Наталья Турчанинова - Бесценная награда

- Ну, я. Не надоело еще выпендриваться?! - отозвался я менее уверенно, заметив, что Рубин нацеливается прямо на меня.

- Ах, это наш дорогой, незаменимый Гэл! - Заулыбалась Хул, помахивая жезлом. - Что же ты замолчал?! Всегда так приятно услышать от тебя что-нибудь умное.

Она поднялась из кресла, легкой танцующей походкой подошла ко мне, протянула руку и подцепила длинным ногтем цепочку, на которой висел мой амулет.

- Красивая штучка, только очень хрупкая.

Медальончик полетел на землю, и она растоптала его своими острыми каблуками.

- Ну, ты по-прежнему очень смелый?

Я благоразумно молчал, рассматривая осколки под ногами. А наглая девица еще немного полюбовалась моей расстроенной физиономией, (жалко все-таки амулета, столько раз он меня выручал), и снова повернулась к ангелу.

- Вот так, дорогой Энджи, приходится обращаться со своими бывшими друзьями и, можно сказать, родственниками. А что делать с тобой, даже не знаю...

- Отпусти его. - Услышал я глухой низкий голос Буллфера. - Ты победила. Теперь у тебя есть прекрасная возможность мне отомстить ...отпусти ангела.

- Я тебя предупреждала, - ответила Хул очень спокойно, - не нарывайся. Но ты никогда не слушал умных советов, а расплачиваться из-за твоей глупости придется ему.

Она указала концом жезла на Энджи, и ее злобное лицо снова стало обворожительным.

- Я придумала очень забавную месть. Она должна понравится тебе, Буллфер. Ты же любишь играть в благородство... Ведите этих двоих в храм. Приказала она демонам.

"Этих двоих!" А про меня что, забыли?!

Опередив охранников, Энджи быстро подошел к Буллферу, украдкой прикоснулся к его когтистой лапе, и я увидел тоненькие светлые лучики, льющиеся с ангельских пальцев. Еще и лечить пытается. Буллфер попытался отстраниться, но Энджи настойчиво сжал его руку, переливая в него свою силу... Ну, ладно, а как же я?!

- Эй, Хул, ты кое-кого забыла!

Она презрительно оглядела меня с ног до головы и повела плечом.

- А, ты... иди отсюда. Крысиный корм меня не интересует. Пошел вон, пока я не передумала!

Ей снова подали лесенку, чуть ли не на руках водрузили на спину рапта, и торжественная процессия двинула к выходу из города. На меня просто не обращали внимания, словно я лично не убил несколько десятков собственных родственников и не был вторым по значимости предателем после Буллфера, словно я ничтожество, не заслуживающее мести! Я мог бы спокойно уйти. Просто развернуться и податься, куда глаза глядят, в любую сторону, никто бы не стал меня останавливать.

Я поднял с земли свою куртку и пошел следом за своими... друзьями. Наверное, ангельская преданность заразна.

Их привели в большой белый храм, построенный на окраине города. Я тоже вошел внутрь, игнорируя не замечающих меня демонов. Вокруг уже во всю шныряли бесы, послушные новой Хозяйке, и вели какие-то странные приготовления. Мраморные плиты в центре храма были сдвинуты, из черной дыры в полу тянуло холодом. Рядом стоял каменный саркофаг, на его крышке грудой черного металла лежали цепи. Хул подняла их и с грохотом бросила на пол, демонстративно отряхнула руки и уселась на освободившееся место.

- Так вот. - Сказала она, холодно и равнодушно, уже без обычных своих улыбочек и ужимок. - Одного из вас я замурую в подземелье. Похороню заживо в этом храме. Другой, как пленник и вечный раб, пойдет со мной. И в том и в другом положении есть масса достоинств, но и недостатки тоже есть.

Да, ангел не выживет под землей... он погибнет от темноты и одиночества, а Буллфер сойдет с ума от беспомощности и мыслей о мести.

- Что же, - улыбнулась Хул, все еще поигрывая стэком, на конце которого горел рубин. - Выбирай, Буллфер. Либо это для тебя, - она указала носком сапожка на цепи, - а это для него, - кивок в сторону черного провала подземелья. - Но вы можете поменяться, я не возражаю.

Сначала я посмотрел на Буллфера. Он был страшен. Огненные глаза его снова пылали, кожистые крылья складывались и снова раскрывались, острые когти были выпущены на всю длину, потом я снова глянул на дыру в полу. Оттуда веяло холодом. И в самый последний момент я посмотрел на ангела. Он стоял рядом с Буллфером и почти касался плечом, прикрытым тонким шелком, щетинистого плеча демона.

- Ну, - поторопила Хул. - Решай.

Я заметил взгляд Булфа. Огненные глаза смотрели в подземелье. Он бы хотел выбрать для себя все - и цепи, и заточение под землей, но мерзавка Хул и в этом не могла не поиздеваться над ним.

Не знаю, что выбрал бы я; не знаю, что лучше для ангела - сидеть в цепях в нашем подземелье или лежать в этой черной холодной могиле. Буллфер шагнул к провалу, видимо решив, наконец, но ангел опередил его и загородил собой дорогу в пропасть. Несколько мгновений они смотрели друг на друга и говорили о чем-то безмолвно, а потом Булф молча поднял цепи. Он стоял, не шевелясь, пока бесы прилаживали кандалы к его рукам, и ни на секунду не отпускал взгляда ангела.

"Я вернусь за тобой. Совсем скоро."

"Я буду ждать."

"Я отомщу."

"Не надо мстить. Просто приходи. Буллфер..."

Я понял, о чем он просит, только после того, как хозяин стал меняться. Крылатая тварь с огненными глазами исчезла, Булф снова стал ярко-рыжим. Ангел улыбнулся, а хозяин вдруг вскинул руку, сиреневое облачко сорвалось с его пальцев и ударило ангела в грудь. Тот слабо вскрикнул, пошатнулся и упал, распластав по камню белые, слабые крылья. Сообразив, что случилось, Хул завизжала от злобы и разочарования.

- Мерзавец! Дрянь! Ты... Да как ты посмел!

Огненный камень хлестнул Буллфера, а тот, потратив оставшиеся силы на последнее заклинание, не мог даже защищаться.

- Давай! Пошел! - крикнула Хул, слегка утомившись размахивать жезлом.

"Гэл, останься с ним."

"А ты?!"

"Останься!"

И я остался. Я видел, как уводили Буллфера, как задвигали крышку саркофага над спящим ангелом, а потом каменный гроб медленно опускали в подземелье, как замуровали дыру в полу... А потом все ушли, и я видел, как песок заметает развалины белого города, как ржавеет и рассыпается в пыль оружие, оставленное воинами, видел, как наступает и снова отходит пустыня. Видел звезды, холодные и близкие, каждую ночь плывущие надо мной. Каждую ночь... Много, много ночей...

ЭПИЛОГ

Копыта коня глухо стучали по твердой земле, мелодично позвякивали металлические пластинки на упряжи, и шелестел между камнями ветер, перебирающий сухой песок. В эти земли, лежащие далеко в стороне от караванных путей, редко забредали чужаки, но одинокий всадник продолжал упорно двигаться в центр Черной пустыни. По одежде мужчину можно было принять за кочевника одного из степных племен, лицо его было полузакрыто концом шерстяного бурнуса, и только глаза - ясные, цвета барвинка выдавали северянина.