Альфред Ван Вогт - Оружейная лавка

Слепо ступая вперед, перед каким-то молодым человеком, он поймал себя на мысли: так вот как Джора отправили на Марс! И тут сказанное незнакомцем наконец дошло до его сознания.

— Каждый случай? — резко спросил он.

Незнакомец, молодой, крепко сложенный мужчина, лет тридцати пяти, с любопытством поглядел на него своими голубыми глазами:

— Вы ведь знаете, зачем вы здесь? — спросил он. — У вас наверняка есть проблема, которую может решить лишь суд оружейников. Зачем же еще обращаться в Информационный Центр?

Фара шагал вперед, потому что теперь он оказался в очереди тех, кто неумолимо двигался вокруг машины. На горизонте, кажется, замаячила дверь, значит, это еще и здание, не только механизм.

Проблема. Ну, конечно, у него есть проблема, безнадежная, нерешимая, запутанная проблема, так глубоко погруженная в основание, в саму структуру имперской цивилизации, что надо перевернуть весь мир, чтобы ее решить.

И тут он увидел, что перед ним уже вход. С благоговейным ужасом он подумал: вот сейчас он предстанет — перед чем?

Внутри его встретил сверкающий коридор, со множеством прозрачных ответвлений в разные стороны. Молодой человек, стоявший у него за спиной, произнес:

— Смотрите, вот здесь почти никого нет, пойдемте?

И Фара пошел. Внезапно его пробрала дрожь. Он рассмотрел, что в конце каждого коридорчика были залы, где стояли обычные столы, а. за ними сидели молодые женщины и о чем-то расспрашивали пришедших. Господи, возможно ли?..

И тут он сообразил, что уже стоит перед таким столом.

Она оказалась старше, чем виднелось на расстоянии, ей за тридцать, но она была хороша собой и готова действовать. Мило, но отстраненно улыбнувшись, она спросила:

— Ваше имя, пожалуйста?

Не успев подумать, он уже ответил и пробормотал, что явился из поселка Глэй.

— Спасибо. Ваши документы поступят через несколько минут. Присядьте, пожалуйста.

А он и не заметил стула. Он просто упал в него; сердце его так колотилось, что он задыхался. Самое странное, что в голове у него не было никаких мыслей, никаких особых надежд. Лишь несоизмеримое, почти сводящее с ума возбуждение.

Дернувшись, он осознал, что девушка обращается к нему, но до него доходили лишь обрывки ее слов — в уме словно завис экран напряженности.

— Наш Информационный Центр — не что иное, как... бюро статистики. Каждый родившийся... тут зарегистрирован... их образование, смена адреса... род занятий... основные вехи жизни... Центр действует благодаря... сочетанию незарегистрированного и никем не подозреваемого... взаимодействия с Имперской канцелярией... и еще при помощи агентов... в каждом сообществе...

Фаре казалось, что он упускает какую-то жизненно важную информацию, если бы ему только удалось сосредоточиться и послушать внимательней... Он напрягся, но без толку: нервы его были совсем разболтаны.

Прежде чем он нашелся, что сказать, раздался щелчок, и на стол женщины скользнула тонкая темная пластинка. Взяв ее в руки, она поизучала поверхность, потом что-то произнесла в микрофончик, и вскоре на столе материализовались еще две пластинки. Поизучав их с непроницаемым лицом, она подняла глаза.

— Вам, может быть, интересно будет узнать, что ваш сын, Кейл, получил место в Имперских войсках, дав взятку в пять тысяч кредитов.

— Что? — спросил Фара. Он наполовину поднялся со стула, но молодая женщина твердо продолжала:

— Должна проинформировать вас, что оружейные лавки не предпринимают никаких действий против личностей. У вашего сына останется и его пост, и деньги, которые он украл. Мы не занимаемся исправлением морали. Оно должно происходить естественным путем и идти от индивидуума, от всего народа... А теперь, пожалуйста, изложите мне кратко ваше дело.

Вспотев, Фара опустился на стул. В голове у него все смешалось, а больше всего он сейчас хотел бы узнать про сына.

— Но что... но как?.. — забормотал он, но вовремя остановился. Затем негромко изложил все, что с ним произошло. Когда он кончил, девушка спросила:

— Все? Пройдите, пожалуйста, в Комнату Имен. Ждите, когда объявят ваше имя, затем идите в комнату 474. Запомните, 474 — а теперь, будьте так добры, очередь ждет...

Она вежливо улыбнулась, и Фара не успел сообразить, что вот он встал и куда-то идет. Он было повернулся, чтобы задать ей еще вопрос, но на его место уже сел какой-то старик. Фара заспешил по большому коридору, слыша впереди какие-то крики.

Он поспешно открыл дверь, и звук ударил его по ушам, словно молот.

Звук был настолько колоссален, настолько невероятен, что он замер на пороге, невольно отпрянув в сторону, пытаясь понять, что же это перед ним, что за мельтешение, сравнимое лишь с ураганным шумом, забивавшим уши.

Люди, полным-полно людей, тысячи людей в огромной комнате, сидят на бесконечных рядах, шагают взад-вперед по проходам, глядя с неослабевающим интересом на огромную доску, поделенную на квадраты, а на каждом квадрате — буква алфавита, от А до Я, гигантская доска во всю стену, и на ней тысячи имен в алфавитном порядке.

Комната Имен, с дрожью понял Фара, опускаясь в кресло, значит, его имя должно появиться вон там, в квадрате «К», тогда...

Все равно что сесть играть в покер с неограниченным числом игроков, следя за появлением драгоценных козырей; или играть на бирже всей вселенной сразу. Потрясающе, ослепляюще, утомительно, увлекательно, жутко, невероятно, оглушающе, это...

Это ни на что не похоже.

Все новые и новые имена вспыхивали на доске, люди кричали, падали в обморок, шум был совершенно оглушающий. А столпотворение все продолжалось, сливаясь в один бесконечный, невероятный звук.

Через каждые несколько минут по всей доске бежала надпись: «СЛЕДИТЕ ЗА СВОИМИ ИНИЦИАЛАМИ».

И Фара следил, дрожа всем телом. Каждую секунду ему казалось, что он больше не выдержит, ему хотелось закричать: «Тише, все!» Ему хотелось вскочить и бегать по проходу, но там уже и так было много народу, и на них кричали, им угрожали, их умоляли не загораживать вид.

Внезапно ему стало совсем страшно. «Ну уж нет, я не дам им сделать из меня идиота, я...» — подумал было он.

«Кларк, Фара, — замигала доска. — Кларк, Фара...»

Завопив так, что у него едва не лопнули легкие, Фара взвился со своего места.

— Это я! — вопил он. — Я!

Никто даже не обернулся, не обратил на его вопли внимания. Ему стало стыдно, и он бочком прокрался к выходу, туда, где уже толпились массы людей.

В коридоре стояла тишина, и на его возбужденные нервы она подействовала не меньше, чем разрушающий шум в Комнате Имен. Трудно было сосредоточиться на простейшей, мысли: «474». Невозможно было представить себе, что ждет его там в номере 474.

А комната была совсем маленькой. В ней стоял небольшой деловой стол и два стула. На столе лежали семь аккуратных папок, все разного цвета. Папки были сложены перед небольшим шаром, который тут же начал светиться мягким светом. Из глубины его раздался мужской голос: