Борис Каминский - Ох и трудная эта забота из берлоги тянуть бегемота. А.И. на тему 1905 год. Общий файл.

Борис заканчивал отчет, когда в лабораторию заскочил запыхавшийся Коля Поповкин:

- Борис Степанович - их высокоблагородие господин Эссен пожаловали.

Все подтвердилось - за ходом испытаний контроль не снимался. После обмена приветствиями и получения информации из первых рук Эссен для проформы немного покопался в документах.

- Господин Федотов, я не могу считать ваши испытания достаточными, в них нет практической части с выходом в море.

Капитан первого ранга Императорского флота стоял, заложив руки за спину. Поза и выражение лица являли собой непреклонность, достойную Державы.

В категоричности фразы угадывалось надменная нарочитость. Если бы не высокое офицерское звание и приличный возраст каперанга, Борис бы сказал, что его разыгрывают. От непонимания происходящего он начал внутренне закипать: 'Ни хрена себе, он не может, а нам нужны твои ценные указания? Встал, как хрен моржовый на мостике. О средствах ты, интересно, подумал? Аренда корабля, оборудованного электропитанием, нам обойдется дороже, чем все сегодняшние работы'.

- Господин Эссен, - голос Федотова был подчеркнуто сух, - мы не Ротшильды, чтобы нести такие затраты.

- Борис Степанович, Императорский флот заинтересовался вашими аппаратами, но требуются морские испытания. Выход клипера 'Крейсер' назначен на среду. Приказ приступить к монтажу станции господин Коринфский только что получил.

Эссен пожевал губами, будто пробуя на вкус салфетку.

- А с вас, батенька, снижение цены на станции.

Федотов был готов поклясться, что в последней фразе прозвучало ехидство. В мире переселенцев госзаказчик частенько пользовался подобным приемом, втюхивая 'гнилой товар' при отсутствии статьи в бюджете. Здесь Федотов ожидал чего угодно, но только не такого предложения. У Зверева, впервые в жизни столкнувшегося с таким изощренным 'облагодетельствованием', едва не отпала челюсть.

'Ни фига себе! Ну Эссен, ну Россия матушка. Сильна же ты традициями. Не ожидал', - пронеслось в сознании Федотова.

Переселенцы понимали, что проблемами испытания Эссен был озабочен по стольку - поскольку и много времени на 'пробивание' испытательного рейса не тратил. Не сговариваясь, оба пришли к выводу: каперанг гораздо влиятельнее, нежели им показалось изначально. К сожалению, на этом этапе испытания в море не давали ничего принципиально важного, но коль родина потребовала, оставалось расслабиться и получить удовольствие.

- Ну, что я могу вам сказать, уважаемый Николай Оттович, - голос Федотова выражал все, что он думал на самом деле. - Наш аппарат пока не морского исполнения, но за пяток дней с ним ничего не сделается. Справимся. Но, условие - в море мы идем со Зверевым.

6 мая. Балтийское море.

Клипер был красив. Низкий силуэт и три скошенные назад мачты, создавали ощущение изящной легкости. Даже короткая труба паровой машины не смотрелась уродливой. Под стать оказалось и имя: 'Крейсер'.

Зверев влюбился в корабль, едва завидев его с разъездного катера.

- Это же настоящий парусник! - полушепотом горячился Димон, - Какие мачты, а пушки! Борис Степанович, это же настоящий раритет!

Корабль оказался из первых стальных клиперов, имеющих парусное вооружение и паровую машину. Спущенный на воду в восемьсот семьдесят шестом году, он долго трудился на востоке империи. Машина в сочетании с хорошей мореходностью обеспечивала ход до одиннадцати узлов. Клипер побывал в Атлантике и на Тихом океане, ходил в Америку и совершил кругосветное путешествие. Но время неумолимо. Совсем недавно два орудия по 152 мм и четыре по 107 мм, были грозной силой, а сейчас 'старичка' переводили в разряд учебных судов.

Когда катер подошел к борту Крейсера, Эссен легко взбежал по трапу. За ним последовали Зверев и Федотов. Прозвучал доклад и представление пассажиров командиру. Спустя минуту переселенцы 'выпали в осадок' - на борту корабля их приветствовал бывший командир канонерской лодки 'Кореец', капитан второго ранга Беляев Григорий Павлович!

***

В Финском заливе встречный ветер нагнал крутую балтийскую волну. Неприятно болтало. Моряки знают, как выматывает такая качка в сравнение с океанской. Преодолевая ветер, старенькая машина едва давала ход в шесть узлов. В каюте все поскрипывало - сказывался преклонный возраст корабля. На подходе к Гогланду ветер усилился до штормового. Вдобавок на самом верху оборвался канатик волновода.

Командир решил, переждать непогоду на рейде бухты Сюркуля, после чего возвратиться в Кронштадт. Тогда-то произошла стычка с Беляевым.

- Господа, не стоит горячиться. Вопрос решен - рисковать жизнью пассажиров не в моих правилах. Если мои матросы не смогут отремонтировать вашу антенну, мы возвратимся в Кронштадт, но на ванты я вас не пущу, - голос командира был сух и непреклонен.

Зная дату Цусимского сражения, Федотов понимал - возврат в лучшем случае грозит серьезной задержкой испытаниям, в худшем - отменой. Ни то, ни другое его не устраивало. Пришлось взять грех на душу:

- Григорий Павлович, у вас найдется место, где мы могли бы без помех пообщаться?

Место нашлось в командирской каюте.

Упрашивать больших начальников, тем более командиров, - занятие бесперспективное, этот народец уперт еще до рождения. Не случайно товарищ Воланд поучал обывателя: 'Никогда ни о чем не просите, особенно тех, кто сильнее вас, сами придут и предложат'. Привирал хвостатый. Ожидать, что предложат и отдадут - не смешите мои тапочки, господа. Переселенцам было ведомо, как стырившие общенародную, не поделились и крохой. С другой стороны забота о пассажирах и воровство категории не сопоставимые, поэтому стоило попытаться повлиять на решение Беляева. Брать в заложники кока и орать: 'Следующая станция Копенгаген', смысла не было, оставалось воздействовать словом.

Примерно таким образом размышлял Федотов, соображая, послать ли Беляева с его пассажиролюбием или на минуту превратиться в Остапа, на худой конец - в Абрамовича. Пересилило второе.

- Господин Беляев, я не могу раскрывать вам всей информации, но коль скоро возникла такая коллизия, мне придется немного приподнять завесу секретности. Дело в том, что параллельно с вопросами связи, ставится некий уникальный физический эксперимент.

Борис нахмурился, пытаясь найти 'правдоподобное' объяснение. Со стороны казалось - он раздумывает, что еще можно сообщить непосвященному. Наконец 'решение' было найдено:

- Речь идет об исследовании взаимодействия электромагнитных полей с солнечным ветром в пиках солнечной активности. По расчетам максимум наступит через три-четыре дня, поэтому задержка испытаний, равносильна их провалу. В заключение могу лишь добавить: об этом эксперименте не знает даже командующий Балтфлотом. Надеюсь, вы понимаете, на каком уровне принималось решение?