Андрей Нимченко - Нф-100: Псы кармы, блюстители кармы. Весь роман целиком

- Мамочка родная... - прошептал я, покосившись на Баца - а он-то видит?

Но Бац бормотал что-то на "свободную тему" и пялился на девчонок, куривших в окне девятого этажа.

- Гляди, - хрипло пробормотал я, - твой Черкес тебе "фак" показывает...

Бац нехотя скосил глаза и, не найдя подтверждения моим словам, снова перевел их на девчонок:

- Тебе делать нечего, Мей.

Значит, не видит.

Черкес уже перехватил руками перила, чтобы удобнее было перелезать. Серое нечто придвинулось ближе, из глыбы выросла гипертрофированно толстая "рука" протянулась к парню и легла на правое плечо. Я увидел, как под ее нажимом человеческая плоть пошла волнами, будто круги по воде. Вокруг кожанки, волос, лица на миг вспыхнуло и тут же погасло бледное, немощное сияние, в котором преобладали красноватые и мутно-коричневые оттенки. Серая клешня погрузилась еще глубже и застыла, выжидая. Я внезапно понял, что сейчас должно произойти. Черкес перемахнет через перила и начнет спускаться. А потом его правая рука вдруг перестанет слушаться, пальцы сорвутся с поручня и он упадет вниз. Шесть этажей и цементный тротуар внизу. Это будет верная смерть - вопрос только, насколько мучительная. Нужно было что-то делать, но колючий ком внезапно образовался в моем горле, не давая вырваться оттуда ни звуку. Потом я пытался понять, в чем причина этого оцепенения. Наверное, их было несколько, в том числе и недоверие к самому себе - что если "глыба" лишь галлюцинация? А кроме того страх: существо, которое так по-хозяйски запустило руку в тело человека, испускало одуряющий, парализующий страх.

Черкес перебрался уже полностью, сейчас он начнет спускаться. Я, наконец, столкнул с места огромный валун, застрявший в глотке, и крикнул:

- Назад, не лезь!.. - Вышел какой-то хрип, его услышал только Бац.

- Ты чего?! - он испуганно глянул на меня и в этот момент за спиной раздался полноценный рев здорового, пьяного мужика:

- Менты-и-и!!!

Черкес мигом перекинулся обратно на балкон и вместе со своими спутниками тут же оказался в коридоре. Я едва не сиганул с балкона, как перепуганный птенец-желторотик из гнезда. Сзади стоял Сван.

- Идиот... - прошипел Бац, - какого ты?..

Но Сван не обращал на него внимания, он уставился в точку, расположенную чуть выше балкона шестого этажа. Черные пятна зрачков в его глазах быстро росли, заполняя всю радужку.

- Идет... - прошептал он.

Я обернулся. Серое пятно, оставшееся без добычи, медленно плыло по направлению к нам.

Торм.

Ориентир, ему нужен ориентир! Это уже четвертый сон, в котором явственно чувствовался особый оттенок. Сон-указание. Но как раз указаний в нем не было. Пустышки с Тормом случались и раньше, но только в первый, максимум во второй раз. На третий знаки появлялись всегда!

А, может, они были, эти ориентиры, но он просто не заметил их? И главное - почему он выходит на контакт сразу с двумя людьми? Сначала он наблюдал за происходящим со стороны, моменты соприкосновения и идентификации были редки и поверхностны. В последние же разы он чувствовал себя сперва Сваном, а потом Меймуном. И это путало все карты.

Обычно во снах был единственный герой - тот, которого Торм искал. Он жил ночь за ночью его переживаниями, привыкал к нему, учился понимать, как он стал тем, кем стал, и

понемногу разгадывал загадку - где искать встречи со своей ночной "половиной". А когда она, наконец, происходила, Торм знал о человеке достаточно, чтобы попробовать убедить его отвергнуть жизнь хищника и научиться брать у людей столько, чтобы это не принесло им вреда. И давать им взамен больше - лечением, психологической помощью, защитой слабых от агрессии, вовремя сделанным предостережением вроде того, какое услышал от него Антон. В общем, вербовал в ряды цивилизованных трансов.

Большинство к тому времени, когда Торм находил их, не успевало еще натворить больших бед. Частенько нанесенный вред они исправляли вместе с Тормом, возвращали похищенные силы, а затем собирали энергию для себя у других людей, но уже понемногу, избегая риска. В таких случаях сны о превращении шли параллельно самому превращению. Ночь Торма становилась отражением только что минувшего дня трансформирующегося.

Но теперь творилось нечто иное.

Судя по древнему компьютеру, стоявшему в общаге у Баца, Торм видел события примерно четверть вековой давности. Что косвенно подтверждал и первый сон - полоскавшиеся на ветру полиэтиленовые пакеты, эти "флаги" большого города начала века, исчезли вот уже двадцать лет назад, когда тару начали производить из быстро разлагающегося сырья.

Но главное - он не знал, кто его цель. Меймуну явно нанес визит призрак полутранса, оставшийся после смерти на земле. Иногда они застревали ненадолго в этом мире, продолжая паразитировать на человеческом раздражении, досаде, обиде. Гость Меймуна, должно быть, собирался испортить борщ, чтобы с утра насладиться досадой парня. Несчастные, подобные этому, при жизни были "недопиты" кем-то из настоящих трансов. Они постоянно нуждались в чужих силах, но линии судьбы им были ни к чему, для "поддержания штанов" хватало обычного энергетического вампиризма.

"Если Меймун видит полукровку, - решил Торм, - значит, он на половине дороги. Но первый эмоциональный контакт произошел все же со Сваном. И оба они видели блюстителя Кармы - Серого Пса. Кто же из них?".

Резкий электрический свет ударил в глаза, мгновенно напрягая нервы.

- Подъем! - заорал кто-то над ухом Торма.

Он привычно вскочил и натянул робу. Задержка могла не понравиться Игорьку - щербатому детине с широкими ладонями тракториста, выполнявшему у Фука роль надсмотрщика и прораба одновременно. В бараке рядом с Тормом с узких коек поднимались другие рабы - почти все они были бродягами, которых отловили на дорогах или в городах охотники за живым товаром. Через три минуты - время Игорек засекал по дешевым китайским часам, прикрепленным бечевкой к карману спортивных штанов - все уже стояли у двухъярусных нар, в два ряда шедших вдоль всего спального барака. Один парень, еще довольно молодой, с неопрятной пегой бородой, косившими мутными глазами, замешкался и встал в строй последним. Игорек покачал головой и сделал пометку в блокноте - при раздаче нарядов запоздавшему точно не повезет.

- Пошли, - скомандовал Игорек, - кушать подано, болезные.

Кормили вьетнамцы неплохо, явно заботясь о том, чтобы рабочие не сдохли на грядке или на строительстве. При поступлении сюда даже заключалось что-то вроде договоров о найме на работу. По истечении двух лет каждому рабу полагались сто евро зарплаты и возможность продлить контракт или уйти из лагеря. Но до этого момента... В документе было прописано, что если работник в одностороннем порядке решит нарушить условия контракта и покинуть пределы территории, наниматель вправе пресечь эту попытку любым способом.