Михаил Казьмин - Через семь гробов 2

Все тот же капитан заехал за ними в девять утра. А в девять сорок пять, пройдя краткий инструктаж дворцового распорядителя, штабс-ротмистр Корнев и специалист-стажер Корнева, преодолевая внезапную робость, шагнули в распахнувшиеся перед ними двери малого приемного зала.

Официальная часть прошла неожиданно легко и быстро. Император Константин Четвертый принял рапорты приглашенных, затем, остановив властным жестом полковника, начавшего было зачитывать высочайший указ, избавил процедуру награждения от чрезмерной помпезности.

— Штабс-ротмистр Корнев! — провозгласил император. — В сложнейшем положении вы проявили не только мужество и выдержку, но и взяли на себя огромную ответственность, решительно и храбро действуя в полном отрыве не только от России, но и от всей известной нам вселенной. Я награждаю вас орденом Святого Георгия третьей степени и поздравляю ротмистром! Сверх того, помня ваш героизм, проявленный в восьмом истребительном Великого Князя Андрея Константиновича полку, я приказываю восстановить вас в списках полка вплоть до истечения срока вашей службы.

Принимая орден и погоны без звездочек с серебряными вензелями «АК», Роман некстати вспомнил, как у него дрожали руки, когда его награждал тот самый великий князь. Да уж, по спирали у него крутнулось — тот же орден, но степенью выше, те же погоны, но выше чином, и вручает не великий князь, а сам государь император! Да и он, Роман Корнев, уже другой, совсем не такой, как тогда…

— Специалист-стажер Корнева! — Хайди отважно шагнула навстречу императору. — По собственной воле и по любви к супругу вы приняли на себя участие в его трудном и опасном деле, оказав своей рассудительностью огромную помощь мужу в исполнении им своего долга. Более того, ваша храбрость помогла спасти жизни невинных людей, ставших заложниками преступников. Поэтому и награда вам будет боевая, как и вашему супругу. Награждаю вас орденом Святого Георгия четвертой степени и поздравляю младшим специалистом! [51] Звание на гражданской службе, соответствующее армейскому подпоручику (корнету).

Получить петлицы с двумя звездочками, не успев еще как следует налюбоваться на только позавчера обретенные знаки различия об одной звездочке — о таком даже не мечтают, но Хайди приняла их и орден с задорной улыбкой, как будто бы так и надо. Его величеству явно понравилось.

— Там, в неведомом параллельном мире, вы вдвоем и были всей Россией! — продолжил его величество, а Корнев удовлетворенно отметил, что предложенный им термин «параллельный мир», похоже, прижился. — И благодаря вам Россия вступила в этот новый мир достойно, уверенно и твердо. Я горжусь вами и рад нашей встрече. Сейчас приглашаю вас за стол.

За спиной императора открылась дверь, к которой он и направился в сопровождении адъютанта, а возле Корневых не пойми откуда материализовались двое придворных чинов, мужчина с женщиной, отвели супругов к зеркалу и помогли Роману устроить свой новый орден на шее, а Хайди на груди.

После тоста, провозглашенного императором за новых георгиевских кавалеров, под который его величество и ротмистр Корнев выпили по рюмке водки, а младший специалист Корнева рюмку малиновой настойки, подали несколько холодных и горячих закусок. Последовали еще тосты за Россию, за Летный флот, за учителей, а потом посуду для спиртного со стола убрали.

— Скажите, Роман Михайлович, — спросил император, когда на стол поставили все, что нужно для чаепития, — а почему вы решили, что необходимо доставить в Россию не самого профессора Хаксли, а его аппаратуру?

— Мы с Хайди… виноват, ваше императорское величество, с Аделаидой Генриховной, познакомились, когда нас захватили пираты, — от неожиданного вопроса Корнев не сразу вспомнил наставления капитана Лапина о том, что после обращения со стороны императора по имени-отчеству именовать самодержца полагалось государем.

— Так получилось, что похитив сначала мою супругу, а потом меня, эти пираты стали причиной нашего счастья, — Роман с трудом подбирал нужные слова, стараясь быть правильно понятым. — Но они же не для этого нас захватили. И я ненавижу тех, кто похищает людей. Я не мог… не мог и не хотел хотя бы в чем-то стать на них похожим. Я понимаю, когда надо захватить преступника или пленного для допроса, но похитить Бернарда Хаксли, чтобы, если уж прямо говорить, обратить его в рабство… Нет.

— Что ж, Роман Михайлович, — произнес Константин Четвертый после некоторой паузы, — приятно видеть, что для русского офицера честь и совесть так же важны, как долг и верность. И потом, если я правильно понимаю, вы уверены, что эта техника расскажет нашим специалистам едва ли не больше, чем мог бы рассказать сам Хаксли?

— Так точно, государь, — Корнев наконец вспомнил принятые при дворе правила.

— А знаете, Роман Михайлович, я даже думаю, что с этой аппаратурой наши ученые окажутся в параллельном мире раньше, чем сам Хаксли снова туда попадет, — усмехнулся император. — Насколько я понял, Хаксли и эти финансисты теперь вынуждены будут сначала позаботиться о создании относительно правдоподобной версии о том, что произошло со «Звездой счастья», и только потом смогут заняться восстановлением и продолжением разработок.

— Да, государь, — благожелательный тон императора помог Роману почти что освоиться, — я именно на это и рассчитывал.

Его величество удовлетворенно кивнул и обратился к Хайди:

— Аделаида Генриховна, к следующему учебному году в Тюленеве будет открыт пансион государственных воспитанниц. Я буду рад, если вы будете преподавать в нем немецкий язык. Для девочек, обучение и воспитание которых проходит в подготовке к государственной службе, пример учительницы — кавалерственной дамы ордена Святого Георгия — будет вдохновляющим.

— Это была бы мне честь, государь, — от неожиданного высочайшего приказа, пусть и мягко выраженного в форме пожелания, Хайди построила ответ по-немецки.

— Тем более, вы и сами жили в гимназическом пансионе, так что вам будет легче работать с такими девочками, — добавил император, показав, что перед приемом озаботился познакомиться с биографией супругов Корневых.

— К сожалению, — продолжил его величество, — рассказывать о том, за что именно вы сегодня получили награды, вам до особого распоряжения не следует. Надеюсь, и вы, Роман Михайлович, и вы, Аделаида Генриховна, поймете это правильно.

И Роман, и Хайди поняли, чего уж тут не понять. Но, слава Богу, ордена, тем более такие, в империи ни за что не дают, так что особых вопросов Роман не опасался. Жене он потом объяснит, если что.

— И, чтобы не заканчивать нашу встречу на этом, вернусь к приятному, — с улыбкой сказал император, явно ведя прием к завершению. — Сегодня весь день вы свободны. Советую погулять, пропуска в дворцовый парк вам выдадут, в город сходите, там тоже есть на что посмотреть. Завтра вам, Роман Михайлович, надо будет явиться по служебным делам в Главное разведуправление, а вам, Аделаида Генриховна, — в Министерство образования. Вызовы вы получите на коммуникаторы. После этого вы полностью свободны. Дом в госпитале ваш вплоть до убытия с Престольной. А теперь позвольте попрощаться.