Юрий Соловьев - Последний бой телепата

– Так он псих?

– По их меркам да, но для нас это большая удача. За эти шесть лет он великолепно научился прятаться от телепатов, вернее прятать свою любимую. И главное, они оба приобрели стойкий иммунитет к их воздействиям. Дошло до того, что этим фактом заинтересовались даже сами телепаты. Они объявили общегосударственный розыск и устроили на них настоящую облаву.

– Да, да. Я что – то слышал об этом.

– Ну, конечно. Мы тщательно отслеживали ситуацию и даже провели громкую компанию протеста в нашей прессе. Узнав об этой компании, они сами перешли границу, очень искусно обойдя все посты, явились к нам, прямо в Специальное Управление.

– Да – а.

– И пока мы позволяем им быть вместе он готов на всё, что только нам угодно.

– А если мы попробуем их разлучить?

– Зачем?

– Да просто так, чтобы посмотреть, что из этого получится.

– Тогда они просто сбегут.

– Но ведь можно же их…

– Я уверен, что нельзя. Уж если они так успешно скрывались от телепатов, то и мы не будем для них серьёзной проблемой. Гораздо проще позволить им быть вместе и выжать из них всё, что только можно. Тем более ради неё он действительно готов на всё.

– Это её фотография?

– Да.

– Но… но…

– Советую вам не смотреть на неё слишком долго. Вы потеряете нормальный сон и разведетесь с женой. Подобные случаи уже были. Эксперты, проверявшие их, все как один без ума от неё.

– Хм… Я их понимаю.

– Да, бесспорно… бесспорно…. Уберите же, наконец, её фото!

– Извините… Его тоже можно понять. Я бы сам прятал её от всех…

– Отдайте фотографию!

– Да, конечно…. Извините…. О чём мы сейчас говорили…? Ах, да… Стойкий иммунитет, но, кажется, я об этом что – то уже слыша. Кто – то из наших…

– Да, это Роберт из группы наблюдателей. Ему удалось выйти живым из всех переделок, да к тому же ещё в полном сознании. Только…. Только в последний раз он потерял память.

– Да, я слышал. Жуткая была бойня. Кажется…

– Да. Погибли все кроме него. Он сам еле выкарабкался.

– И что дальше?

– Мы свели их вместе. Теперь они работают в паре.

– Да, да, да. Это хоть какая – то альтернатива проекту Идиот. Но как там наш Ромео? Он не против?

– Он очень доволен…. Шесть лет прятаться и убегать, а теперь он сам их ловит – очень доволен.

– Но… Я слышал, что этот ваш Ромео жуткий бабник…. С такой женой…

– Нет, нет. Мы проверяли. Это только внешне. Просто в каждой красивой девушке он видит облик своей жены. Его даже иногда отпускают со службы домой. Он действительно не может долго без неё.

– Он точно сумасшедший. Хотя…. Хотя здесь действительно есть с чего сойти с ума…. Дайте мне ещё раз её фотографию…. Ну, ну, пожалуйста…

Люди.

Опять вокруг люди. Обычные люди. Я тоже обычный человек…. Сейчас, но когда – то.… Когда – то я видел, как рождается мысль, и что помнят цветы. Я видел, как в сознании соединяются множество крайних противоположностей. Как события оставляют след, влияющий на судьбы людей. Я видел след даже будущих событий.

А небо!!! Другое небо!

И звёзды! Совсем другие звёзды…

Нет, звёзды были те же, но… теперь, я даже не знаю, как сказать это… это.… Нет, бессмысленно даже пытаться вспомнить. Иначе я опять начну лить слёзы.

Лить слёзы из обычных серых глаз, вспоминая свои совсем другие – теперь уже забытые глаза. Боже! Сейчас я даже не знаю, как это сказать! Остались только воспоминания.… И ещё осталась Свобода! Свобода выбора – вернуть всё как было раньше. Вернуть сразу, почти мгновенно. Достаточно только открыть простой бумажный лист и прочитать…

Простой бумажный лист с командными фразами запуска программы возврата к Методу, ко всем своим прежним способностям, к своим прежним глазам. Только открыть и прочитать.… Запустив программу возврата, тщательно проработанную его учителем, его Мастером, Мастером его сознания, Мастером его задания, ради которого он здесь, в этой чужой для них стране с чужими, вернее с обычными людьми. Сейчас он тоже почти как они. Но придет время, и он вспомнит свои прежние глаза.

Он опять Увидит…

Эти цветы!

И это небо!!!

Его долго мучил вопрос: Может ли он вернуться к этому действительно сам – в любое время, когда захочет? Или Мастер запрограммировал его возврат настолько жёстко, что он сможет сделать это только в строго определенный, удобный для выполнения задания момент? Верит ли ему его Мастер? Оставил ли он ему полную свободу выбора и возврата, или жёстко связал возврат с выполнением задания? Страшный вопрос, жуткий вопрос. Страшный потому, что он, когда – то свободный телепат с уникальными способностями, теперь выполняет чью – то жёсткую программу, не имея свободы выбора, свободы возврата, и жуткий потому, что он впервые усомнился в Мастере. Но не меньше его пугало то, что он до сих пор не знал – является ли всё это простым капризом обиженного мальчишки, впервые усомнившегося в любви своего отца, или это вполне обоснованный протест высококлассного боевого телепата? Самое страшное, что из – за этих сомнений он чуть не сорвал задание. Сегодня днем, в этот чужой для них город, прибывал его Мастер. Он не знал – сможет ли он сам открыть свои способности, чтобы встретить и защитить учителя, своего Мастера? А если его Мастер погибнет? Сможет ли он вернуться к прежним способностям сам, чтобы отомстить? Он вспомнил, как вложил сложенный пополам лист с командными фразами в записную книжку, положив её на край стола так, чтобы его сослуживец, проходя к своему столу, обязательно задел бы её и уронил на пол. На пол общего офиса их отдела Специального Управления. Очень хорошо – он смог это сделать. Если бы его программа была жёсткой, он не смог бы сделать ничего из того, что ставило под сомнение выполнение задания. Но может это действие не столь серьезно, чтобы попасть под запрет жёсткой программы? Он решил выяснить это сейчас – любой ценой. Его сослуживец, такой же, как и он, сам, офицер Специального Управления, проходя мимо, задел и уронил книжку. Падая, книжка раскрылась, лист выпал, перевернулся и лёг рядом. Сослуживец остановился, поднял лист, книжку. Он был явно смущён – это были чужие личные вещи. Но они были на работе. Справляясь со смущением, он спросил полушутливым тоном профессионала, совершающего обыск:

– Так. Что у нас здесь? Ах, это твоё! Интересно, интересно. Чем это мы занимаемся на государственной службе? Заучиваем наизусть задание вражеской разведки?

Всё становилось очень серьёзным.

– Бдительность, бдительность, прежде всего, – подбодрил себя сослуживец, развернул лист и прочитал, мыча в такт прочитанным словам:

– М – м, м, м, м – м.

Он похолодел.

– Что это? – требовательно спросил сослуживец, твердо посмотрел ему в глаза, затем всё же немного смутился, опустил глаза и примирительно – шутливо прокомментировал: