Елена Асеева - Коло Жизни. Зачин. Том первый

Двужил высматривая детей, был весьма недоволен доставшейся ему в обучение Владелине. А узнав, что она девочка и вовсе вроде как взгрустнул. Ибо понятия не имел, как обращаться с женским полом, не понимая вообще каким образом среди всех этих отроков и отобранных для учебы, и оставленных для иного мастерства оказалась она – отроковица… Ведь на их далекой планете Гмур, в системе Сто-Жар-Стлязь, в эллиптической Галактике Блискавице, не было женщин. Гомозули, как и многие иные приближенные к Богам племена, имели лишь один пол. И то, как понятно был мужской, посему и не ведал Двужил, как общаться с девочкой… Девочкой, каковой на Земле, насколько он был осведомлен (а осведомлен он был достаточно) и не должно было быть вовсе. Весьма удивлялся Двужил еще и тому, что Зиждитель Воитель весьма жалующий крепышей… мужей… ноне выбрал эту тощенькую Владелину во главенство Лесных Полян. Предположив, что таким образом на его Отца Воителя повлиял младший из Расов, Зиждитель Дажба, або зримо благоволящий к девочке.

Впрочем, Двужил, как и всякий отпрыск Воителя, беспрекословно подчинялся всем Расам, а тем паче собственному Творцу. А посему долго так повздыхав над худенькими ручками и не менее сухопарными ножками девочки, ее нескладному высокому тельцу к оному на утонченной и удлиненной шейке крепилась голова, решился смириться с собственным уделом и не о чем таком не спрашивать Воителя. Хотя Воитель, вызвав его в первый вечер в капище под свои пречистые очи, пояснил все сам:

– Двужил, околиц мой, будь как можно благодушней к Владе. Возможно, она не обладает той силой по каковой ты отбираешь и всегда отбирал себе учеников, но в ней есть то, что много дороже силы. – Бог медлил ровно морг, словно ощупывая взглядом гомозуля с ног до его огнистых волос, а потом дополнил, – в ней есть душевная отвага. Кою ни за какие блага не заимеешь. Да, и потом, эта девочка, вельми мне дорога… дорога, – задумчиво добавил Воитель, – так, что будь к ней достаточно бережлив.

«Душевная отвага это хорошо», – думал меж тем про себя Двужил и пожимал плечами.

Да только не представлял себе глава гомозулей, как могла отвага помочь его ученику в битве, где сила в руках имела решающее значение. Однако, о том Двужил токмо подумал, говорить Богу Воителю перед взглядом какового всегда трепетал и не только телом, руками, ногами, но и самой огнистой шевелюрой, не стал… Не стал еще и потому, как та самая фраза «эта девочка, вельми мне дорога», гомозуль знал, указывала на особое отношение Зиждителя к человеку… Чего довольно-таки суровый, точнее даже стылый, Воитель в отношении, вообще, людей сказывал достаточно редко. И значила она одно, что жизнь данного человека теперь находится под особым вниманием Двужила. Хотя, право молвить, гомозули были по своим душевным качествам весьма добродушным народом, при том проявляя обязательную строгость к своим ученикам.

Владелина же обладая повышенным чувством справедливости и чувствуя поблажки со стороны Воителя и Дажбы, теплоту исходящую от Двужила, и ведая своей сияющей душой собственную физическую немощь старалась большего прежнего. Двужил обучал двух ребят: Владелину, и как это было не странно, Граба, вскормленника Батанушки и тайного ее почитателя. Мальчика с нестандартно-широкими ладонями и жидкими, светло-русыми волосами.

Каждое утро лишь на небосклоне появлялась яркая звезда Солнце, дарующая жизнь планете Земля, ребята высыпали из своих домов и направлялись в так называемый Ребячий мешок, место, нарочно, приспособленное для ратного занятия. Его, также как избы гомозулей, духи возвели в первую ночь их прибытия, окружив высокой в рост Зиждителей оградой. Первой оградой, виденной детьми, были вертикально установленные бревна с заостренными верхами, так называемый частокол, каковой впоследствии, на протяжении долгого периода человеческой истории, будет оберегать грады и поселения имея величественный и неприступный облик, но то будет погодя. Нынче же частокол окружал Ребячий мешок всего-навсе с одной целью, чтобы не поранить тех, кто мог проходить мимо.

С правой стороны, от узкого проема, не прикрытого воротами, в Ребячьем мешке поместилось определенное количество мишеней, на высоких шестах круглые деревянные щиты, по коим ежедневно выпускались из самодельных луков, стрелы. А с иной стороны на деревянном возвышении, весьма ладно подогнанных друг к другу дщиц, обучались мастерству владения мечом. Еще право молвить гомозули учили своих мальчиков кулачному бою. Но после того как Граб разбил нос Владе, а посем Двужил и Выхованок вельми долго не могли остановить текущую из него кровь, отчего даже пришлось на несколько дней отложить занятия, ибо девочка как-то разом разболелась, гомозуль решил обучать ее без соперника… И не так, чтобы поднатореть, а просто стараться уходить от направленных в ее сторону ударов.

Перво-наперво Двужил обучил своих учеников, выдав им деревянные мечи и щиты, приветствию. Клинок, поднятый острием отвесно вверх так, что перед грудью на высоте плеч застывала рукоять, означал знак приветствия. И верно это движение лучше всего давалось Владелине, потому как всякий раз она выполняла его безупречно.

– Что ж! – отвечая воинским салютом на приветствие детей, молвил гулко Двужил, – займите исходные места.

И ребята немедленно поворачивались друг к другу лицом, выставляя вперед левую ногу слегка наклоняя вперед туловище. Руку с мечом они отводили назад, держа несколько сбоку, а небольшими круглыми деревянными щитами прикрывали тело и чуть-чуть лицо.

– Приступим! – громко выдыхал Двужил.

И тотчас Граб переходил в наступление сперва неумело, но со временем все ретивее и правильнее нападая на Владу, а та поколь лишь слабо, однако погодя более умеючи, защищалась.

С первыми уроками детям сменили одежу. Изменения коснулись не только ратников, но и кузнецов, и ювелиров. Теперь мальчиков одели, так как был обряжен Воитель. Их рубашки значительно укоротились, слегка дотягивая до колен, укороченные шаровары на бедрах и щиколотках были, точно собраны на резинку. Сверху рубаху опоясывал цветастый плетеный кушак, а на ноги ратникам и кузнецам ноне обувались мягкие, низкие сапоги с низкой подошвой и плотно облегающие ногу. Лишь ювелиры остались при своих прежних кожаных поршнях.

С прилетом гомозулей жизнь поселения резко изменились и тем, что в нем с одной стороны появился Ребячий мешок, и тем, что с иного его края в ряд выстроились неширокие навесы-кузнецы. На каменных площадках овальной формы, каковых, в центре на массивном чурбане врытым в землю, располагались не менее мощные прямоугольные наковальни. Кузнец, обучая ребят, сам удерживал в клецах кусок железа, а правой рукой в оной был молот-ручник, обрабатывал металл. Помощников у него было двое, один молотобоец вооруженный молотом и другой подмастерье, следящий за покоившимся в центре площадки кузнечным горном. Горн представлял жаровню на каменном возвышении, со стенкой у одного из краев. Около стенки в горне находилась расщелина для углей, чьим топливом служило дерево, в виде прямоугольника с округлым дном. Расщелина проходила через стенку и выходила глиняным соплом, сквозь каковое к углю подводили воздух. В горне также были установлены меха, повышающие температуру и усиливающие горения угля.