Константин Мзареулов - Нф-100: Среди чудес и чудовищ

Тут весьма некстати появился лимх, приставленный к группе землян в качестве гида и, что весьма вероятно, соглядатая. Сергеев, моментально сориентировавшись, вежливо поинтересовался, дозволено ли будет ему пообщаться с земляками. Растерявшийся лимх промямлил: дескать, должен посоветоваться, и в самом деле связался с кем-то, после чего сообщил, что разрешение получено и что он охотно слагает с себя обязанности сопровождающего.

После этого они долго гуляли по вечернему городу, разговаривая на всевозможные темы. Естественно, большая часть заданных землянами вопросов относилась к жизни на Терре. Евгений поведал, что их планета входит в Галактическое Содружество на правах цивилизации второй категории, полностью обеспечивает себя продовольствием и промышленной продукцией, имеет собственный межзвездный флот и активно участвует в торговле с другими мирами. В частности, сам Сергеев был офицером грузового звездолета, который прибыл в Порт-Эн транзитом по пути на некий мир за пределами Содружества. Новых людей с Земли лимхи прекратили привозить, когда Человечество установило контроль над ближним космосом, в те же времена, к сожалению, прекратилось поступление новинок литературы, музыки и киноискусства.

Ярослав пообещал передать в качестве подарка для соотечественников всю библиотеку "Рымника". Когда бурный восторг Сергеева немного поутих, Бахрам поинтересовался, не имеет ли отношения к лимхам легенда о Спасателях, Евгений Дебора-Антон задумался, потом сказал, что навряд ли. Во всяком случае, ему ничего не известно о захвате земных звездолетов.

- Насколько рентабельны и рациональны межзвездные перевозки с помощью кораблей? - спросил Тигайчук.- Например, мы уже планируем связать гипертоннелями Солнечную Систему с ближайшими населенными мирами.

- У нас есть такие транспортные комплексы,- сообщил Сергеев,- но их строят только вокруг региональных центров. Считается, что на больших дистанциях выгоднее использовать звездолеты. Особенно, если грузы вывозятся на внешние миры.

- Стоит ли вообще транспортировать сырье и машины, когда у вас есть репликатор материи? - спросил Астанин.

Человек с Терры, пренебрежительно отмахнувшись, сказал, что репликатор в большинстве случаев экономически нерентабелен. Если нужно расставить в определенном порядке большое число разнотипных атомов, репликатор расходует колоссальную энергию, поэтому зачастую выходит дешевле возить готовую продукцию за сотни световых лет.

В качестве примера Сергеев привел самый свежий случай: грузовик с комплектом ядерного оборудования направлялся на планету не принадлежащую Содружеству. Рейс обещал крупный барыш фирме, но вмешался Сауг - очень коварный лимх и к тему же, вероятно, резидент Верховного Контроля. Придравшись к формальностям, он арестовал весь товар. Астанин предположил, что речь идет о том корабле, по поводу которого Сауг давал распоряжения в их присутствии.

- Конфискация груза? - переспросил Сергеев.- В его стиле. Значит Сауг сам купит с аукциона всю партию, доставит на планету назначения на собственном корабле и прикарманит солидную сумму.- Он вздохнул и добавил: - Обычное дело.

- А что такое Верховный Контроль? - осведомился Аракелов.

- Одна из служб внутреннего надзора. Их у нас много: Криминальная полиция, тайная полиция, военная контрразведка, Верховный Контроль, Особый Надзор, Департамент информации, Социальная Защита - когда создавалась эта система, предполагалась, что взаимная слежка станет барьером для злоупотреблений...

С немалым интересом выслушав информацию о коллегах из Содружества, Георгий Арнольдович заметил:

- Этого, конечно, не случилось? Конечно, так и должно быть: чем больше запретов и ограничений, тем легче их обходить.

В рассказе терранца Ярославу резанула слух фраза о том, что их планета имеет статус "второй категории". Выбрав момент, он поинтересовался, что означает эта классификация.

- Часть миров имеет первую категорию, столицы - высшую, а вторая... Это связано с тем, что мы принадлежим к расе, имеющей собственное межзвездное государство. Мы освобождены от обязательной воинской повинности, лишены права представительства в центральных органах власти и не можем самостоятельно поддерживать отношения с другими цивилизациями. Кроме того, есть ограничения на производственные мощности и научные разработки.

- А вы не можете вернуться на Землю? - спросил Ракитов.

Сергеев долго смотрел на него со странным выражением на лице, потом сказал:

- Приехать в гости - с удовольствием. Если, конечно, разрешат. Но вы, вероятно, имели в виду другое... Извините, это же просто смешно. У нас же несоизмеримые условия жизни. Вы не обижайтесь, но никто из наших не согласится, потому что глупо менять лучшее на худшее.

- Понятно,- сказал ошарашенный пилот, хотя в действительности он так и не понял, что именно стало причиной столь решительного отказа: лояльность Содружеству, отсутствие патриотизма по отношению к Земле или вульгарная меркантильность.

Уводя разговор от щекотливой темы, Тигайчук спросил Сергеева, как понравилась тому симфония. Потомок землян сразу оживился и поведал, что авторы, по слухам, хотели назвать ее "Тревожной", но по требованию цензуры вынуждены были заменить "тревогу" на "грусть", а потом почему-то на "печаль". Евгений подтвердил догадку землян, что создатели этого произведения, как и многие другие граждане Содружества обеспокоены растущей в обществе апатией, заторможенностью основных социальных процессов, деградацией экономики и очевидным регрессом всего общества.

- Наши политики даже не могут решиться открыто поддержать вас в конфликте с кальмароидами,- печально сказал он.- И в то же время всем понятно, что Федерация, расправившись с соседями, возьмется за лимхов.

- Все-таки странно,- заметил Бахрам.- Раз вы сознаете, что государство, скажем так, заболело, и, по всей вероятности, вы уже разобрались, в чем причина упадка, то почему не можете принять меры к исправлению ошибок? Наверняка должен быть какой-то выход.

- Обязательно должен быть,- убежденно сказал Сергеев.- И какие-то меры постоянно принимаются. Уже несколько поколений державу буквально лихорадит от всевозможных экспериментов. Разумеется, мы не уходим в трясину с безвольной покорностью бредущего на убой скота. Наши идеологи и политики без конца предлагают какие-то решения, обещающие как будто спасение, но на деле ничего не получается. Поэтому кризис продолжает распространяться вширь и вглубь. Знаете...- он заколебался,- в философии лимхов есть постулат, гласящий: "Замысел всегда бывает лучше своего воплощения". К сожалению, это правда. Испорченный механизм не может совершать рациональных действий... И поэтому все чаще слышны голоса: дескать, проще построить заново, нежели реставрировать развалины.