Джон Уиндем - Паутина

– Думаю, нам удастся это сделать. Я установлю рефлектор. Потом вы встанете так, чтобы ваша голова оказалась на одной линии между ним и поселком. Когда отблеск попадет вам в глаза – значит мы нашли правильное направление.

Она по-прежнему не выражала никакого энтузиазма.

– Все это так зыбко. Во-первых, им надо заметить сигналы. Потом найти верную тропу. По дороге они могут наткнуться на островитян, как это произошло с нами. И даже если им повезет и они все-таки сюда доберутся, им придется иметь дело с этими двоими, а у Наиты револьвер. Кроме того, вы так легко говорите об «установке» рефлектора, но как вы собираетесь это сделать? У нас ничего нет, даже перочинного ножа. Честно говоря, я не думаю, что из этого что-нибудь может получиться.

– Ну хорошо, тогда ваша очередь предложить что-то, – сказал я.

Мы продолжали сидеть и думать.

Должно быть, примерно через полчаса мы услышали потрескивание веток под чьими-то шагами и, обернувшись, увидели двоих островитян.

Впереди шел Наита. На поясе у него висел мачете, туда же поместился и револьвер. Они оба несли в левой руке под мышкой короткие скатанные циновки. Бросался в глаза более сильный, чем вчера, блеск их кожи, как бы заново умащенной. Глаза Наиты на секунду задержались на нас, когда он проходил мимо по тропинке, рядом с которой мы сидели, но он не сбавил шага и не заговорил. Второй прошел, как бы вовсе не заметив нас. От них исходил такой же резкий запах, что и от захвативших нас вчера островитян.

Мы глядели им вслед, пока они, поднявшись по крутой тропинке, не исчезли за краем кратера. Я перевел взгляд на Камиллу – она недоуменно пожала плечами. И через некоторое время поднялась на ноги.

– Теперь, я думаю, можно хотя бы пойти и поискать – может что и найдем, – сказала она.

Мы дошли до того места, где вчера горел костер, и стали там рыться.

По разбросанным в великом множестве банкам нетрудно было определить их происхождение. Те же консервы я видел в наших запасах. Еще там был ящик, в котором осталось банок шесть солонины. Полмешка какой-то крупы грубого помола (верно той, из которой они сегодня готовили завтрак) лежало прямо у порога шалаша вместе с запасом банок компота. В канистре все еще оставалось немного воды, но мы нашли еще одну канистру, поменьше, которая была совсем пустой. Она лежала на земле, потемневшей от уже успевшей впитаться жидкости, и было похоже, будто ее опрокинули нарочно.

Камилла подняла ее и понюхала горлышко. Поморщилась, потом взяла щепотку земли и понюхала ее тоже. Я взял у нее канистру. Она издавала тот же резкий запах, что и прошедшие недавно мимо нас двое островитян. Я кивнул.

– Это, должно быть, снадобье, отпугивающее пауков. Они не хотели, чтобы нам досталась хоть капля, – сказал я.

– Верно, – согласилась Камилла.

Она повнимательнее присмотрелась к влажному пятну. Жидкость впиталась почти досуха. Не стоило и пытаться добыть хоть толику.

– Не говорит ли это о том, что им это снадобье больше не понадобится, что они больше не вернутся сюда? – спросила она.

О такой возможности я не подумал.

– Действительно, похоже на то, – согласился я. – Если бы им еще нужна была эта канистра, они легко могли бы спрятать ее где-нибудь.

Она снова поднесла канистру к носу.

– Что же все-таки это такое? Что-то очень знакомое…

– Те, кого мы повстречали вчера, все были пропитаны этой вонью.

– Конечно, но я помню, что где-то еще слышала этот запах, но не столь сильный. Тогда я чуть было его не узнала…

– Важно выяснить – делали они это снадобье здесь или принесли в канистре еще откуда-нибудь, – сказал я. – Если они изготовили его тут, должны остаться какие-то следы, которые смогут нам помочь.

Мы прочесали все вокруг, но ничего не обнаружили. Через час, разочарованные, мы сдались. Пока Камилла разжигала костер, я вышиб дно из банки с говядиной, и мы разогрели мясо в одной из пустых банок. Мы молча поели. Потом Камилла сказала, нарушив тягостное молчание: – Я пытаюсь представить, как они могли добыть эту жидкость, – объявила она. – Сок маслянист. Значит, его надо было каким-то образом выдавить. Но пресса ведь у них не было… Как еще – самыми примитивными средствами – можно достичь нужного результата?

Кроме толченья пестом в ступе, мне ничего в голову не пришло. Так я и сказал.

– А если нет ни ступы, ни песта? – спросила она. – Тогда потребуется какое-то естественное углубление – лунка в камне? – Она обвела взглядом стены кратера. – Только здесь скальная порода выходит на поверхность.

Давайте дойдем до того места, где тропка начинает взбираться вверх, и обойдем стену – разойдемся налево и направо, чтобы встретиться на той стороне.

Так мы и сделали. Правда, на успех я не рассчитывал. Через двадцать минут бесплодных поисков я уже начал склоняться к тому, что сок все же принесли с собой уже в канистре, когда крик Камиллы, многократно отразившийся от стен кратера, заставил меня поторопиться к ней.

Она действительно нашла то, что искала. Небольшое углубление в выступе скалы, расположенном не очень высоко над дном кратера. Когда я подошел, Камилла сидела на корточках и рассматривала остатки волокон какой-то растительной массы на склоне рядом с выступом. А на земле под ним лежал ствол молодого деревца, размочаленный на конце.

Я взобрался вверх, чтобы получше разглядеть находку. Естественная выемка подходила как нельзя лучше. Имелась даже бороздка, по которой сок мог стекать.

Камилла подобрала и протянула мне несколько кусочков раздавленных стеблей.

– И что же это, как бы вы думали? Я чуть не стукнула себя по лбу. Это те растения, что напоминают вереск, на склоне. И паукам они не понравились. Помните, на «вересковом» поле паутина покрывала только первые несколько футов?

Мы провели остаток дня за сбором этих, похожих на вереск, растений.

Работа была тяжелая и двигалась довольно медленно, потому что стебли растений были отнюдь не сочными, но все же до наступления темноты нам удалось добыть примерно три четверти пинты маслянистой жидкости.

– Этого, по всей видимости, должно хватить, – сказала Камилла, тщательно завинчивая крышку канистры, вместившей в себя плод наших дневных трудов.

Эту ночь мы спали спокойно, не испытывая неудобств. На следующее утро проснулись с рассветом и позавтракали компотом из банки. Потом Камилла взялась за драгоценную канистру с соком, добытую вчера. Она вылила немного жидкости в ладонь, понюхала ее и скривилась.

– Ну, попробуем, – сказала она и начала натираться.

Вскоре, сияя с головы до ног, издавая аромат, заглушающий все запахи вокруг, мы отправились в обратный путь, прихватив с собой рюкзаки.

Признаюсь, когда первая стая пауков, которую мы повстречали по дороге, устремилась к нам, мне стало не по себе, но все опасения оказались напрасными. В нескольких дюймах от наших ног пауки остановились, покрутились немного на месте, а потом отступили. Камилла с облегчением вздохнула, и то, что она тоже до конца не была уверена в успехе и могла испытывать такие же опасения, как и я, меня несколько утешило.