Марзия, Габдулганиева - Нф-100: Врата Миров

- Вот оно! - завороженно произнес Саша.

- Получилось! - подошел к нему Сергей, - второй раз упасть под ноги я бы не смог, догадались бы, что нарочно.

- Молоток! - Саша не скрывал своего восхищения другом.

- А что дальше? В пещеру нет смысла идти, чем мы сможем помочь?

- Думаю, они без нас справятся, нам надо как-то догнать теперь Виктора с Диной. Вместе мы сильнее. Посиди рядом со мной..., - и от пережитых волнений Саша провалился в глубокий обморок.

***

Тем временем невольные путешественники во времени и пространстве после скоропалительной телепортации оказались на горной тропе в глубоком каньоне. Далеко внизу шумела горная речка, отражаясь необычно яркой бирюзой воды в голубом пласте неба.

Виктор не на шутку перепугался: второй раз за короткий промежуток времени девочка падает в обморок. Хотя все можно было объяснить нагрузкой и следствием Перехода: испуганному Виктору пришлось бежать с ней на руках по отвесному склону до ближайшей поляны к беззаботно журчащей по гладким камням речке. Уложив Дину в тени облепиховых зарослей и побрызгав ледяной водичкой на лицо, Виктор привел ее в сознание.

Хорошо, хоть нет бледности и сильного потоотделения, что указывало бы на опасность резкого скачка давления, но девочка очнулась и тут же, улыбаясь и ровно дыша, прикорнула прямо на тропе и моментально заснула, словно сомлела от жары.

-Вай, кызым, не спи на солнышке. Вставай, догоняй свою группу,- старый пастух тормошил меня за плечо.

- Абый, а здесь никто не проходил, странный такой, задумчивый.

- Странники приходит каждый день, кызым. И ты пришла. Что ищете? Вот так приходите и садитесь на это место.

- И Странник сидел?

- Нет, он все на берег другой смотрел, будто что пытался разглядеть. А стоянку долго выбирал, крутился, под ноги смотрел, потом камень большой притащил. Как раз ты на нем и сидишь.

- Теплый камень, разморило меня сразу, и сон увидела непонятный про древнее море, охотников.

- Вспомнил, он еще охотником назвался, сказал, что если кто будет спрашивать, скажи про Охотника. Ты первая, кто захотел узнать. Он родственник?

- Не знаю, Абый, не знаю. Но все тянет и тянет меня сюда, как в родные места. Сам видишь, какая тяжелая тропа, а я прихожу и прихожу...

- Бедная девочка, - думал Виктор, сидя около беспокойно мечущейся во сне Дины. - Какая психика столько выдержит! Пусть поспит немного, потом придется будить, надо искать Стерлигова, если это действительно то место встречи.

***

- Дина, Динка, ответь! - Сережа с тревогой смотрел, как беспокойно мечется и бормочет Саша. Но все же это лучше, чем полная неподвижность, в которую сначала погрузился его друг. Надо подождать, пока он выспится, и Сергей осторожно взял его за запястье, чтобы чувствовать пульс.

Охотник. В первом воплощении его так и звали. Когда-то охотился на архаров, шутя вступал в единоборство со снежным барсом, а сейчас охотится за временем... И никому нет дела, что встреча двух возлюбленных на древнем отрезке времени - залог могущества и процветания всей землян. Ведь вселенская энергия любви не может возникнуть и существовать без влюбленных, избранных для этой миссии, без их новой встречи.

Единственный шанс еще раз встретиться - попасть снова в Щель. Помнит ли Она? Его дар был сильным, должна вспомнить.

- Кто меня будит?

- Саша, проснись! И ты про это же! - Сережа затормошил сонного мальчика.

- Что? Дай сон досмотреть..., с трудом ворочая языком, отозвался полусонный Саша.

- Ясно все! И Дина такой сон видела, когда вы в пещере были. Все думали, она перегрелась.

- Значит, правда! Тогда туда идем, - окончательно проснулся Саша.

- Поди туда, не знаю куда, - охладил его первоначальный порыв практичный друг. - Наберись сил хотя бы, а то не хватит на двоих. Я, как вы, козликом неизвестно куда не смогу перепрыгнуть, и здесь не хочу один оставаться.

Огромный разноцветный купол кажущейся небольшой высоты накрыл поляну. Свет закатного солнца с трудом пробивался сквозь полупрозрачную материю зонтикообразного феерического сооружения. Виктор с опаской привстал на цыпочки и попытался дотронуться до края, край неожиданно оказался не на уровне головы, а ближе к ногам, а вершина купола отодвинулась дальше. Разноцветный зонтик начал вибрировать и зазвучал, будто неведомый певец завел одну тонкую пронзительную ноту.

- Не трогайте, - шепотом приказала Дина, не отрывая карандаш от листа ватмана - надо поместить точно в центр.

Виктор, прислушиваясь и пытаясь отыскать источник непрекращающегося звука, поглядел на свою ладонь - он ничего не ощутил после касания, но на всякий случай убрал руку в карман.

Девочка после временного перехода два раза теряла сознание, и он сильно переживал, что забрал ее с собой, подвергая риску. Чем могло обернуться для девочки такое путешествие, он не знал. Как только Дина окончательно очнулась, Виктор постарался накормить ее ягодами облепихи, собранными около поляны, решив найти пастухов, постоянно кочующих в этих местах, и у них оставить ее, а самому сходить на поиски мифического портала. Пастухам можно было выдать ее за дочку и соврать, что рюкзак упал в реку, и он не смог его догнать. Просить ослабленную девочку о материализации предметов первой необходимости он даже и не думал, и припрятал под выступом скалы ватман с карандашами.

Дина молча поклевала ягоды, как птичка, беря одну за другой, аккуратно заглатывая и перекатывая их во рту. Потом взяла самую большую ягоду на ладонь, долго рассматривала ее со всех сторон, то, поднося близко к глазам, то вытягивая руку и глядя сквозь оранжевый овал на солнце.

- Где бумага? - посмотрела она на Виктора, - мне надо нарисовать радужный зонт!

И вот она усердно вырисовывает зонтик, даже не поднимая головы и не затрудняя себя тем, что происходит вокруг по мере того, как рисунок обретает все более яркие очертания.

Колыхание радужной оболочки тем временем прекратилось. Постепенно стих и звук - так затухает звук камертона после удара по нему деревянной палочкой.

Виктор присел на корточки рядом с Диной, не обращающей на него никакого внимания. Казалось, она превратилась в слух и, ведомая неслышными командами, то медленно прорисовывала линии разными карандашами на стыке цветов, то в бешеном ритме закрашивала плоскость листа одним цветом. На бумаге проявлялся веселенький детский рисунок - мальчик и девочка шлепали по лужам, держась за один зонтик цвета радуги. Головы детей были запрокинуты вверх, и разноцветные лучи скользили по их лицам, меняя выражение лиц от веселого до задумчивого, от грустного до мудрого, от детского до взрослого.

- Все! - сказала она, закончив рисовать, и легла на спину, подложив руки под голову. Длинные хрупкие пальцы нервно подрагивали и тоненькие темно-синие жилки на запястьях быстро-быстро пульсировали - только это выдавало, как устала девочка.