Иван Безродный - Хакер

Около фермы, к которой так стремился Стенли, фермер в клетчатой рубашке возился с сенокосилкой. Услышав шум мотора, он обернулся и пристально поглядел в его сторону. Пакстон почувствовал некоторое неудобство. О чем он собирается рассказать ему? О некоем иномерном компьютерном хулигане, принявшем облик мультяшного Банни и немало попортившем ему нервы? Или о собственных галлюцинациях, из-за которых чуть было в штаны не навалил? Что он может объяснить сам себе ?

Махнув рукой, Пакстон развернулся, выехал на прежнюю дорогу и покатил дальше, пытаясь успокоиться и уверить себя, что все произошедшее было лишь сном. Впрочем, и сна никакого не было. Ничего не было.

А разве не так?

Из зарослей кукурузы, в ярдах пятидесяти впереди, на дорогу выскочил тиранозавр. Еще не веря своему поражению, Пакстон замедлил движение и пристально начал вглядываться сквозь лобовое стекло на это удивительное явление. Волосы шевелились у него на затылке. Боже, это был настоящий динозавр!

Щелкая челюстями, мотая из стороны в сторону массивной головой и суча дегенеративными лапками, тиранозавр стоял посередине дороги и… смеялся.

— А ты думал, alles, победил? — зарокотал он так, что стекла задрожали. — Э, нет, братан, не все так просто! Не хотел по-хорошему, будем по-плохому!

У Стенли екнуло сердце. Не жалея машину, он с визгом развернулся, до пола утопил педаль газа, и, читая все молитвы, которые приходили на ум, рванул с места. Тиранозавр тут же бросился за ним, топоча, словно стадо слонов и заливаясь леденящим душу хохотом, который не мог перекрыть даже работающий на максимальных оборотах двигатель машины.

— Подожди, не спеши! — орал динозавр. — Дай я с тобой немного поиграю! Тебе будет не очень больно!

С каждым мгновением дистанция все сокращалась. Догнав машину, динозавр изловчился и трехпалой лапой ударил сверху по широкому багажнику. «Додж» взвился на дыбы, покрышки жалобно запищали, из-под них повалил сизый дым, заднее стекло разлетелось на мелкие осколки, а Стенли, на миг потеряв сознание, головой ударился о крышу, выпустив из рук руль. Машину занесло, развернуло на сто восемьдесят градусов, и она остановилась, покачиваясь на рессорах, которые до этого никогда еще не испытывали над собой таких издевательств…

С неимоверным трудом, отгоняя от себя нахлынувшее отчаяние, Пакстон, поскуливая от страха, распахнул дверцу и попытался вылезти, как можно ниже пригибаясь в ожидании нового удара.

И тот не заставил себя ждать. Тиранозавр с размаху опустил свою широкую лапу прямо на крышу «Доджа», примяв и пробив ее насквозь мощными когтями.

Стенли взвизгнул — его спину будто полоснуло ножом. Сразу стало горячо и липко. Из последних сил он повторил попытку освободиться, и тут понял, что не отстегнул ремень безопасности. Чуть не плача, непослушными пальцами Пакстон начал дергать защелку, косясь вверх, сквозь прорехи в пробитой крыше.

— Ты доволен? — донеслось снаружи. — Ощутил, наконец-таки, радость дружеского общения до сего момента? Ну, ничего, небольшая взбучка в воспитательная целях еще никому не вредила…

В этот момент Пакстон отсоединил ремень, вывалился из машины и откатился в сторону, оставляя на земле кровавый след. И тут же послышался еще один удар, скрежет металла, хруст стекла и довольное ворчание монстра. Не выдержав натиска тиранозавра, взорвались две покрышки. Сейчас полыхнет, мелькнула у Пакстона мысль где-то в уголке бьющегося в истерике сознания.

Превозмогая невыносимую боль в спине, он кое-как встал на четвереньки и пополз в сторону, сипло дыша и стараясь не думать о тяжелых лапах бывшего Кролика Банни.

— Какое наслаждение… — тем временем бормотал монстр. — Никогда не думал, что это так приятно…

Что-то треснуло, и машина вспыхнула, выбрасывая клубы жирного смрадного дыма. Стенли с трудом обернулся. Тиранозавр глядел на огонь, в задумчивости поскребывая одной из лапок чешуйчатую грудь. Вокруг «Доджа» разлилось целое озерко горящего бензина и масла, и монстр стоял прямо в нем, монотонно бубня что-то себе под нос.

Пока Хакер забыл о нем, Пакстон потихоньку пролез в кукурузу и, что есть мочи припустил подальше от этого страшного места.

— Куда-а-а?! — услышал он сразу гневный рев динозавра. — Мы с тобой еще не закончили!

Не оборачиваясь, забыв о пронизывающей все его естество адской боли, Пакстон побежал в полный рост, задыхаясь и сплевывая с кровью кислую, густую слюну. Жесткие стебли сильно задерживали его, больно стегали и били по голове, резали руки и лицо. Несколько раз он падал, но находил в себе силы подняться и продолжить свой бесконечный бег от преследующего его кошмара.

Неожиданно топот позади него стих. Стенли пробежал по инерции еще несколько шагов и, моргая залитыми едким потом глазами, обернулся. Тиранозавр исчез. Зато в небе кружился… Кружился… Пакстон прищурился, пытаясь против солнца разглядеть большую угловатую тень, парящую в футах ста над землей. Маленькое мохнатое тельце, длинная шея, огромный зубастый клюв, кожистые перепончатые крылья, достигающие более десяти футов в длину… Птеродактиль?! О, Господи!

«Если выберусь живым, — решил Стенли, — никогда в жизни больше не стану смотреть ранее так обожаемые триллеры и всякие там ужасы, особенно с участием доисторических животных…»

Птеродактиль насмешливо прокаркал что-то и спикировал прямо на Пакстона. Тот успел прикрыть голову руками, но удар когтистыми лапами монстра прямо в его грудь был настолько силен, что он отлетел на несколько футов назад и покатился по земле, сминая стебли кукурузы. Рубашка его тут же обагрилась от хлынувшей из новых ран кровью, а левая рука оказалась вывихнута или даже сломана.

Не удовлетворившись нанесенным противнику ущербом, птеродактиль снова заходил на линию атаки. Шатаясь, почти теряя сознание, Пакстон поднялся и принял боевую стойку. Живым он даваться не собирался!

— Ну, давай, ты, мокрая курица! — дрожащим от напряжения голосом крикнул он. — Найдется и для тебя петушок!..

Сложив кожистые крылья, птеродактиль с бешеной скоростью несся на него и вдруг, в футах десяти от своей цели распался, просто рассыпался на… целую стаю, ферму, сонмище кудахтавших, барахтающихся, хлопающих крыльями куриц! Белые, черные, коричневые, однотонные и в крапинку, всех мастей и пород, они плотным слоем облепили Пакстона, клевались, щипались и царапались лапами, стараясь попасть в глаза или в кровоточащие раны.

Стенли же дрался как матерый лис в фермерском курятнике. С диким ревом срывал их с себя, откручивал головы, давил, разрывал пополам за крылья, отфутболивал ногами и просто грыз зубами. Но, как в сказке, на место одной уничтоженной курицы приходило десять новых…