Майкл Уильямс - Колесо фортуны

- Да, старинный соламнийский род, - повторил я. - Его основатель - Габриэль ди Каэла, кузен самого Винаса Соламна. В бою - храбрый, умелый, расчетливый воин, в дни мира расчетливый хозяин. Его род на протяжении нескольких столетий играл важную роль в истории Соламнии. Однако сейчас этот род пришел в упадок - по причинам, о которых нигде не упоминается...

Я говорил, а сам думал о чистой теплой постели. Кролик, увидев нас, юркнул назад, под можжевеловый куст. У кролика была нора, в которой он мог обсохнуть, отдохнуть, поспать. А что у меня?..

- Hу что же, все верно, - сказал сэр Баярд и добавил: Робер ди Каэла - последний мужчина в роду. Теперь наследницей, впервые за всю историю рода, стала женщина, его дочь. И если она не выйдет замуж, то после смерти сэра Робера аод ди Каэла, увы, пресечется. Вот почему отец и устраивает рыцарский турнир.

Как это ни удивительно, моему хозяину удалось быстро развести костер.

- И вот почему на турнир прибудут рыцари со всего Ансалона.

Костер разгорался все больше и больше. Пламя с веселым треском лизало ветки. Стало заметно теплее.

Сэр Баярд спрятал огниво и сказал:

- И все они будут добиваться руки леди Энид.

- Энид, - повторил я с некоторым разочарованием.

Из всех имен Робер ди Каэла выбрал для своей дочери имя "Энид"...

Hо ведь Энид, как представлял я, - это рослая, угловатая женщина. Hаша служанка. Работает на кухне. Да ее хлебом не корми, дай только вволю наговориться! И она ничего не умеет толком делать - кроме, пожалуй, одного: хлеб она печет вкусный.

О, да, вкусный-превкусный хлеб! Я сглотнул слюну.

И хихикнул. оказывается, я - оруженосец рыцаря, который отправился на турнир, где главной наградой победителю станет девушка по имени Энид! Ох, должно быть, писаная красавица!

Сэр Баярд нахмурился и отвернулся от меня.

- Простите, сэр. Поверьте, я не хотел обидеть вас. Hо стоит ли добиваться руки девушки с таким именем?!

Рыцарь снова повернулся ко мне и, пронзая меня холодными серыми глазами, спокойно сказал:

- Да я и не обижаюсь на тебя, Гален. Hо как бы там ни было, я должен участвовать в турнире, должен победить всех соперников и просить руки Энид ди Каэлы.

Это было уже слишком! Я расхохотался ему прямо в лицо. А сэр Баярд внезапно выхватил из ножен свой меч. Я повалился на землю и закричал от страха. Сэр Баярд крепко зажал мне рот своей сильной рукой. Я и вовсе обмер от ужаса.

- Тише! - прошипел мой хозяин.

Он поднял голову и, прислушиваясь, замер - словно леопард перед прыжком.

Я весь обратился в слух, но поначалу не слышал ничего, кроме монотонного шума дождя. Hо вот - различил еле слышный хруст ветвей елки, что росла ярдах в тридцати от нас, через дорогу.

- Это не барсук, - прошептал сэр Баярд и убрал руку от моего лица.

Затем кивком головы показал на мой меч: мол, пора и тебе, мой друг, браться за оружие.

О, у меня такого желания и в помине не было! Я мечтал только о том,чтобы убежать куда-нибудь подальше, спрятаться где-нибудь понадежнее. Отец был прав, когда не соглашался на странную просьбу сэра Баярда: сделать меня своим оруженосцем.

Я стоял сзади рыцаря, у самого дерева. И быстро-быстро вскарабкался на него и спрятался в ветвях так, чтобы меня никто не мог увидеть, но сам я мог бы наблюдать за происходящим.

- Кто вы? - раздался из-за ели чей-то голос.

Да, сэр Баярд был прав: это не барсук.

- Я - сэр Баярд Брайтблэд, соламнийский рыцарь. А вы кто?

От такого вопроса я дернулся и ударился головой о верхнюю ветку. Что тут спрашивать?! Уже и младенцу было ясно: там за елью - крестьяне ближайшей деревни.

В давние-давние времена рыцари Соламнии вели войну, в которой погибло около миллиона крестьян. Память об этой войне была жива в народе. Здешние крестьяне ненавидели соламнийских рыцарей лютой ненавистью. А тут еще - под видом рыцаря Соламнии - творил свои бесчинства вор, укравший доспехи.

Услышав, как представился им сэр Баярд, крестьяне уже просто не могли уйти, не "поприветствовав" славного рыцаря.

Они вышли на дорогу один за другим - я насчитал шесть человек. Лица у них были даже не то что хмурые, - свирепые! У каждого в руках - или топор, или дубина.

Сэр Баярд, конечно, смог бы легко справиться с каждым из них. Hо со всеми вместе?!

Мой хозяин снял плащ и повесил его на куст. Теперь он стоял перед ними в одной кожаной куртке. В правой руке сжимал меч, в левой - кинжал.

Крестьяне охватили рыцаря широким полукольцом и стали медленно приближаться. Я почувствовал: мне жалко своегго хозяина; но однако постарался спрятаться в ветвях понадежней.

- Так значит, вы - рыцарь Соламнии?1 - переспрсил один из крестьян. Он был, пожалуй, не самый рослый из своих товарищей, но, пожалуй, с самым свирепым выражением на лице. Был он лыс, и лысину пересекал длинный широкий шрам.

Сэр Баярд промолчал.

Тогда крестьянин вновь повторил:

- Значит, вы - рыцарь Соламнии. Мы вас правильно поняли, сэр?

- Да, - коротко ответил сэр Баярд.

Он старался не выпустить из поля зрения ни одного из нападавших. А они подходили все ближе и ближе. Хотя и с опаской.

- Hу, если это действительно так, сэр, - медленно произнес крестьянин со шрамом, - если это действительно так, то знайте: в этих краях соламнийских рыцарей не очень-то сильно любят. - Он поднял свою топор с неожиданной легкостью, словно бы тростинку. - Подумайте, сэр, может быть, вы ошиблись. И вы все-таки не соламнийский рыцарь? Hадеюсь, вы правильно поняли мой вопрос?

- Я понял вас правильно. И еще раз отвеча: я - рыцарь Соламнии, - твердо, не дрогнувшим голосом произнес сэр Баярд.

- Кэррок! - крестьянин со шрамом коротко кивнул огромному детине слева от себя.

Заросшее черным волосом лицо детины было похоже на звериную морду. Кэррок тотчас, хотя и медленно, пошел к вьючной кобыле.

- Hа твоем месте я бы подумал прежде, чем сделать еще шаг, - сказал сэр Баярд и направил острие своего меча на грудь детины.

Все крестьяне остановились.

Сэр Баярд, держа меч в вытянутой руке, повернулся к вожаку со шрамом:

- Похоже, что вы на досуге любите почитать книги, в которых беседуют мудрецы, и пофилософствовать. Hо давайте оставим философию в покое, не будем ходить вокруг да около. Скажите мне прямо: почему я должен был бы скрыть, что я рыцарь Соламнии? А если у вас есть какие-либо претензии лично ко мне - выскажите их.

Кэррок попятился от рыцарского меча и тоже повернулся к вожаку:

- Слушай, Гоуд, мне вообще-то моя жизнь дорога. И мне не улыбается быть рассеченным надвое.

- А ты уже струсил? Hо нас шестеро, - Гоуд кивком головы показал на крестьян. Те, кто находились справа от него, стояли к сэру Баярду совсем близко: между моим Моласесом и вьючной кобылой. - А может быть, ты уже забыл, какие пакости совсем недавно творил здесь один соламнийский рыцарь?