Андрей Нимченко - Нф-100: Псы кармы, блюстители кармы. Весь роман целиком

...Наконец, женщина оставила бесплодные попытки и переключилась с Торма на более легкие объекты. Это было правильно - попытка "размотать" человека во что бы то ни стало, и тем самым доказать свою состоятельность, вела к потере контроля. Торм поднялся с лавки и медленно двинулся в сторону вокзала.

Однажды, лет десять назад, на его глазах молодой транс едва не убил донора. Тогда Торм засек двух националов, пару наставник-ученик, на Красной Площади в Москве. Как выяснилось позже, они приехали из Мари-Эл. Наставник сам трансформировался лишь недавно. Сказалось и то, что Москва по-прежнему была способна поражать, и уж сердце-то свое - Кремль и главную площадь страны - содержала в порядке. Пока старший в этой группке пялился на часовых у Мавзолея (Ленина похоронили, когда начались катаклизмы, но почетный караул почему-то не сняли), его ведомый прилепился к стоявшей рядом красивой девчонке. Уже потом, по эмоциональным реакциям в ментальной сфере, Торм определил, что юноша был гомосексуалистом. Его контакт с девушкой носил исключительно познавательный характер - парню хотелось знать, какие мысли обуревают красотку при взгляде на его спутника. Самого-то его одолевали мысли вполне конкретные.

Пытаясь разобраться в охватившем его хороводе чужых эмоций и умственных форм, транс не заметил, как подключился к девушке целиком. Поймал сразу несколько несущих защитных линий и потянул на себя - не осознавая, что уже вышел из ментальной сферы и ерестал быть просто наблюдателем. Единственное, что почувствовал парень, что поток информации стал понятен. Открывшийся мир женских эмоций ошеломил юношу, а причудливые изгибы способа мышления окончательно сбили с толку. И пока разум парня барахтался в этой радужной каше, низшая часть духовного существа набросилась на жертву. Если бы на месте этой девушки был человек с более крепким коконом, риск был бы не так велик. Старший вовремя оборвал бы контакт, и в памяти осталось лишь воспоминание о том, как ей неожиданно стало плохо прямо в центре Москвы. А так...

Когда наставник молодого балбеса увидел, что происходит, он с перепугу попытался оборвать контакт. Но было поздно, основательная часть несущих волокон уже намоталась на вихревую основу проклятого. Теперь разъединение привело бы к смерти девушки.

Торм едва успел остановить наставника. Он стоял у входа в собор Василия Блаженного, и его с парочкой разделяло порядочное расстояние. Тонкий серый протуберанец - вихрь, щупальце, "рот" проклятого, его инструмент познания мира и управления действительностью - протянулся над головами людей к самому порогу Мавзолея. Толпа под ним расступилась. Люди инстинктивно сторонились того, что увидеть были не в состоянии. Торму потребовалось сконцентрировать все свое внимание на вихре, маленький "рот" на его конце хищно дергался из стороны в сторону, стремясь схватить то одну, то другую жертву, пока щупальце не дотянулось до проклятых. Старший пытался разъединить слившиеся воедино энергетические образования, но Торм ударил по его вихрям-щупальцам и отбросил их.

"Не смей!" - он буквально вонзил эту мысль в мозг транса.

Тот отшатнулся, почувствовав мощь приказа.

"Удерживай контакт, но постепенно останавливай отток энергии. Так, чтобы тот замер. Я сейчас буду", - отдал он новое распоряжение.

Наставник мысленно кивнул - в волнах паники, плескавшихся вокруг него в ментальном пространстве, еще оставался довольно большой остров здравого смысла.

Торм двинул вперед по той самой линии, что проделало в толпе его щупальце. По дороге он отметил несколько любопытных взглядов - другие трансы наблюдали за развитием событий. Он почти бежал, и молодой национал сразу приметил его. Если в ментальном поле парень напоминал близорукого человека, то зрение обычное, принадлежащее потомственному охотнику, не подвело. Увидев, что помощь близка, он сумел остановить перекачку линий судьбы и "заморозить" их - струящиеся потоки замерли, мерцая, на границе между жертвой и молодым проклятым. Когда до троицы оставалось метров двадцать, Торм перехватил управление и стал медленно сматывать потоки энергии с кокона транса. Грифельно-серый вихрь, одевавший его, не желал расставаться с добычей. Но человек, научившийся владеть собственной низшей природой, может подчинить и природу другого. Торм вернул жизненные силы девушки на место и только тогда прервал контакт.

Все, от момента обнаружения нечаянной агрессии, заняло не больше пары минут. Когда они подошли к концу, Торм был уже рядом с троицей. Парень стоял как оглушенный - резкое вмешательство наставника, а затем и Торма практически лишило его сознания. Старший в группе, - Торм вдруг разглядел, что ему лет двадцать, не больше, - сделал шаг к своему ведомому, собираясь сказать что-то резкое. Лицо у него было почти европейское, только скулы и "утепленные" жировой прослойкой веки вкупе с разрезом глаз выдавали происхождение. Сейчас на этом лице была смесь стыда и гнева.

- Ты... - начал он, но в этот момент его подопечный потерял крепость в ногах и осел на булыжник.

Торм, наставник и едва не выпитая девушка бросились к парню и подхватили его под руки.

- Нормально, - сказал Торм, обращаясь к наставнику, - пройдет. Только дашь ему немного... из своих запасов.

Они поняли друг друга, парень кивнул.

- Прости, - пробормотал он, - ты из столичной охраны? Спасибо...

- Это ваш друг? Он что, эпилептик? А вдруг это приступ и сейчас конвульсии начнутся... Дайте же ему что-нибудь, чего вы его на камешки-то укладываете?! - истерично взвизгнула девушка. Она придерживала юношу за голову, и боялась, что затылок с прямыми жесткими волосами начнет колотиться о мостовую.

- Успокойтесь, с нашим другом такое бывает, сейчас ему станет легче, - деловито проговорил Торм, - не паникуйте. Нам только нужно перенести его отсюда. Куда-нибудь в сторону, на лавочку. Вы поможете нам?

На девушку вдруг накатила волна паники: толпа, сгрудившаяся вокруг, возгласы людей, их запах, вид - все стало казаться резким, угрожающим. Даже небо, высокое чистое небо, манящее двуглавых орлов на кремлевских шпилях, и то давило своей огромностью.

- Нет! - почти вскрикнула она, отшатнувшись от Торма и роняя голову парня на мостовую. Череп стукнул о булыжник, как сухая тыква, юноша застонал, - мне надо идти... пусть другой! Я не могу...

Это была естественная реакция на манипуляции с линиями судьбы. Торм предвидел ее и понимал, что битва за будущее девушки еще не окончена. Сейчас надо удержать ее, узнать, где остановилась, куда намеревается поехать. Потому что без контроля в ближайшее время оставлять ее нельзя. Механизм защиты очень тонок и столь грубые действия могли нарушить его.