Оксана Обухова - Циклопы. Тетралогия

– Скажи, подруга. Как ты могла такого мужика бросить? А?

Журбин опешил только на секунду.

На первый взгляд – вопрос исконно бабский и практически пустой.

Но это лишь на первый взгляд. За сим вопросом многое стояло.

Вот вроде бы: "Скажи, подруга, за что таких неповторимых мужиков бросают?" Да?

Но вот не просто все. Не просто. Даже не приди сюда соглядатай Серафима, Журбин и так бы понял: подспудно вопрос звучит иначе: "Подруга, Платону можно д о в е р я т ь?"

Если "неверная подруга Извекова" упрется в личные мотивы и какие-то этические ценности, Иная – выдохнет с облегчением. Бывшие любовники расстались из-за каких-то принципов. Соратники рассорились из-за разногласий в методах ведения борьбы, Миранда поняла, что не сможет жестко поступить с современниками и потому перешла на сторону закона и порядка… Короче – для Иной проблема выеденного яйца не стоит.

Но вот если бывшая боевая подруга почуяла в партнере двойное дно, лукавство… Отказалась продолжать борьбу с современниками, побоявшись, что становится лишь ступенью к трону, пушечным мясом для беспринципного любовника… Тут – коренной-то интерес и наступает. Вопрос доверия и целостности шкуры, куда важнее.

Иная прятала настоящую заинтересованность за многословием:

– Вот ты скажи, чем он тебя не устроил? Любовник – фантастический! Поверь, я многое успела тут попробовать, но вот Платон…, – лукавая девица закатила глазки: – Супер, стоящий мужик! Эта старая курица Серафима, высохла уже давно, а от него как кошка стонет. Это вас в вашем департаменте таким штучкам обучили, да? ты тоже умеешь эдакое с мужиками вытворять?

Если бы Журбин в первую же секунду не уяснил, что Антипод его морочит, то сейчас – голову на отсечение! – поверил бы, что Иную в самом деле интересует только секс! Глаза Тамары-Антипода разгорелись, губы припухли, девушка жадно смотрела на "собеседницу" и выглядела стопроцентно достоверной:

– Если ты возьмешься меня обучить вашим п р и е м ч и к а м, клянусь! Будешь жить, пока со мной работаешь!

И вот тут-то Журбин запутался в самом деле. "Иная предлагает мне с о т р у д н и ч е с т в о?! Нашла точку соприкосновения и вербует?! Или… все-таки…"

"Или, все-таки" и еще вербует. Два результата в одном флаконе в зависимости от "собеседования".

Хитра зараза! Небольших телепатических способностей Киреева все же хватило, чтобы уловить оттенок лжи.

– Ответь, – продолжала Тамара-Антипод. – Почему ты предала Платона?

– Он сволочь, – совершенно честно произнес Артем-Арсений. – Люди для него – тлен.

– Все или… в зависимости от интереса?

– Все. Ты уже сама все знаешь, Платон идет по головам.

– То есть…, – Тамара-Антипод задумчиво закусила губу. – Ему нельзя верить?

– Категорически – нельзя.

Тамара-Иная откинулась назад на спинку креслица. Задумчиво оглядела связанного мужчину напротив…

– А ты меня просчитала, подруга, – произнесла с уверенностью. – Что ж… Жаль. Я надеялась на откровенность.

– Ты ее и получила.

– Ой ли?

– Мне кажется ты намекнула мне на возможность создания "Женского клуба"?

– Не исключено… Не исключено… – Девушка резко встала, снизу вверх поглядела на Киреева-"Хорн": – Но сейчас ты мне пообещаешь купить луну и подарить на день рождения.

Тамара-Иная тягуче и раздумчиво усмехнулась, повернулась к выходу из палатки…

– Остановись, Тамара, – о с о б ы м голосом Фаины сказал Артем-Арсений. – С т о й.

Журбин не знал, как подействует на Иную, находящуюся в теле е г о Тамары, кодированный приказ бабушки шаманки. Подействуют ли на внедренный интеллект голосовые модуляции, отпечатавшиеся в мозгу носителя?! Туз припрятал в рукаве, надеялся, что тот – козырный.

И Тамара-Антипод замерла как вкопанная.

– Подойди ко мне, Тамара, – приказал Артем-Арсений. – Расстегни наручники.

Тамара-Иная медленно развернулась. Подошла к скованному мужчине и, присев перед ним на корточки, потрогала оковы. Потрясла их…

– У тебя нет ключей? – догадался Журбин. – Говори. Отвечай.

– Ключи у Серафимы.

Паршиво.

– Развяжи веревку на моих ногах.

Девушка покорно начала возиться с затейливым узлом. Запуталась, в заторможенном состоянии возилась долго. Но наконец расправилась с завязкой.

– Сколько закрытых в лагере?

– Одиннадцать человек.

– Сколько уехало с Платоном.

– Двое.

– Когда они вернуться?

– Вечером.

Журбин придал конкретики:

– Платон уехал в область или в райцентр?

– В райцентр.

Тоже не слишком хорошо. Обернется – быстро.

– Который сейчас час?

Тамара наморщила лоб, пошевелила губами…

– Половина третьего. Без пятнадцати…

– Он уже звонил, сказал, что возвращается?

– Наверное.

– На связи Серафима?

– Да.

Многозначащий факт. Доверия в команде нет. Или Платон не знает, как подействует на напарницу тело с разбуженным в иной параллели интеллектом?.. Оружия у Тамары-Антипода нет, ключи от наручников у охранника, на связи "старая курица"…

Но автомат есть у охранника, стоявшего возле палатки.

– Обрисуй мне дислокацию, – приказал Арсений Антиподу. – Скажи мне, где стоят посты, кто чем вооружен…

Девушка рапортовала как сомнамбула. Журбину предстояло решить – сможет ли он убивать?

Наставница просила этого не делать. Если Арсений попадется департаменту, с ним, как с человеком проявившим доказанную агрессию поступят – кардинально.

Но что делать? Оглушить охранника, связать и оставить за спиной – авось не очнется, не выкатится из палатки и не даст сигнал своим?

Нет, так нельзя. Охранника нужно устранить наверняка, а не сопли разводить. Самооборона не безусловная враждебность, а способ выживания. В департаменте не знают о существовании портала, послужит ли реальная опасность для цивилизаций д в у х миров, оправданием агрессии?..

Журбин невольно усмехнулся. Даже размышляя над действительно серьезной, жизненной дилеммой, он подменял слова – "убийство" заменял "агрессий" и "самообороной". Он понимал, что прежде чем начать атаку, надо для себя решить – смогу иль не сумею?!

Иначе руки дрогнут. Подведут в самый ответственный момент.

"Я д о л ж е н, – сказал себе Журбин. – Если решимости не придает ответственность за жизнь друзей, отца, Тамары…, подумай высокопарно – о многомилионных цивилизациях двух параллелей".

И положа руку на сердце, Арсений не ответил бы, на сколько он лукавит, оставляя в памяти эдакий ключик, – отпиравший вседозволенность, – для возможного ментального обследования мозголомов департамента. Подействует ли его беспокойство "о миллионах жизней" оправдательным вердиктом? Он попросту решил: будь что будет, пай мальчиков среди бандитов из шайки Силкина – нет, и приказал Тамаре-Антиподу: