Кир Булычёв - Доктор Павлыш

– Нильс, вызови Вана. Он должен помнить об этих скалах.

Но сначала в динамике возник голос Иерихонского:

– Как Сандра?

– Сандра спит, – ответил Нильс. – Чего ты беспокоишься? Димов сказал, что все в порядке, а ты беспокоишься…

Купол содрогнулся, земля на мгновение ушла из-под ног, и диагност откатился от стола, натянув провода и щупы. Сандра застонала. Димов кинулся к столу, возвращая диагност на место и прикрывая телом Сандру, будто опасался, что сверху посыплются камни.

– Что? Что там у вас? – крикнул Иерихонский тонким голосом.

– Ничего особенного, землетрясение продолжается, – отозвался Нильс. – Где Ван?

Иерихонский, передавая микрофон Вану, сказал:

– Они не представляют, каково мне здесь, когда ничего не можешь сделать.

И его голос пропал, растворился в тишине купола.

– Ван, – произнес Нильс, – ты знаешь две скалы в двадцати милях к юго-западу от убежища?

– Что-то не припомню. Мы примерно в этом квадрате. Но не помню. На карте их нет?

– Мы же месяц назад туда с тобой летали! – воскликнул Пфлюг.

– Прости, Ганс, – спокойно ответил Ван. – Месяц назад мы с тобой летали к северу от убежища. Ты собирал свои ракушки.

– Но приблизительно ты ту точку представляешь? – спросил Нильс.

– Двадцать миль?… В пределах десяти миль от нас. Я подниму катер повыше, они должны быть на локаторе… Может, кто из птиц знает?

– Вызови птиц, – предложил Димов. Он освобождал Сандру от приборов.

– Зачем их вызывать, – сказал Нильс, – птицы здесь.

– Они здесь, – подтвердил Павлыш. – Один биоформ со мной прилетел. Тот, который Сандру нашел. А рацию он выкинул.

– Павлыш, вы сейчас свободны? Выйдите наружу, спросите у них про скалы.

Павлыш натянул маску.

Все три птицы сидели на большой плоской скале неподалеку от купола и тихо переговаривались, поворачивая изящные головки. Над ними поднималась черная кривая гора, окутанная дымом и окаймленная оранжевым сиянием. Давно Павлышу не приходилось видеть такого сказочного зрелища. Похоже было на скандинавскую сагу – громадные белые птицы, вулкан и голый холодный берег.

Увидев Павлыша, птицы поспешили навстречу.

– Как Сандра? – спросила одна из них.

– Сандра пришла в сознание, – ответил Павлыш, – и сообщила Димову, что подводников завалило в каком-то гроте в двадцати милях отсюда к юго-западу. Там должны быть скалы. Две из них поднимаются над водой. Но Ван таких скал не помнит.

– Там нет скал, – подтвердила вторая птица. – Мы весь этот район облетали. Ты не видел там скал, Сен-Венан?

– Нет, Алан, – ответила вторая птица. – Никогда не видел.

Алан обернулся к третьей птице.

– А ты?

Третья птица сказала:

– По-моему, я видела там два рифа. Они появляются только в отлив. Самые верхушки между волн.

– Спасибо, Марина, – сказал Алан.

– Марина? – повторил Павлыш. – Марина?

Но птица резко взмахнула крыльями и взмыла вверх к дымовой туче.

– Марина Ким? – спросил Павлыш у Алана.

– Да. Так что же вы теряете время?

…Три белые птицы летели впереди флаера, чуть выше его. От обилия вулканического пепла воздух стал красноватым, зловещим, и крылья птиц отсвечивали пожаром.

Одна из птиц была Золушкой, которая переменила обличье и не хотела, чтобы Павлыш об этом узнал…

– Кто пойдет с аквалангом? – спросил Нильс.

Он занимал середину кабины, а остальные сидели вокруг, словно окружали громадный праздничный пирог. Нильс отмел все возражения Димова, который опасался, что ему будет трудно работать под водой:

– Вы без меня вряд ли сможете разобрать завал и пробиться вглубь. Вы будете взрывать скалы? Вы будете их разбирать голыми руками? Или будете ждать, пока с диспетчерской планетоида вам перекинут подводного робота?

– У нас есть свой. Его можно смонтировать, если нужно, за несколько часов.

– Вот именно. Несколько часов. И привести его туда на катере. И он в результате примется за работу, когда будет уже поздно.

– Ты прав, Нильс, – согласился Димов.

– А Марина давно на станции? – спросил Павлыш через минуту.

– Она новенькая, – сказал Димов. – Месяц как в небе.

Внизу показался катер.

Катер рассекал волны, выставив над ними голову-рубку.

Павлыш сказал Вану по рации:

– Иди на самом малом ходу.

– Зачем?

– Я сяду к тебе на палубу.

– Вряд ли это возможно.

– Другого выхода нет.

Птицы летели высоко, казались белыми точками под пурпурным потолком облаков. Потом пошли вниз и в сторону.

– Павлыш, – сообщил Алан, – две скалы над самой водой в полутора километрах от тебя. Мы идем вниз. Смотри.

– Хорошо, – ответил Павлыш. Он стал постепенно снижаться, чтобы уравнять свой ход со скоростью катера. – Ровнее иди, – предупредил он Вана.

– Как по ниточке, – отозвался Ван.

– Держись!

Флаер опустился на палубу катера за рубкой. Палуба была мокрой и покатой с боков. Павлыш выпустил страховочные ноги флаера, и рубчатые присоски сжали бока катера.

– Некоторое время удержусь, – бросил Павлыш сидящим в кабине. – Откройте нижний люк.

Нильс спрыгнул на палубу первым и, аккуратно переставляя конечности, пошел к рубке. Щупальца свисали по бокам панциря – ими Нильс подстраховывался. Он не умел плавать и пошел бы на дно камнем. А глубина здесь немалая. Катер с сидевшим на нем, словно всадник, флаером не спеша летел над волнами.

Павлыш поднял голову, разыскивая птиц. Но не увидел их.

Гогия замер у люка, не зная, что делать дальше. Пассажиры по очереди скрылись в рубке. Павлыш спросил Вана:

– Все благополучно?

– Да.

– Дай мне Димова.

– Я слушаю тебя, Слава.

– Я хотел бы пойти вниз с Нильсом. Я хороший ныряльщик, сильнее многих. Могу пригодиться.

– Нет, – решил Димов, – оставайся, где ты есть. Может получиться, что ты будешь нужнее как пилот, чем как ныряльщик.

Павлыш включил двигатель. Флаер, присев от напряжения, оторвал ноги от покатой спины катера и резко взмыл вверх.

Катер скрылся под водой.

Поднявшись на сто метров, Павлыш разглядел белые буруны, в центре которых черными точками торчали вершины скал.

Павлыш вызвал Алана. Рация была только у него.

– Скажи спасибо Марине. Она вывела нас точно к месту.

Ему хотелось лишний раз повторить это имя. Он вдруг понял, что никакого шока, ужаса, отвращения, боли – ничего подобного не испытывает. То ли был подготовлен к такому повороту событий за последние сутки, то ли прав все же Димов: биоформ остается человеком, только экзотически одетым. Марину было жалко. Полгода назад… полгода назад она уже начала биоформирование. И почему-то ей надо было обязательно встретить того человека на Луне, того капитана, который не захотел ее увидеть. Может быть, тот капитан предпочел отказаться от Золушки в хижине. Понятно, что она считала себя преступницей. Сбежала из института… ее вообще могли снять с эксперимента.