Александр Шепиловский - Феномен

Когда, по мнению Сьинги, надобность в контроле отпала, он сказала, что вынуждена на время покинуть нас, объяснив мне по-свойски, что «сели аккумуляторы» и надо их подзарядить. После долгого отсутствия я, наконец, оказался дома. Перед расставанием с Сьингой появилась первая возможность побеседовать с ней просто так. Сначала я спросил, где находится Вовка, Катя Ахмедьянова и астрогеолог, исчезнувший с корабля на подлете к Луне?

— Ты трудный вопрос задаешь, — ответила Сьинга, — но любопытство твое понятно, попробую ответить по-владимировски. По вашим представлениям исчезнувшие люди находятся в нуль-пространстве. Это не совсем точно, они в переводе на ваш язык, находятся в гауцсике, такой пространственной прослойке между пространством и антипространством.

— А где эта прослойка-гауцсик находится? Далеко?

— Гауцсик есть везде, до него нет расстояний, как и все сущее, он присутствует в метагонии.

— А это что такое?

— А то, что у вас раньше называли просто пространством, образно говоря, вместилищем вещества и излучений. С развитием науки пространство у вас стало рассматриваться как физический объект, оно стало прерывным и разбилось на множество модификаций, пронизывающих друг друга, но все они существуют в метагонии, если угодно, в суперпространстве. В нашем познании метагония не имеет измерений, она — непрерывна, однородна, изотропна и бесконечно, с ней невозможны никакие взаимодействия. Тебе что-нибудь понятно?

— Я, конечно, туповат, но кое-что схватываю. А что, в этом смешном гауцсике жить можно?

— И да и нет. Гауцсик — это как бы мегаквант метагонии. Вовка и Катя живы, но не живут. Вовка не знает, что для вас он исчез, по своему сознанию он продолжает стоять на постаменте и постукивает пальцами по кристогелю, мысль его замерла на неопределенно долгое время и, вернувшись в обычное пространство хоть через миллионы лет, он не заметит этого, переменится только обстановка вокруг его. Так же и Катя, она до сих пор прощается с родными, не подозревая, что для вас она давно исчезла. Она оборвалась на слове «я бу…», а закончит фразу после возвращения. Вызволить их из гауцсика можно только обратным ходом времени, чтобы события были направлены вспять, тождественно развитию и, таким образом, Вовка в нулевой момент окажется в обычном пространстве в исходной точке, то есть, на постаменте. А мы постараемся, чтобы больше никто не исчезал. Нам понятно горе Наташеньки, мы жалеем родных Кати Ахмедьяновой и астролога, и наш долг — помочь им, поэтому, сразу после установления надежного контакта, параллельно с другими работами, мы приступим к спасению всех исчезнувших.

— Очень хорошо. А почему они оказались в гауцсике?

— Перемещение с помощью Поты-Попы любых масс накапливает в них… — тут Сьинга замялась, не зная, как сказать, — накапливает экстизу — это понятие для определения меры рассеяния времени в метагонии, суть физического фактора, компенсирующего энергию, затраченную на перемещение, — она опять замолчала и начала забавно хмуриться и жмуриться, после чего сложила губы в дудочку. — Это даже для нас понятие весьма трудное.

— Без бутылки не разобраться, — засмеялся я, уж очень забавной была мимика Сьинги.

— Да, без бутылки никуда, — засмеялась и Сьинга. Она хорошо понимала меня, была вроде бы как Владимиром.

— Вы тоже находитесь в гауцсике?

— Мы ушли в кликьян.

— Господи, а это еще что такое?

— Еще одна пространственная прослойка, но, в отличие от гауцсика, она имеет протяженность и не имеет предела замедления хода времени. Вакуум там «заморожен», для его возбуждения нужна энергия извне, нужна помощь цивилизации Земли — мы долго ждали, когда она достигнет нынешнего уровня. Сейчас человек неплохо технически оснащен и не воюет между собой, он способен вызволить нас из кликьяна.

— Это далеко?

— Понятие близко-далеко здесь тоже не имеет смысла. Мы находимся и внутри Земли, и в межгалактическом пространстве, но энергетически связаны только с тяготением Солнца и, естественно, выход из кликьяна возможен лишь в заранее подготовленное для жизни место.

— Сколько же этих пространств и прослоек?

— Не знаем. Мы пытаемся создать теорию Единого вакуума и получить обобщающую формулу устройства мира. Но слишком много неизвестных, и чем больше их находишь и разгадываешь, тем больше их становится. Настоящая наука, Саша, только зарождается.

Забавно, Владимир тоже так о земной науке говорил. А я много раз убеждался, что природа, действительно, неисчерпаема. Хорошо еще, что человек способен мыслить не только логически, но и отвлеченными понятиями, оперировать условностями, чувствовать интуитивно. Вот так вдумаешься иногда, до чего же все интересно вокруг и загадочно! В мире происходит неисчислимое множество явлений и процессов и далеко не все они регистрируются приборами. Поэтому приходится предполагать и предугадывать, исходя из накопленных знаний и найденных закономерностей. Как все сложно и запутанно, кажется, в мире должен быть невероятный хаос. Одно существует в другом, накладывается, пронизывается и переплетается, все смешано-перемешано, скручено и сверчено и в то же время разжижено и размазано, но главное — одно другому не мешает.

Второй, мучивший меня вопрос, был: правда ли, что Владимир — не настоящий, что он является продуктом материализации моего сновидения?

— Владимир — самый настоящий, — ответила Сьинга. — Женщиной рожденный.

— А пепел? — вскричал я.

— И пепел также настоящий.

— Значит, Володю породил мой сон?

— Не могу тебе объяснить, Саша. Исходя из наших сегодняшних представлений о физике, мы считаем материализацию сновидений невозможной. Но завтра эти представления могут измениться.

— Не понимаю, если Володя сгорел и пепел его в сохранности, то откуда же взялся наш живой настоящий Владимир?

— Ты, Саша, соединен с кликьяном, то есть с нами, тоннелем времени, или, по словам Потапова, нитью сконцентрированного времени, в результате чего твой мозг создает вокруг себя некое поле-би, для обнаружения которого у вас просто нет приборов. Поле-би представляет собой … м-м, Володя бы сказал, что это кисель из спрессованного времени с завитушками наслоений кА-спирали. Таким образом, твой мозг помимо твоего сознания исполняет роль передающей и приемной антенны отнюдь не волн времени — таких волн не существует, — ни самого времени, как такового, но как бы завихрений энергетических сгустков фазовых состояний времени, могущих взаимодействовать с различными пространственными характеристиками и через них проделывать с веществом удивительные превращения. Эти процессы логически необъяснимы, и здравый смысл их не воспринимает. У нас тоже возникает много противоречий в основах физической науки, когда новые экспериментальные факты выглядят совершенно неприемлемыми существующим представлениям, поэтому приходится вырабатывать принципиально новые концепции. Мы до сих пор не можем понять механизм этих процессов, но тем не менее научились управлять некоторыми из них. Так что же произошло в тот вечер? Попробую объяснить весьма общо и условно. Владимира спасло от смерти твое близкое присутствие возле блок-отсека и наше управление через поле-би твоего мозга. Когда в блок-отсеке начал образовываться высокий вакуум, Владимир был уже на грани гибели. К счастью, мы быстро среагировали на это и успели переместить его в состоянии шока на Никишиху, где он и очнулся через несколько часов. А пепел… в общем, в момент перемещения Владимира пучок концентрированного времени, опять-таки через твой мозг, выбил из вакуума элементарные частицы, масса которых, по закону сохранения энергии, равна массе тела твоего друга, и из этих частиц, на основе информации об устройстве организма Владимира, образовалась его копия. Как видишь, пучок времени исполнил роль флуктонной пушки. Вот эта копия Владимира и сгорела. Таково происхождение пепла.