Ольга Моисеева - Нф-100: Заповедник возможностей

- Что ты делаешь?! - всё ещё тяжело дыша, прошептала Майя Денису в ухо.

- Аркулов уже копируется, - так же тихо ответил он, сосредоточенно удерживая конфеты воплощёнными до максимума. - Зальётся до того, как подействует яд.

- А инфа неочей?

- Не успеют...

Схвативший конфету неоч сорвал обёртку и жадно запихал сладкий шарик в рот, извозив шоколадом губы, совсем как обычный, наивный ребёнок, столь жаждавший сладостей и развлечений, что никакой самый мощный слитый интеллект не смог противостоять обману увлекательной игры. Дениса передёрнуло: если бы ему ещё месяц назад сказали, что он способен так жестоко дурить и подло травить детей, он бы счёл говорившего сумасшедшим.

Но сейчас Денис именно это и делал, потому что под тающей шоколадной глазурью, сотканной из удовольствия, таилась острая начинка-лезвие - посылы, секущие ткань телепатического обмена. Принцип действия был таким же, как при запуске начальной фазы ментального захвата, придуманного и отработанного ещё на Земле, в управлении контрразведки, но остановить его неочи уже не могли, потому что проглоченное "лезвие" действовало не снаружи, а изнутри, и чтобы его достать, им потребовалось бы "располосовать" самих себя.

Мрачно усмехнувшись, Денис кинул конфету следующему неочу, решительно отбрасывая интеллигентские сопли, внезапно потёкшие от приравнивания зреющих в мешках ЧДФ к нормальным, человеческим детям, только потому, что организмы неочей ещё не доросли до полного размера. Глупейший подход, исходящий из самого простого и общего признака, а ведь дьявол-то, как известно, в деталях...

- Что-то не так! - вдруг испуганно прошептала Майя. - Посмотри на Аркулова...

Продолжая бросать конфеты, Денис глянул на мигавшую красную точку и ахнул - к Борткову прошла только малая часть инфокета отца, остальное почему-то так и продолжало висеть на входе, хотя канал оставался открытым. Денис перевёл взгляд на самого Аркулова, точнее, на его выведенную на площадь ярлык-проекцию - она мелко дёргалась, то ли двоясь, то ли троясь, или даже четверясь... Копии не отходили далеко, лишь слегка смещаясь в стороны, тут же возвращаясь обратно и снова отделяясь. Что это? Что происходит?! - только и успел ужаснуться Денис перед тем, как мощно напиравшие сзади колоссальные объёмы данных "столкнули с дороги" забуксовавший обрасоз, и в телаккум устремился первый инфокет неочей.

- Нет! - Денис схватился за голову. - Майор... Чёрт, да что же это?!

- Они тёмные! - вскричала Майя.

- Что?

- Слои! Тёмные слои, видишь?!

Денис посмотрел на отцовскую ярлык-проекцию - она перестала дёргаться и застыла - лицо Аркулова выглядело, словно тёмно-серая маска.

- Потеря памяти, повреждения мозга! - продолжала Майя. - Часть обрасоза скрыта, вот почему всё застряло!

Денис снова посмотрел на красную точку: в канал продолжался залив инфокета неочей, а обрасоз Аркулова так и висел без движения: упёршись в недоступную для распознавания часть, транслятор ираспа не смог продолжить скачивание и просто сдвинул его в режим ожидания.

- Как? Как открыть доступ?! - взревел Денис.

- Я... я не знаю...

- Нет! Нет, ты знаешь! - Денис сорвал обезьянку с плеча и, держа прямо перед собой, тряхнул. - Ты знаешь о его мозге больше всех! Думай, как обойти закрытое!

- Никак! - Майя всхлипнула. - Нельзя просто проскочить, всё же взаимосвязано... пусти, больно!

- Значит, надо восстановить! - Денис снова тряхнул обезьянку, но хватку немного ослабил. - Открыть доступ...

Земля под ногами вздрогнула, люди, окружавшие пятачок со стоявшим в центре фокусником, покачнулись и вскрикнули.

- Конфеты! - воскликнула Майя, показывая пальцем на неочей - они больше не жевали, на измазанных шоколадом лицах застыл испуг. - Началось!

- У вас с отцом особая связь! - не обращая внимания на начинавшееся землетрясение, проорал Денис в лицо обезьянке. - Ты ведь уже спасала его в больнице...

- В больнице... - эхом повторила Майя и её глаза вдруг резко изменились, а потом в них отразилось нечто такое, что сразу наполнило Дениса надеждой.

Он опустил обезьянку с человеческими глазами на уже ходившую ходуном мостовую, и Майя приняла облик той маленькой девочки, что прибыла с отцом в управление контрразведки. Денис тоже стал собой, костюм фокусника исчез, радуга погасла - необходимости тратить на всё это силы больше не было. Проглоченные конфеты сделали своё дело: неочи схватились за животы и дико закричали, площадь рассекли трещины, люди побежали в разные стороны, но улицы вздыбились, и толпа остановилась, в ужасе глядя, как загибаются вертикально вверх тротуары.

Денис глянул на красную точку: закачка инфокета неочей резко ускорилась - стремительная потеря связей разрушила многочисленные, навязанные подчинением, надстройки, и распавшиеся на чистые исходные блоки данные полетели в ирасп напрямую, "без тормозов".

- Мы можем успеть! - проорал Денис Майе, перекрывая вой, в который постепенно перешёл крик отравленных. - Неоч почти прошёл, отец проскочит за полсе... - Он встретился с ней взглядом и осёкся.

Девочка встала на цыпочки и потянулась к Денису. Он наклонился, она поцеловала его в щёку и отстранилась - в глазах её была печаль обречённого, но в глубине зрачков всё же жило ожидание, что её остановят... Что Денис отговорит её, запретит, скажет "Нет!", "Ты не должна так рисковать!", "Бежим!", вот прямо сейчас... Но он не сказал, и её ожидание тихо растаяло.

- Пока, братец, - прошептала девочка и, развернувшись, бросилась к неподвижному, всё с той же застывшей на лице серой маской, Аркулову.

С поднявшихся вверх улиц стали падать и рассыпаться дома, заставив людей ринуться обратно на площадь. Денис испугался, что они сметут и раздавят Майю, но она легко, без страха ввинтилась в накатившую толпу и почти беспрепятственно побежала дальше - удивительно яркая по сравнению с остальными: одежда их стремительно выцветала, а лица - оплывали, теряя индивидуальные черты. Мир неочей рушился, а сами они продолжали стоять на площади и выть, пока вокруг них метались, бестолково сталкиваясь друг с другом, уже не люди, а призраки. Проскочив прямо сквозь одного из них, Майя высоко подпрыгнула и, перелетев через трещину, обняла уже почти растаявшего отца.

Неочи перестали выть и стали один за другим взрываться, разлетаясь облаками мелких красных брызг. Густой кровавый туман полностью заслонил обзор.

А потом земля под ногами разошлась, и Денис провалился в черноту разверстой бездны.

Он открыл глаза и увидел вокруг густую, однородно-серую субстанцию. В ушах что-то пискнуло, зашуршало и зашумело. Денис поморгал, и серая субстанция заклубилась, словно плотный, очень густой туман, а потом пошла пятнами. Они плавали по кругу, стремясь ускользнуть из поля зрения, но Денис ухитрился приклеиться к одному из них и почти зафиксировать на месте. Шум немного притих, туман стал постепенно редеть, пятно делалось всё темнее и разрасталось. Денис так напряжённо на него таращился, что заболели глаза, и пришлось закрыть веки, снова погрузившись во тьму. Снова - потому что он в ней и был, понял Денис, серая субстанция и резь в глазах - всего лишь порождённая мозгом иллюзия, и тут же на него будто ветром холодным дохнуло, кожа на затылке покрылась мурашками, немедленно побежавшими внутрь головы, шум усилился, захлёстывая колкими, ледяными волнами.