Джон Уиндем - Недоглядели

Джон УИНДЕМ

НЕДОГЛЯДЕЛИ

- Прендергаст, - деловито сказал директор департамента, - сегодня истекает срок контракта ХВ 2823. Займитесь-ка им, пожалуйста.

Роберт Финнерсон умирал. Раза два или три в прошлом у него бывало впечатление, что он умирает, - он пугался и неистово протестовал в душе против этой мысли, но на этот раз все было иначе: он даже не пытался протестовать, так как знал, что это всерьез. Однако как глупо умирать в шестьдесят лет и еще глупее в восемьдесят... Тогда кому-то другому придется постигать все, чему его научила жизнь, а его собственный жизненный опыт будет выброшен на свалку. Неудивительно, что вследствие такого нерасторопного использования накопленных знаний, человеческий род так медленно двигался по пути прогресса - шаг вперед, два шага назад... Ученые мужи могли бы уделить больше внимания этой проблеме, но они всегда заняты чем-то другим, а когда вспоминают об этом, то уже поздно что-либо сделать, и все повторяется сначала.

Так рассуждал Роберт Финнерсон, лежа на высоко взбитых подушках в полутемной комнате и терпеливо ожидая своего конца, когда вдруг каким-то образом почувствовал, что больше не находится в комнате один, что появился кто-то посторонний. Роберт с трудом повернул голову и увидел худощавого человека, похожего на клерка. Роберт никогда раньше его не видал, но это внезапное появление нисколько не удивило его.

- Вы кто? - спросил он незнакомца.

- Пожалуйста не пугайтесь, мистер Финнерсон, - произнес тот.

- А я и не думаю пугаться, - ответил Роберт несколько раздраженно, я просто хочу знать, кто вы такой.

- Меня зовут Прендергаст, если это что-нибудь вам говорит...

- Ничего не говорит. И что, собственно, вам от меня нужно?

Скромно потупив глаза, Прендергаст объяснил, что руководители фирмы, на которую он работает, хотели бы сделать мистеру Финнерсону деловое предложение.

- Поздновато спохватились, - коротко ответил Роберт.

- Конечно, конечно, в любом другом случае, но это предложение особого рода и оно может все-таки вас заинтересовать.

- Не вижу как. Но в чем там дело?

- Ну, знаете ли, мистер Финнерсон, мой босс считает, что ваша э-э... кончина, так сказать, должна состояться 20 апреля 1963 года, то есть завтра.

- А я и сам это подозревал, - сказал Роберт спокойно, с удивлением замечая, что ему следовало бы проявить некоторое волнение.

- Очень хорошо, сэр. Однако у нас имеются сведения, что вы внутренне протестуете против этого естественного хода вещей.

- Как тонко подмечено, мистер Пендельбус!

- Прендергаст, сэр, но это не имеет значения. Важно то, что вы владеете неплохим состоянием. А как гласит народная мудрость, с собой ведь его не унесешь, не так ли?

Роберт Финнерсон посмотрел на своего визитера более пристально.

- Чего вы, собственно, добиваетесь? - спросил он.

- Все очень просто, мистер Финнерсон. Наша фирма готова пересмотреть указанную дату - за приличное вознаграждение, разумеется.

Роберт был уже так далек от нормального человеческого существования и восприятия, что не увидел в этом предложении ничего сверхъестественного.

- Насколько пересмотреть и за какое вознаграждение? - деловито спросил он.

- Ну, у нас существует несколько вариантов. Мы склонны предложить один из последних - очень выгодный, основанный на желании, высказываемом многими людьми, находящимися в положении, аналогичном вашему. А именно: "О, если б я только мог прожить свою жизнь заново!".

- Понятно, - сказал Роберт, смутно вспоминая легендарные сделки, о которых где-то читал.

- А в чем здесь подвох?

Прендергаст слегка поморщился.

- Да никакого подвоха. Просто вы сразу же передаете нам семьдесят пять процентов своего теперешнего капитала.

- Семьдесят пять процентов? Ну и ну! Что ж это за фирма такая?

- Это очень древнее учреждение. У нас было много почтенных клиентов. В старые времена мы больше торговали на основе, так сказать, бартера. Но с развитием коммерции мы несколько изменили свои методы. Мы нашли, что иметь денежные вклады гораздо выгоднее, чем приобретать души - особенно учитывая их теперешнюю низкую рыночную стоимость. Это обычно устраивает обе стороны: мы получаем капитал, который, как я уже говорил, нельзя унести с собой, а вы можете распоряжаться своей душой как угодно - если, конечно, законы страны обитания не протестуют против этого. Единственно кто обычно остается недоволен такой сделкой - это наследники.

Последнее нисколько не смутило Роберта.

- Мои наследники в настоящий момент бродят по дому, как хищники, неплохо бы им получить небольшой шок. Так давайте займемся непосредственно делом, мистер Снодграсс.

- Прендергаст, - терпеливо поправил его собеседник. - Ну, обычная процедура оплаты состоит в том...

Какая-то непонятная прихоть или что-то, принимаемое за прихоть, заставила мистера Финнерсона посетить Сэндз-сквер. Роберт не бывал там уже много лет, и хотя мысль побывать в местах своего детства и посещала его время от времени, свободной минуты так и не находилось. Теперь же, в период поправки после своего чудесного выздоровления, которое так огорчило его милых родственников, он впервые за много лет обнаружил, что у него масса свободного времени.

Роберт отпустил такси на углу сквера и простоял несколько минут в задумчивости, обозревая садик. Он оказался гораздо меньших размеров и хуже ухоженным, чем сохранился в его памяти. Однако, хотя большинство предметов и растений как бы съежились от времени, платаны с их свежей, только распустившейся листвой значительно выросли и почти заслонили небо своими могучими ветвями. Новшеством были и аккуратные клумбы с недавно высаженными тюльпанами, но самым значительным признаком перемен было отсутствие железной ограды, которая пошла в переплавку вместе со всяким металлоломом в годы второй мировой войны и которую потом так и не восстановили.

Вспоминая с некоторой грустью былое, Роберт Финнерсон перешел дорогу и побрел по хорошо знакомым дорожкам. Он замечал одно, вспоминал другое и даже немного жалел, что предпринял эту прогулку, - слишком уж много призраков давно минувшего окружало его...

Внезапно Роберт наткнулся на хорошо знакомый холмик, на вершине которого в окружении каких-то кустов стояло старое садовое кресло. Роберту пришло в голову спрятаться за этими кустами, как он, бывало, делал полвека назад, когда был мальчишкой. Он стряхнул пыль с кресла носовым платком и облегченно опустился на него, подумав, что, вероятно, переоценил свои силы после недавней болезни, так как чувствовал себя очень утомленным. Он задремал...

Блаженную тишину нарушил резкий, требовательный девичий голос: