Джеймс Уайт - Мемориал

Вот уж действительно нелепость, хуже не придумаешь! - подумал Мак-Юэн. А Нюберг! Бедный, храбрый простофиля Нюберг. Если б ему хоть на миг пришло в голову, что эти симпатичные инопланетяне - забавные, пушистые, так похожие на первых друзей детворы, игрушечных мишек, - могут отнестись к людям вовсе не дружелюбно. На родной планете орлигиан живут существа, которые с виду так же похожи на людей, как орлигиане на медвежат. Существа эти нечистоплотны, злобны, трусливы, а вдобавок отличаются коварством и подлостью. У орлигианина эти твари возбуждают такое же омерзение, как у землян жирные многоножки и гусеницы, прячущиеся под камнями, тошнотворно пахнущие и вызывающие зуд. Нередко эти особи затевали возню, бегали и скакали неподалеку от орлигианских детишек, пока кто-нибудь из малышей, привлеченный и заинтригованный их весельем, по наивности не отправлялся вслед за ними. Ведь эти существа еще и кровожадны... А капитан Нюберг, сгорая от нетерпения расширить горизонты человеческого познания контактом с внеземной цивилизацией, озадаченный сдержанностью инопланетян, прибыл с визитом на орлигианский звездолет. Он даже не подозревал, что встретит там представителей расы, которая питает глубочайшую враждебность к внешне похожим на него существам и отнюдь не разделяет его дружеских чувств. Но само по себе это обстоятельство могло и не привести к войне, если бы Нюберг не переусердствовал в своем стремлении завоевать дружбу орлигиан.

Если бы он не попытался целовать малышей! Орлигиане - существа крайне возбудимые, эмоциональные, темпераментные, и после этой попытки события развивались с молниеносной быстротой. К несчастью, лишь очень немногие на звездолете смогли трезво оценить случившееся и понять, что поступок Нюберга только выглядел как угроза... Но почему же, подумал Мак-Юэн, под рукой не оказалось ни одного из телекоммуникаторов - аппаратов для приема и передачи мыслей? Ведь тогда бы дело обошлось без невразумительных слов и действий, которые так легко могут быть истолкованы превратно, тогда бы люди и орлигиане достигли полного понимания чреватых конфликтом различий в обычаях, традициях и историческом развитии обеих рас. Не было бы ни кровавого инцидента со "Звездочетом", ни войны, и он сам не лежал бы здесь, умирая. Интересно, как бы поступили власти на Земле сейчас, если б узнали истинное положение вещей. Ведь правительство Земли, так же как капитан Нюберг, в свое время мечтало о контактах с инопланетными цивилизациями.

И вновь его захлестнул водоворот мыслей орлигианина. Главный их поток, стремительно мчавшийся сквозь его мозг, не заглушал, однако, побочных, но познавательно весьма ценных размышлений. К примеру, Мак-Юэн узнал, что на Орлигии никогда не было больших войн - родовая, клановая система их исключала, - хотя мелкие междоусобные столкновения нередко принимали ожесточенный характер. На планете не было ни государств, ни наций, только семейные кланы небольшие сплоченные группы численностью до пятнадцати орлигиан, которые с готовностью подчинялись почти безграничной власти отца вплоть до тех пор, пока не проявляли склонности создать собственную семью.

Это была крайне консервативная культура со сложным и жестким кодексом нравственно-этических норм, нарушение которых влекло за собой суровую кару, о чем наглядно свидетельствует трагическая гибель Нюберга. А телекоммуникатор, как выяснилось, был создан совсем недавно на базе приборов, используемых орлигианскими психиатрами. В шуме и грохоте космических сражений трудно было разобрать тонкие модуляции повизгиваний и рыков, составлявших речь орлигиан, вот и пришлось им усовершенствовать "механическую" телепатию, чтобы решить на звездолетах проблемы связи. Вот так, все просто, с горечью подумал Мак-Юэн и переключил внимание на адресованный ему основной поток мыслей орлигианина. Это оказалось куда легче.

Мак-Юэну было холодно, губы и язык жгла мучительная жажда; ему даже не верилось, что человеческое тело, так бесконечно изможденное и усталое, еще способно жить. Если бы нужно было говорить вслух, он не смог бы вести эту беседу - не хватило бы сил. Что-то странное творилось с головой, словно ледяная тьма сдавливала мозг. Наверное, это от усталости, потери крови и кислородного голодания, решил он. И с насмешкой подумал: интересно, какую этическую норму орлигиан он нарушит, если умрет сейчас, в разгар беседы, на полуслове?

Мысли орлигианина опять вдруг заспешили и снова вернулись к тому инциденту на "Звездочете". Кое-кто из членов экипажа орлигианского звездолета считал этические каноны и традиционное мировоззрение родной планеты слишком косными и негибкими. По их мнению, Орлигия чересчур погрязла в консерватизме и догмах, и контакт с инопланетной культурой просто необходим, чтобы предотвратить застой и упадок. Конечно, обитатели земного звездолета с виду отвратительны, но, возможно (полагали они), внешность - это не самое главное...

Как только до Мак-Юэна дошла затаенная логика этих рассуждений, в душе его тотчас вспыхнула безумная надежда. И мгновенно сменилась отчаянием. Что может сделать он, почти мертвец?

Правильно ли я понимаю, подумал он как можно отчетливее, что вы хотите мира?

Мысли орлигианина буквально выплеснулись на него бурлящим фонтаном: древняя цивилизация Орлигии распадается. Хотя экипаж боевого корабля, как правило, комплектуется одной или несколькими целыми семьями, по техническим причинам некоторые семьи приходится делить. Постичь всю боль и трагизм этого процесса дано только орлигианину. Война ежегодно уносит сотни семей, лучших семей Орлигии, которые традиционно специализировались в различных отраслях техники. Безусловно, и сам он, и многие его знакомые хотят мира!

Мы тоже! - с жаром откликнулся Мак-Юэн. Мы тоже хотим мира! А затем он... выругался. Ну надо же! Только что чуть-чуть приоткрылась дверь к взаимопониманию, дверь, замкнутая тяжелыми засовами былой вины, крови и недоразумений, с трудом поддающаяся нажиму. Как же умирающему человеку распахнуть ее и перешагнуть через порог?

Мак-Юэн чувствовал, что мозг и тело отказываются служить ему. Как приятно и легко было бы забыться, махнуть на все рукой. Но ты ведь железный, с издевкой напомнил он себе, непобедимый Мак-Юэн, спортсмен и умница, превосходный боец. Теперь у тебя действительно есть за что сражаться, а тебе, видишь ли, хочется выйти из игры, потому что ты устал. Думай же, черт побери! - костерил он себя. Думай, ты, жалкий, презренный трус?..

И он думал. Из последних сил, настойчиво убеждал орлигианина сообщить о его предложениях командованию. Надо прекратить военные действия, чтобы подготовить переговоры о мире, мысленно передавал он и объяснял, что этого можно достигнуть, используя традиционный земной прием - белый флаг перемирия. Пусть орлигиане совершат рейд на одну из баз землян и сбросят контейнеры с посланием, а затем пошлют туда звездолет с нарисованным на борту большим белым флагом. Земляне отнесутся к этому настороженно, однако он, Мак-Юэн, верит, что они не откроют по звездолету огонь... В этот миг Мак-Юэн снова провалился в темноту. Мозг утратил способность к восприятию, он понимал только, что еще жив, - других ощущений не было. Сколько времени он пробыл в забытьи, Мак-Юэн не знал, но, когда очнулся, орлигианин-пилот отчаянно умолял его не умирать: медицинская помощь на подходе, спасательный корабль эскортирует флотилия, землянин должен жить, чтобы орлигианское командование могло с ним переговорить.