Александр Мееров - Сиреневый Кристалл

Около трех часов дня всеобщую тишину нарушил шум подъезжавших к привратницкой автомобилей. Вместе с Отэном Картом прибыл военный министр в сопровождении трех генералов.

Старшим офицерам, собравшимся у ворот, было приказано не впускать в Пропилеи ни одной живой души.

— Кроме господина Нума Ченснеппа, — добавил Фурн таким не терпящим возражения тоном, что офицер, руководивший охраной, почтительно приложил руку к козырьку.

— Вы думаете, сюда приедет Ченснепп?

— Я уверен в этом.

— Вы правы, Фурн. Господин Нум Ченснепп должен приехать. Что же, я буду рад, если и он посетит этот не совсем обычный раут. Войдем, господа. Ну, Ритам, принимайте гостей. — Отэн Карт пробовал шутить, его побледневшее лицо даже улыбалось, однако улыбка была напряженной.

Ритам открыл калитку. Карт жестом предложил ему пройти первым, и шествие, возглавляемое калекой, двинулось к Анфиладе. Фурн несколько раз пытался опередить ковылявшего впереди художника, но Карт все время останавливал его, придерживая за руку.

Дорогу Молчания прошли, не обронив ни слова, и только на площадке перед массивными египетскими пилонами началось обсуждение вопроса, как двигаться дальше. Все говорили отрывисто, явно нервничая, приглушая голос почти до шепота.

Ритам оставил «черепаху» возле того места, где еще сегодня утром стояла статуя Августа. Как только испуг прошел, он бросился к телефону; больше он в Пропилеи не возвращался и теперь не знал, где находилось страшное создание. Решено было не входить в помещения, а попробовать по боковым аллеям, тянувшимся вдоль Анфилады, приблизиться к римской балюстраде, то есть к тому месту, где в последний раз Ритам видел то, что упорно продолжал называть черепахой.

В аллеях, прогретых апрельским ласковым солнцем, наполненных пьянящим запахом зелени и беззаботным щебетом птичьей мелюзги, было удивительно мирно. У всех участников этой своеобразной разведки стало как-то покойнее на душе, и уже не верилось, что где-то здесь, совсем близко, за несколькими рядами деревьев притаилось чудовище.

Аллея кончилась у пустыря, и Ритам молча указал на то место, где архитектором Ульмаро некогда было сооружено Средневековье. Теперь здесь таинственным и еще не познанным людьми архитектором-чудовищем было возведено строение, привлекавшее своей красотой и загадочностью.

— Начнем осмотр отсюда, — нарушил молчание Фурн.

Из всех присутствующих он первым увидел силициевые существа и уже тогда в мрачном зале вольеров понял, что они обладают необычайными свойствами, невероятной живучестью, а теперь узнал о их способности не только разрушать, но и созидать.

— Нам необходимо выяснить, господа, что же это такое. Посмотрите, какие великолепные стройные формы. Колонны, собранные в дикторский пучок! Но каковы колонны! Нет, господа, нам совершенно необходимо подойти поближе.

Энтузиазм Фурна не разделяли ни военный министр, ни его генералы. Отэн Карт выглядывал из-за их плеч. Что касается Ритама, то он, ошеломленный свалившимися на него впечатлениями, стоял в стороне и довольно безучастно поглядывал то на ликующего Фурна, то на притихших, поблескивавших галунами военных.

— Я полагаю, — медленно начал министр, — что мы не имеем права рисковать. Мы должны всесторонне обсудить это малопонятное явление.

— С вашего разрешения, господин министр, — почтительно вступил в разговор старый артиллерийский генерал, — я бы считал необходимым направить на это сооружение несколько снарядов.

— Снаряды? Снаряды — это, конечно, хорошо, очень хорошо, генерал, но мы не знаем, что последует за этим.

— Право, господа, мы преувеличиваем опасность, — не унимался Фурн. Это практичное существо, попав на свободу, видимо, просто позаботилось об удобной квартире для себя, а вероятнее всего, для своих детенышей. Постройка напоминает виденные мной в тропиках гигантские постройки термитов. Они, правда, возводят их не столь красивыми, как эта, но тут уже дело вкуса и способностей. Генерал, вы подали мне замечательную идею, обратился Фурн к артиллеристу, вынул револьвер и, покинув тень аллеи, твердым и вместе с тем осторожным шагом бывалого охотника направился к постройке. Не дойдя до нее шагов пятьдесят, он прицелился и спустил курок.

По мере того как Фурн приближался к постройке, вся группа, исключая Ритама, который не сдвинулся с места, довольно быстро отходила от нее мало ли что могло произойти! Ведь еще никому не известно, что таится в этом загадочном сооружении. Может быть, чудовище засело там и, потревоженное выстрелом Фурна, проявит свой крутой нрав. А может быть, оно просто находится неподалеку и, почуяв опасность для своего потомства, бросится его защищать. Может произойти что угодно.

Но ничего не произошло.

Фурн выпустил еще несколько пуль, все время приближаясь к постройке, и осмелел настолько, что уже подошел к ней вплотную. Прошло несколько минут, а Фурн все еще был жив и вскоре ощупывал стены-колонны, жестами призывая оставшихся в аллее подойти поближе. «Разведчикам» пришлось последовать примеру Фурна. Он бегал вокруг постройки не в силах произнести ни слова и только указывал на те места, куда попали его пули. Пули оставили едва заметные следы в стекловидном, полупрозрачном и излучающем изнутри особенный свет материале. Казалось, постройка выполнена из какого-то чудесного сплава стали и стекла. Большинство пуль, особенно выпущенных первыми, вовсе не повредили гладких, как бы полированных искуснейшими мастерами, колонн. Колонны вырастали прямо из земли. Они устремлялись вверх, нагроможденные друг на друга в каком-то удивительно гармоничном беспорядке.

От постройки, направляясь к Анфиладе, шла прямая шириной около полутора метров полоса, немного углубленная в землю.

— Здесь прошла «черепаха», — ни к кому не обращаясь, тихо проговорил Ритам.

Сразу же были забыты недавние опасения, и грузный Отэн Карт первым присел у края полосы, ощупывая гладкую, словно отлитую из черного стекла, дорогу. Военный министр долбил подобранным возле дороги камнем чудесный материал. Все три генерала кто кортиком, кто рукояткой пистолета, кто перочинным ножом тщетно старались отколупнуть хотя бы кусочек плотной, как лава вулкана, крепкой дороги.

— И это сделано за одну ночь!

— Разрешите узнать, господа, что здесь происходит?

Карт поднялся достаточно ловко для своей тучной фигуры. Министр и генералы, быстро и едва уловимо поправившие свои мундиры, были уже на ногах.

— А, господин Ченснепп, — Карт натянуто улыбнулся. — Я весьма рад, что вы пожаловали в мои владения. Здесь, мне кажется, все вам знакомы.