А Белый - Ходок

Оделся в приготовленные одёжки, затем облачился в полный доспех, подпоясался широким ремнём, нацепил булатный индийский палаш и дагу. Некоторое время сомневался в том, какой шлем надеть, походный или закрытый боевой. Остановился на втором, не до понтов сейчас, особенно при отсутствии огнестрельного оружия. Тунику отложил в сторону, но плащ накинул, скрыв облачение доспеха, и застегнул его на левом плече простенькой золотой фибулой, найденной в бабушкином наследстве. Всё, забрало шлема поднимем, а поверху надвинем глубокий капюшон, теперь можно выдвигаться к этим рыбакам.

Вдруг мой взгляд зацепился за бабушкин рюкзачок. Подошёл к нему, поднял и расстегнул без какой-либо надежды... И вытащил коробку с целым и невредимым револьвером! Здесь же лежал целый и невредимый "дерринджер"! И две пластиковых коробки патронов, по двести штук в каждой!

А что с прочим бабушкиным наследством? Откинув покрывало и матрас в сторону, поднял крышку спального сундука и повторно вздохнул с облегчением: оружие не ржавое, драгоценности прахом не пошли, даже старенький цейсовский бинокль был на месте и совершенно не пострадал.

Скинув с рук латные перчатки, я схватил револьвер и немедленно выскочил на верхнюю палубу, а увидев, что в дрейфе приблизился к берегу, прицелился в камень и нажал спусковой крючок. Раздался нормальный выстрел и щебень брызнул в разные стороны. Вот тебе и подарок! Видно, бабушка что-то знала, недаром она так скептически смотрела на мой арсенал.

В каюту вернулся, словно на крыльях и стал довооружаться. Короткий ствол с револьвера свинтил, и установил самый длинный, на двести три миллиметра. Затем распаковал пластиковую коробку с боеприпасом, вытащил одну пачку и вытряхнул во внутренний карман плаща двадцать патронов.

Кобуру и три паучера с обоймами прицепил к поясу, несколько минут потренировался откидывать полу плаща и выхватывать револьвер. Затем, десяток раз перезарядился, пытаясь довести процесс до более-менее приемлемого уровня. Естественно, подобные навыки нарабатываются годами, но и я далеко не криворукий. На шею надел ремешок с биноклем и вышел на палубу, где произвёл ещё два выстрела, чтобы поймать ощущения работы с длинным стволом, и полез в двигательный отсек.

Мотор завёлся сходу, с первого качка. Включив редуктор на первую передачу, теперь уж некуда лететь, поднялся на верхнюю палубу и взялся за румпель. Маневренный кораблик развернулся почти на месте; тихо и на небольших оборотах вышел из кармана маленького залива, и завернул в бухту рыбаков.

В бабушкин бинокль ещё ни разу не заглядывал, не было необходимости и сейчас, осматривая окрестности, впервые поднёс его к глазам. Восьмикратное приближение, это очень даже неплохо, но само изображение - по краям мутновато. Видно, ему уже более ста лет и плёнка для просветления оптики подлежит реставрации. Как это делается, видел и знаю; мой знакомый подобную операцию с оптикой найденного в раскопе бинокля производил дома на лоджии, при этом, препараты ему притащила подружка-учительница из школьного кабинета химии. У меня любовницы химички нет, тем более здесь, поэтому необходимыми реактивами придётся озаботиться самому, начиная от элементарной дистиллированной воды и активных моющих растворов, до очищенного тетрахлорида кремния. А ещё для выполнения определённых действий производственного процесса, в том числе кругового равномерного напыления, придётся переделывать точило, ибо другого станка нет или ставить его на попа, однако, это будет ещё не скоро. Вначале нужно обустроиться, успокоиться и лишь потом заниматься повышающими комфорт мелочами.

Залив, где только что дрейфовал, остался за кормой, скалы расступились, и перед глазами предстала рыбацкая бухта. Но, даже невооружённым взглядом было видно, что на берегу творились какие-то странные и непонятные дела. По посёлку скакали всадники в лохматых меховых одеждах и метались люди, а несколько групп людей стояли прямо на пляже.

Ситуация, приближенная оптикой бинокля, мне совсем не понравилась: у крайнего дома прямо на песке лежали восемь окровавленных трупов, а один из лохматых чудиков усердно пользовал женщину, перегнув её на корму опрокинутой лодки. В самой многочисленной и охраняемой толпе было около полутора сотен людей репродуктивного возраста, взрослых и подростков. Толпу поменьше, где находились старики и мелкие дети, никто не вязал, они стояли в стороне под надзором четырёх охранников. Самой малочисленной была группа из трёх десятков рыдающих молоденьких девочек, лет от десяти до пятнадцати. Один из лохматых каждую из них тащил к седому длинноволосому старику, который задирал им подол и совал руку между ног, вероятно, щупал на предмет девственности.

Под седлом насчитал двадцать две лошади, и раза в два больше вьючных, значит, на посёлок напала банда из двадцати двух человек. Чтобы понять, что это не какие-то разбойники с большой дороги, а настоящие воины-профессионалы, достаточно было увидеть их экипировку, оружие и лошадей, а ведь буквально час назад здесь никого не было. Вот это я попал! И назад не повернёшь! Беспредел какой-то! Чтобы кто-либо такое творил на территории Римской империи со свободными гражданами Рима, никогда бы не поверил. И это в девяти милях от Неаполя, а если напрямую по суше, то по спидометру получалось всего двенадцать километров. Что же здесь за жизнь такая?!

Бабушка говорила, что эти рыбаки - люди крепкие, а тамошняя молодёжь являлась постоянным пополнением многих пиратствующих ватаг. Странно, если так, то почему они не разменяли ни одного бандита?

В это время меня заметили. Кто-то из лохматых гнал из посёлка ещё одного молодого парня с разбитым лицом, покалывая того копьём в спину. А когда парня стали вязать, лохматый ткнул копьём в море, указывая на мой корабль. На берегу все замерли, и уставились в мою сторону, и пленники и бандиты. Но один из всадников что-то заорал и лохматые зашевелились, даже насильник подтянул штаны, а свою жертву втолкнули в людскую толпу. Вдруг пленники сели на землю, а воины-налётчики рассредоточились и изготовили к бою копья, мечи и топоры, а семеро верховых отъехали в сторону и изготовились стрелять из луков. Ещё бы, нежданно, негаданно посреди зимы появилась добыча, и сама идёт в руки.

Нет, граждане бандиты, здесь вы не угадали, по-вашему, уж точно не будет. Мне, как наследнику той самой Девы, эти люди нужны, и я вам их никогда не отдам. Конечно, искренне жаль, что огнестрельное оружие превратилось в непотребный мусор, мне бы сейчас автомат, покрошил бы вас в капусту.

Итак, игра началась! К сожалению, пешку двинули слишком резко и слишком быстро, и совсем не на то поле, на которое лично мне хотелось. Однако, кое-кого придётся удивлять, ибо бежать некуда. Направив нос корабля курсом на песчаный пляж, в точку между лежащими вверх дном двумя баркасами, я зафиксировал румпель, поднял с палубы арбалет и тул с болтами, после чего не спеша и не срывая дыхания, перешёл на нос корабля и устроился под головой грифона. Всё, я на рубеже.