Борис Георгиев - Нф-100: Инварианты Яна

- Нет пока, - с тоской ответил папаша Род, оглядывая бухту. Вечерело, цикады взялись за своё. Скоро совсем стемнеет. Взгляд командира группы задержался на железобетонной кровле бункера.

- Матерь божья! - в сердцах проговорил Чезаре. - Вторую ночь торчать придётся возле...

Он осёкся и тоже глянул на бункер. Губы его шевелились, слов не разобрать.

- Разговорчики! - суконным тоном проговорил командир группы захвата. - Оставаться на месте. Наблюдать. А я пока напишу ротному, чтобы передал в штаб бригады запрос о питании подследственных.

Он помолчал некоторое время, повторил: 'Наблюдать!' - развернулся на каблуках и нырнул в сторожку, аккуратно прикрыв за собой дверь. На бункер даже не оглянулся.

'Папаша Род нервничает', - подумал номер четвёртый группы захвата, проникатель, Чезаре Рокка. Он вздохнул и стал, как было приказано, наблюдать.

***

Инспектор с Гориным поздоровался сухо, по лицам остальных скользнул взглядом и обратился к Синявскому: 'Продолжайте. Я не совсем понял, что значит - потерял память'.

Володя потащил Горина прочь от лифта Пуанкаре.

- Митя, мы будем на площадке, у вишни, - сказал Ян. - Проводите инспектора и поднимайтесь к нам.

Дмитрий Станиславович только рукой махнул, идите, мол. Говорил при этом инспектору: 'Видите ли, Андрей Николаевич решил проверить на себе одну гипотезу Горина...'

- Там Инна, - напомнила мужу Берсеньева.

- И хорошо, - ответил Ян. - Она лучше нас знакома с делами Андрея, пусть она и объясняется.

- Не опасно ли оставлять её с инспектором один на один?

Володя улыбнулся. Припомнил сначала, как выглядела мисс Гладких, когда у неё был пистолет, а потом память подсунула другую картинку, виденную мельком, перед самым уходом. Инна сидела рядом с кушеткой, её ладонь лежала у Сухарева на лбу. Рука женщины. Он отогнал видение, покосился на Катю - та семенила рядом, пытаясь приноровиться к шагу, - и ответил вместо Яна:

- Она не даст в обиду ни себя, ни своего Андрея Николаевича.

- Это я и сама понимаю, что не даст. А если сболтнет лишнее?

- Пусть, - равнодушно ответил Ян. - Всё важное здесь.

Он поднёс палец к виску. Шаг не сбавил, тень от древесного ствола прошла по его лицу, потом оно осветилось закатным светом. И снова тень...

'Какие длинные тени! - заметил Володя. - Скоро стемнеет'.

Они шли по исполосованной тенями аллее серебристых тополей: Ян вёл жену, инспектор шёл следом, рядом с ним Екатерина Романовна Василевская - старалась не отстать, обгоняла даже иногда, чтобы увидеть лицо лже-инспектора. За Катей хищной побежкой неслышно следовала маленькая тень - чёрная кошка по имени Арнольда. Увязалась, не отставала теперь. Должно быть, тоже хотела есть. По каменной лестнице поднялись молча, свернули на японский пятачок, направились прямиком к скамейке, но Володя на этот раз не совладал с искушением - ноги сами привели к балюстраде. Захотелось на маяк глянуть.

- Что, Володенька? - услышал он за спиной.

- Не горит и никогда больше гореть не будет, - ответил он Василевской.

- Мне тоже жаль его, но что делать? Времена поменялись.

- Да, - со злостью бросил Владимир. - Веление времени. Надо думать о будущем.

Он оттолкнулся от мраморной ограды и пошёл к скамейке, где уже устроилась Света. Ян стоял в двух шагах от неё, смотрел на закат. Катерина пожала плечами: 'Почему разозлился? Что я такого ляпнула?' Затем она глянула на маячную башню, на зубастый контур замка Мирамаре и побрела к скамейке. 'Может, просто боится разговора? Мужчины - существа странные. Что ты, глупая?' Последнее мысленное восклицание относилось к Арнольде - та жалась к ногам, изгибала шею, подглядывала. Кончик её хвоста нервно подрагивал. 'Боишься, чтоб эти странные существа не сделали из тебя окрошку?' - подумала Катя, присела на корточки, провела пальцами по напружиненной кошачьей спине и глянула на мужчин.

Володя стоял против Горина, лицом к лицу, руки держал в карманах. Он первым нарушил молчание:

- Нам надо договориться, что следует знать инспектору и чего ему знать не следует.

- Для начала я сам хотел бы узнать обо всём, что случилось вчера и сегодня утром. - Ян выглядел спокойным, но видно было - это даётся ему нелегко.

- Ян, успокойся, - сказала Света. - Ничего такого не случилось, мне кажется, скрывать ничего не придётся, раз мы решили смириться с высылкой.

- С высылкой? - встрепенулась Катя. Оставила кошку, подсела к Берсеньевой и они стали шептаться.

- И всё-таки мне хотелось бы знать, - негромко, но твёрдо повторил Горин.

- Сначала расскажите то, чего не знаю я. Что произошло между вами и Сухаревым вчера, когда он явился в Пещеру Духов? Это было примерно без десяти четыре, так ведь?

- Вы прекрасно информированы. По часам 'Аристо' было пятнадцать часов пятьдесят две минуты. Но начать придётся вам, потому что мой разговор с Андреем скрывать от инспектора не нужно.

- Хорошо. Но имейте в виду, часть из того, что услышите - всего лишь реконструкция. По свидетельским показаниям.

Ян проследил за взглядом собеседника, увидел две склонённые друг к другу женские головы и ответил:

- Валяйте, ничего, что реконструкция. Давайте одни выводы, на промежуточные рассуждения нет времени.

- Вчера после обеда, будучи под воздействием изменений в мозгу после коррекции четвёртого инварианта, вы позвали Инну в бункер. Сказали, что нужно продолжить начатое накануне обсуждение методов подсчёта коэффициентов характеристических систем. Около половины второго вы были с нею в лаборатории картографии мозга. Что произошло между вами, прямого отношения к делу не имеет. Важно то, что около половины третьего в лабораторию пожаловала ваша жена и застала вас... Почему, кстати, вы не заперлись?

- У меня нет ключей от каморки картографов, - глядя в землю, ответил Ян. - Не устраивайте проверок, Володя, не до того. Если ошибётесь, я поправлю. От вас мне скрывать нечего. Почти.

- Значит, из вас двоих ключи от лаборатории были только у Инны. Не обижайтесь, Ян Алексеевич, в моих рассуждениях есть несколько слабых мест, я между делом буду задавать вопросы. Итак, дверь лаборатории оставалась открытой, поэтому ваша жена застала вас врасплох. Вы стали выяснять отношения, а Инна, напуганная криками, сбежала. В четырнадцать часов двадцать пять минут она встретила у входа в лифт Сухарева, пожаловалась ему на ваши выходки и рассказала о семейной ссоре. Думаю, она ещё кое-что ему выболтала. Ян Алексеевич, скажите, когда вам стало ясно, что получен результат?

- Я понял, о чём вы, - буркнул Ян. Да, я говорил Инне, что знаю как быть с сингулярностями. Я думал тогда, что это единственное затруднение. У неё могло сложиться впечатление, что результат уже есть, она вообще склонна выдавать желаемое за действительное.