив за собой мальчика. Дельган и чужеземцы пошли за ним по улицам.

На тело старика не обращали внимания. Несколько воинов Кайнона завернули его в плащ и унесли.

Кайнон Шанский с триумфом въехал во дворец Дельгана.

Подойдя к носилкам, он подал руку женщине; та вышла, и вдвоем они прошли в бронзовые ворота.

Шанские женщины высоки и сильны, их назначение — быть рядом с мужчинами и в войне, и в любви; эта рыжеволосая дочь Сухих Земель останавливала сердце любого мужчины своей гордой походкой, белыми плечами, дымчатого цвета глазами. Взгляд Старка следовал за ней.

Вскоре в зале совета собрались иноземцы, а также Дельган, Кайнон и его ярковолосая королева. Кроме этих троих, марсиан не было.

Кайнон сидел в высоком кресле во главе стола. Лицо его сияло. Он вытер с него пот, наполнил вином свой кубок и осмотрел комнату яркими голубыми глазами.

— Наполните кубки, господа! У меня есть тост. — Он поднял кубок. — За тайну рамасов, за секрет вечной жизни!

Старк опустил свой кубок. Он смотрел прямо на Кайнона.

— Никакого секрета у тебя нет, — равнодушно заметил он.

Кайнон оставался неподвижен, только очень медленно начал опускать свой кубок. Никто не двигался.

В этой неподвижности громко звучал голос Старка:

— Вся эта демонстрация на площади с начала и до конца — ложь!

Слова Старка произвели на слушателей впечатление электрического удара. Дельган поднял черные брови, женщина наклонилась и с глубоким интересом взглянула на землянина.

Не обращаясь ни к кому непосредственно, Кайнон спросил:

«Кто эта большая черная обезьяна?»

Дельган ответил.

— А, да, — сказал Кайнон. — Эрик Джон Старк, дикарь с Меркурия. — Он презрительно нахмурился. — Хорошо. Объясни, как я солгал на площади!

— Земной мальчишка — пленник. Ему обещали, что он может спасти себе жизнь, и тщательно объяснили, что он должен делать.

Во-вторых, жезл и корона — фальшивка. Ты использовал элемент Парселла, чтобы вызвать электрический разряд. Отсюда синий цвет. В-третьих, ты дал старику яд, вероятно, в остром выступе короны. Я видел, как он вздрогнул, когда ты надел на него корону.

Старк помолчал. «Старик мертв. Мальчик умело притворился.

Вот и все».

Снова наступила тишина. Лухар скорчился у стола, лицо его озарилось надеждой. Женщина не сводила глаз со Старка.

Неожиданно Кайнон рассмеялся. Он хохотал, пока на глазах его не выступили слезы.

— Хорошее было представление! — сказал он наконец. — Чертовски хорошее! Вы должны признать это. Толпа проглотила с рогами, шкурой и копытами.

Он подошел к Старку и хлопнул его по плечу. Таким ударом можно свалить человека с ног.

— Ты мне нравишься, дикарь! Никто не осмелился сказать, но готов поклясться чем угодно, думали то же самое все.

Старк ответил: «Где же ты был, Кайнон, когда, по всеобщему мнению, страдал одиноко в пустыне?»

— Любопытствуешь? Что ж, посвящу тебя в тайну. — Кайнон неожиданно заговорил без малейшего акцента по-английски. — Я был на Земле, изучал там разные штуки, вроде элементов Парселла. — Наклонившись, он налил Старку вина. — Теперь ты знаешь. Теперь вы все знаете. Поэтому промойте пыль в глотках и перейдем к делу.

— Нет, — сказал Старк.

Кайнон взглянул на него. «Что еще?»

— Ты лгал своим людям, — спокойно продолжал Старк. — Ты давал лживые обещания, чтобы повести их на войну.

Кайнон искренне удивился. «Ну и что? Разве в этом есть что-то новое и удивительное?»

Заговорил Лухар. Голос его был едок от ненависти: «Следи за ним, Кайнон. Он продаст тебя, перережет тебе глотку, если решит, что это выгодно его возлюбленным варварам».

Вмешался Дельган: «Репутация Старка известна всей Системе.

Не нужно снова говорить о ней».

— Да, — Кайнон покачал головой, глядя прямо в глаза Старку.

— Мы послали за тобой, зная все это. Отлично.

Он шагнул назад, как бы включая всех в то, что собирался сказать.

— У моих людей есть причина для войны. Они страдают от голода и жажды, а города-государства вдоль границы Сухих Земель захватили все источники воды и жиреют. Знаете ли вы, каково смотреть, когда твой ребенок умирает от жажды во время долгого перехода? Каково прийти к оазису и увидеть, что источник засыпан песком во время последней бури и нужно идти дальше, чтобы спасти людей и стада? Я знаю это! Я родился и вырос в Сухих Землях и много раз проклинал пограничные города языком, сухим, как наждак.

Старк, ты так же хорошо, как и я, должен понимать варваров. Племена кеша и шана традиционно враждуют. Они ссорятся из-за воды и травы, они нападают друг на друга и грабят. Мне нужна цель, чтобы объединить их, цель достаточно заманчивая. Единственная надежда — на оживление древних легенд рамасов. И она сработала. Племена теперь составляют единый народ. Они могут взять то, что принадлежит им, — право жить. Я не так уж обманул их своими обещаниями. Теперь ты понимаешь?

Старк изучал его своими холодными кошачьими глазами. «И к чему же придет народ Валкиса, народ Джеккары и Барракеша? К чему придем мы, наемники?»

Кайнон улыбнулся. Улыбнулся искренне, в его улыбке не было веселья, только великая гордость и жестокость.