Владимир Михайлов - Восточный конвой

— А платят как?

— Никто не жалуется.

— тогда — порядок.

— В этот раз съездишь — тоща увидим, порядок или нет. Если бы не срочность…

Дальше было не разобрать: металлические звуки, донесшиеся из глубины склада, заглушили.

Ты прав был, — похвалил себя Милов, — среди них и на самом деле, лиц знакомых нет. А вот голоса… Во всяком случае, один голос ты уже вспомнил. Верно? Голос того, что хвалился своей водительской умелостью.

Милов действительно вспомнил. Вернее, не вспомнил, — он и не забывал его, — но опознал. Уверенный в себе голос, выговаривающий слова с некоторой шепелявостью — по старой тюремной манере. Тот самый голос, что в строю звучал где-то за его спиной… Он? Совершенно точно. Тот самый технет-урка, что не так давно обещал свести счеты с Миловым, когда судьба столкнет на узкой дорожке. Может, и столкнет, но сейчас это было бы крайне некстати. И лучше будет не попадаться ему на глаза. Это дело терпит. Конечно, очень полезно было бы увидеть его в лицо, чтобы при случае не ошибиться. Но сейчас это было бы неоправданным риском. Он-то тебя наверняка опознает…

Но все же из-за этой мнимой или действительной опасности никак не следовало отступить без хотя бы маленького, но успеха все же. Теперь в помещении было уже вполне достаточно народу, чтобы можно стало рискнуть и тоже возникнуть там — не стараясь попасться на глаза, но и не очень избегая этого, поскольку для грузчиков он мог принадлежать к конвою, а для шоферов — к местному персоналу. Риск, безусловно, по-прежнему сохранялся, однако слишком важной была информация, какую он в случае удачи мог здесь получить, да и обычное любопытство все еще не покидало его. И он медленно двинулся вдогонку вошедшим, посматривая по сторонам и запоминая.

Судя по внутренности склада, Базе сейчас до процветания было далеко: если бы производство тут кипело, это непременно отразилось бы на количестве товаров — и привезенных, и приготовленных для погрузки на трейлеры и отправки в другие города и веси; в минувшие времена в таком складе и ступить было бы некуда, а сейчас тут и в футбол, пожалуй, можно было бы сыграть…

Лжетехнет шагал, стараясь не вертеть головой, но тем не менее замечать и запоминать все, что могло пригодиться. Вот две объемистых кучи: лом цветных металлов. Происхождения явно не местного, скорее всего, украдено за той же восточной границей и переправлено сюда для перепродажи дальше, за валюту. Это хотя бы ясно, никаких сомнений не вызывает. А вот тут что? Интересно, интересно…

Он с удовольствием остановился бы, но не мог себе позволить этого, и лишь замедлил шаг до возможного предела. Внимание его привлекли ящики, даже не ящики, нельзя было назвать их так — и не контейнеры тоже в привычном, стандартном смысле этого слова, но какие-то конструкции из дерева и металла, чьим назначением явно было — скрывать в себе нечто, отличающееся весьма крупными габаритами. Пожалуй, на специальную железнодорожную платформу можно было бы погрузить не более одного такого сундука — и то лишь при помощи портального крана. Хотя, — прикинул он на-глазок, — необычайно длинные полуприцепы Восточного конвоя тоже вроде бы в состоянии были вместить такое вот устройство. Теперь, когда, проходя мимо, он смог впервые по-настоящему разглядеть этих автомобильных левиафанов, он понял, что не зря возникли у него некоторые представления относительно груза, который до сих пор все к нему причастные избегали назвать по имени: то, что он имел в виду, вполне могло уместиться в этих машинах. Да, и эти сверхконтейнеры тоже уместились бы — кстати (констатировал он, подняв на миг голову) и портальный кран наличествовал тут, раньше в такой технике просто не было надобности. Значит, они совместимы — контейнеры и машины. Очень, очень любопытно: что же таят они в своем чреве?

Не оглядываясь по сторонам (ни в коем случае!), безмятежно шагая, Милов изменил направление своей прогулки и, не убыстряя шага, приблизился к ближайшему из четырех заинтересовавших его саркофагов.

Когда-то на борта этого сооружения была нанесена необходимая маркировка — иначе никто не принял бы подобный груз к перевозке. Однако, сейчас от нее остались только следы: местами надписи были замазаны черной краской, другие — соскоблены. Следовательно, груз был неофициальным, в чем-то незаконным; в противном случае никто не стал бы заметать следы. Хотя незаконность эта явно была скорее показной. Секретность из вежливости — вот что это такое.

Вновь Милов позволил себе незримо для стороннего взгляда улыбнуться; последний вопрос, заданный им самому себе, был чисто риторическим, на самом же деле он, едва завидев эти гробы, уже знал, для какой поклажи они предназначены. Такое везение бывает редко, очень редко… Только что ведь возникла возможность перейти от классного занятия к домашнему заданию — и вот сразу появились и нужные условия.

Он остановился, едва не упершись в контейнер. Загрузка его, по Мидовской догадке, должна была производиться сверху — потом крышка опускалась и закреплялась накидными болтами. Да, верно, вон они видны отсюда — края скоб. Для того, чтобы окончательно убедиться в своей правоте, нужно бы забраться наверх: только так и можно заглянуть в нутро. Но сейчас об этом нечего было и думать, с таким же успехом можно было бы сдаться первому же стражнику, какой попадется на пути. Нет, и речи быть не может. И тем не менее, очень, очень интересно было бы увидеть всю эту картину сверху. Настолько интересно, что ради этот цели, пожалуй, будет смысл задержаться внутри склада еще на некоторое время — хотя первоначально Милов собирался покинуть его так скоро, как только позволят обстоятельства. Во всяком случае, такой вариант следует обдумать. А сейчас — повернем назад, пока никто еще не заинтересовался нашей несколько, пожалуй, затянувшейся прогулкой. Столь же неспешно вернемся к воротам, и там задержимся и внимательно, хотя и ненавязчиво рассмотрим, насколько серьезно запираются ворота эллинга, нет ли там признаков охранительной сигнализации — ну, и так далее, и тому подобное…

Стройный этот план реализовать до конца, однако, не удалось. Милов едва успел приблизиться к воротам, а сзади, около машин, только еще началась возня, сопутствующая, как правило, погрузочно-разгрузочным работам (хотя сейчас вряд ли было, что разгружать — это можно было понять даже при беглом взгляде на рессоры трейлеров: на этот раз они привезли сюда всего лишь людей, сырье) — как в обширном прямоугольнике ворот нарисовалась фигура, показавшаяся Милову знакомой. Он ощутил нехороший холодок под ложечкой: то был его охранник, которому, по мидовским расчетам, следовало сладко спать еще часа два. Сомневаться в действенности зелья, которым Милов угостил своего телохранителя, не было оснований; значит, охранники здесь тоже были подстрахованы от происшествий такого рода, и этот пришел в себя едва ли не быстрее, чем Милов после минувшей обработки. Так или иначе, сейчас не было времени размышлять об этом — нужно было что-то предпринять, чтобы страж не поднял шума, потому что тоща легенде о смирном технете Милове грозил полный крах. Зашевелятся, обнаружат вырубленного Клевреца, которому так и не удалось поговорить по душам — если только он этого действительно хотел…