Джон Хемри - Бетти Нокс и Энциклопедия Джонс

«Не бросай мусор мимо урны». «Не оставляй после себя грязь». Многие ли матери твердят это своим детям? «Содержи в порядке рабочее место». Многие ли мальчишки нынче слышат это от отцов? Всем бойскаутам и герлскаутам внушают: «Безопасность превыше всего». Но эти матери, отцы и дети бездумно подмешивают черт знает что к воде, которую сами же и пьют. И к пище, которую едят. И к воздуху, которым дышат. Если машины не содержать в чистоте, они ломаются — этому нас учит технология. Если вычисления производятся неправильно, погрешность никуда не исчезает — этому учит наука. Вот о чем твердит Бетти. Хайтек создал проблемы, ставшие неразрешимыми к 2040-му, но этого могло бы и не случиться, если бы человечество спохватилось раньше и занялось теми делами, которые оно столь неблагоразумно откладывало на потом. «Мы должны добиться, — рассуждал Джим, — чтобы оно задумалось вовремя и успело изменить свою судьбу, с помощью техники нашло решение проблем до того, как эти проблемы возникнут».

Стихли последние шумы, в окружающих домах погасли последние лампы. Джим перестал носить наручные часы со светящимся циферблатом, когда узнал, что в них содержится радий, но, по его прикидкам, сейчас было чуть за полночь.

Он услышал шаги, шелест слишком торопливо раздвигаемых кустов. Появились оба парня, они шли на полусогнутых, пригнувшись. Подступили к окну Бетти, заглянули. Снова тот, что покрупнее, держал нож.

Никогда еще Джиму не давалось так трудно сидение на месте. Кто бы ни были эти двое, их необходимо поймать с поличным, чтобы вина была неопровержима. Тогда, быть может, они не рискнут отмалчиваться, расскажут, почему охотятся за такими, как Бетти.

А значит, Джим должен ждать в засаде и наблюдать.

Тот, что покрупнее, с помощью ножа растворил окно и полез в спальню, изрядно при этом шумя. Джим не упустил момент, поменял позу: вот он уже на корточках, готов в любую секунду сорваться с места. Бетти не убьют в ее комнате. Раньше так не делали и сейчас не станут. Вновь и вновь он мысленно повторял эти успокаивающие слова, а сердце билось от страха все пуще.

В окне появилась Бетти. Медленно перелезла через подоконник, спрыгнула на землю. Здоровяк не отставал, держал нож на виду. Второй парень схватил Бетти за руку и поволок за собой, но она упиралась и вырывалась, и происходило это в считаных футах от укрытия Джима.

— Вы кто? — услышал он шепот девушки.

— Друзья из две тысячи тридцать девятого, — неубедительно пробормотал здоровяк.

— Друзья? С ножом? Угрожают убить, если не встану и не пойду с ними? Ни шагу больше не сделаю, пока не узнаю, кто вы такие.

Отвечал тот, что поменьше, скороговоркой:

— Это для твоего же блага. Мы, как и ты, из две тысячи тридцать девятого, но сейчас объясняться не можем. Потому что небезопасно. Ты шагай, не шуми, и все будет в порядке.

Бетти глядела на меньшего парня в упор; он не выдержал и отвернулся.

— Конрад Олдэм? Профессор, это вы?

Конрад Олдэм вытянул в струнку свое четырнадцатилетнее тело и попытался сыграть с ней в гляделки, что оказалось задачей непростой: юная Бетти была на пару дюймов выше.

— Доктор Нокс, хоть раз в жизни прислушайтесь к чужому мнению. Мы действуем в ваших интересах. И я все объясню, вот только перейдем в более…

— Профессор, вы же не участвуете в Проекте. Выступали против, насколько я помню.

Джим заметил блеск зубов: Конрад Олдэм улыбался девушке, пытался ее успокоить.

— Теперь участвую, ведь ситуация изменилась. Повторяю, все будет хорошо, только позвольте мне объясниться. Вам, как я понял, не представилось возможности поговорить с теми, кто уже знает, каково это — жить сейчас? Мы восполним все пробелы, если пойдете с нами. — Последнее обещание, судя по тону Олдэма, должно было развеять все сомнения Бетти.

Но она энергично замотала головой и спросила:

— Что вы здесь делаете?

— Крайне важно, чтобы вы получили свежую информацию. Да сами подумайте, разве Проект мог прислать меня с другим поручением?

— Почему Проект направляет ко мне человека, зная, что я имею основания ему не доверять?

Олдэма явно привело в замешательство упрямство Бетти. Он не придумал ничего умнее, как повторить:

— Все объясню, когда мы уйдем отсюда.

— Как объяснили Полу Дэвидсону и Чарли Беннету? — спросила Бетти.

На это Олдэм ничего не ответил. Зато его массивный спутник перестал изображать из себя друга-приятеля и помахал ножом.

— Ну что, приступим? — проворчал он.

— Нет! — цыкнул на него Олдэм. — Слишком много подчищать, если найдут… — Фраза повисла.

— …Мой труп, — договорила Бетти. — Профессор, но какой смысл? И кто этот, с вами?

— У вас есть только один шанс… — начал Олдэм угрожающе.

— В чем причина, я спрашиваю. Мы же с вами ученые. Бывает, не сходимся во мнениях, спорим. Но убивать-то…

Олдэм не дал ей договорить: он, похоже, всерьез разозлился.

— Вы и такие, как вы, слушать не привыкли. Нужные нам ответы кроются в научных исследованиях и прикладных технологиях. Если стреножить науку, проблемы лишь усугубятся, а этот ваш чертов Проект даже не стреножить ее пытается, а повалить и связать, да вдобавок заклеймить! Как виновную во всех бедах! Нет, уважаемая коллега, не бывать по-вашему! Такой ошибки человечество себе позволить не может.

— Это я-то слушать не привыкла?! — выкрикнула ему в лицо ничуть не менее разгневанная Бетти. — Наглая ложь! Нет, профессор, это вы слышите и видите лишь то, что вас устраивает, предпочитая не замечать горькую правду! По-вашему, это научный подход?

— Можете как угодно выкручивать мои слова, но факт остается фактом: вы намерены привести человечество к гибели, а я — к спасению!

Снова подал голос здоровяк.

— Человечество обречено, — со смешком заявил он. — Всем нам конец, и тот, кто противится воле Всемогущего, должен быть остановлен.

Даже в ночной темноте Джим увидел, как глаза Бетти полезли на лоб.

— Профессор! С кем вы связались?!

Олдэм пожал плечами.

— «Если бы Гитлер вторгся в ад, я, по меньшей мере, неплохо отозвался бы о сатане». Это сказано Черчиллем. У меня был доступ к необходимому оборудованию, а у этой компании — к финансовым средствам. Бывают случаи, когда без союзников никак не обойтись.

— А точнее, без подельников, готовых проливать кровь. Делать за вас грязую работу. — У Бетти вдруг сел голос. — Они мертвы? Наши ребята? Вы знали, кто они и где живут… Как же вы могли?

И снова Олдэм отвернулся.

— Никого я не убивал. И Гордон тоже, — кивнул он на подручного. — Как можно убить в тысяча девятьсот шестьдесят четвертом тех, кто дожил до две тысячи тридцать девятого? С точки зрения логики — исключено.

— Это и есть ваше оправдание?

— Они прожили долгий век, — упирался Олдэм. — Докажите мне, что человек, бывший в две тысячи тридцать девятом дедушкой, умер в тысяча девятьсот шестьдесят четвертом? Это абсурд, явное противоречие причинности. А значит, и не было никаких смертей.