Майкл Муркок - Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик

Я уже видел этот рисунок — в школьных учебниках и исторических книгах, но лишь когда он попал мне в руки в ту ночь в жилище Амелии Крузо, я понял, какое большое значение он имеет. На нем эскизно был представлен мыс острова, небольшая кучка домов, ветряная мельница и укрепленный форт в форме лотарингского креста. У берега стояли парусные суда, а на переднем плане плавали лодки и каноэ.

Наибольший из парусников был идентичен кораблю из кошмара Карен Тэнди. Это подтверждала подпись под изображением: «Самое старое известное изображение Нью-Амстердама, датируемое 1651 годом. В этом небольшом, но важном поселении была штаб-квартира генерального директора Голландской Компании Западных Индий».

Я подал книгу Амелии.

— Посмотри на это, — сказал я. — Это точно такой же корабль, о котором снилось Карен Тэнди. И посмотри, тут с полдюжины индейцев в каноэ. Так выглядел Нью-Йорк триста двадцать лет тому назад.

— Гарри, — ответила Амелия, старательно изучая рисунок. — это может быть то. Именно то, что мы ищем. Допустим, что там какой-то индейский шаман, в Нью-Йорке или в Нью-Амстердаме, столько лет назад. А Карен Тэнди воспринимает его вибрацию в месте, где он когда-то был.

— Совпадает, — Мак-Артур почесал свою бороду. — Здесь когда-то существовала индейская деревенька, как раз на месте нынешней Восточной Восемьдесят Второй. Вы заметили, что иногда создается впечатление, что она все еще находится там.

Я вытянулся во всю свою длину и потянулся.

— Весь этот «де буут» тогда начинает подходить. Если парень был шаманом во время, когда голландцы поселились на Манхэттене, то единственные европейские слова, которые он знал, наверняка были голландскими. «Де буут» — это для него единственный способ, чтобы сказать что-то о корабле. А судя по сну Карен, он боялся корабля. Она говорила мне, что парусник ей казался чужим, как будто пришелец с Марса. Допускаю, что именно таким он бы казался индейцу в то время.

Амелия закурила, взяв сигарету из помятой пачки.

— Но почему он был настолько недружелюбен? — спросила она. — И какую он имеет связь с опухолью? Это значит, что вообще дело связано с этой опухолью?

— Нашел, — неожиданно заговорил Мак-Артур, который просматривал большой, запыленный том энциклопедии. Он отметил нужную страницу и подал книгу мне.

— «Шаманы, — прочитал я книгу вслух, — часто были могучими магами, якобы способными на необычные, неестественные поступки. Верили, что они бессмертны и что в положении угрозы они могут исчезнуть, выпив кипящего масла, а затем возродиться в произвольном месте, в будущем или прошлом, располагаясь в теле мужчины, женщины или даже животного».

Амелия смотрела на меня расширенными глазами.

— Это все, что они пишут? — спросила она.

— Все, — подтвердил я. — Дальше все начинается о танце дождя.

— Тогда это значит, что Карен…

— Беременна, — сказал я, закрывая книгу. — Можно сказать, что вскоре она родит примитивного дикаря.

— Но, Гарри, что, к черту, мы здесь сможем сделать?

Мак-Артур встал и подошел к холодильнику в поисках пива.

— Вы можете подождать, пока этот шаман не вылупится, — сказал он. — А потом подайте ему порцию кипящего масла. Так вы без труда от него избавитесь.

— Но это невозможно, — заявил я. — Карен умрет до того, как он будет готов родиться.

— Знаю, — хмуро ответил Мак-Артур, медленно опуская жестянку с пивом. — Тогда я не имею понятия, что тут еще можно сделать.

— Я позвоню в госпиталь, — я подошел к телефону. — Может, у доктора Хьюза появится какая-нибудь идея. Во всяком случае, теперь у нас есть теория, которая все объясняет, а это уже заметные успехи в сравнении с положением два часа назад.

Я набрал номер Сестер Иерусалимских и попросил Хьюза. Судя по голосу, он был совершенно вымотан. Было уже около часа ночи, а он наверняка не выходил из госпиталя целый день.

— Доктор Хьюз? Это Гарри Эрскин.

— В чем дело, мистер Эрскин? У вас есть какие-нибудь известия о своем духе?

— Я нашел медиума, доктор, и сегодня вечером мы провели сеанс в доме Карен. Произошла демонстрация — лицо. Мы проверили в книгах об истории индейцев и в разных справочниках. Считаем, что это может быть индейский шаман семнадцатого века. В одной из книг, послушайте внимательно, написано следующее: «в положении угрозы они могут исчезнуть, выпив пылающее масло, а затем возродиться в произвольном месте, в будущем или в прошлом, располагаясь в теле мужчины, или женщины, или животного». Не считаете, что это может подойти, доктор Хьюз?

На другом конце телефона наступила тишина. Наконец Хьюз заговорил:

— Мистер Эрскин, я не знаю, что сказать. Подходит даже чересчур хорошо. Но если это правда, то как можно уничтожить такое чудовище? Доктор Снайт делал после обеда дополнительные исследования, и стало совершенно ясно, что если мы попытаемся каким бы то ни было образом убрать опухоль или убить этот эмбрион, то Карен Тэнди умрет. Это что-то стало интегральной частью ее собственной нервной системы.

— Как она себя чувствует, доктор? Она находится в сознании?

— Еле-еле. Не самым лучшим образом. Если плод и дальше будет расти в том же самом темпе, то могу только сказать, что она умрет в течение двух-трех дней. Доктор Снайт утверждает, что даже во вторник.

— А что этот специалист-гинеколог?

— Он так же удивлен, как и мы все. Он подтвердил, что эмбрион не является нормальным ребенком, но согласен со мной, что он обладает всеми чертами, характерными для быстрорастущего организма-паразита. Если вы верите, что это индейский шаман, то ваше мнение стоит столько же, сколько и те, которые я здесь слышал.

Амелия подошла ко мне и вопросительно подняла брови.

— Что с ней?

Я прикрыл ладонью трубку.

— Плохо. Врачи опасаются, что она не доживет до вторника.

— Но что с этим… шаманом? — спросила Амелия, — Считают ли они, что он будет расти и выживет? Иисусе…

— Доктор, — сказал я в трубку, — моя подруга спрашивает, что случится с шаманом в эмбрионе. Не будет ли он жить после смерти Карен Тэнди? Что вы собираетесь с ним делать?

Хьюз не колебался ни секунды.

— Мистер Эрскин, в этом случае мы сделаем то же, что и всегда. Если это ребенок, если он здоров и нормален, то мы сделаем все, чтобы его спасти. Если это чудовище… что ж, у нас есть уколы, которые позволят от него избавиться быстро и без шума.

— А если это шаман? — осторожно спросил я.

— Что ж, — ответил он, помолчав. — Если это шаман, то не знаю. Но я не пойму, как это могло бы случиться, мистер Эрскин. Я не против того, чтобы сделать определенные шаги в сторону оккультизма, но, ради бога, как она может родить трехсотлетнего индейца? Так что будем серьезны.

— Доктор, вы же сами предложили, чтобы мы попробовали узнать, не творится ли что-то сверхъестественное. И вы сами сказали, что мое мнение стоит столько же, сколько и каждое другое.