Вогт Ван - Клетка для разума

Марен лег в постель голый, погасил свет и лежал в темноте с широко открытыми глазами. Он не смог удержаться от мысли о несостоявшемся свидании с Ральфом Скаддером. Не то, чтобы у Марена был план как-то использовать руководителя прапспов, но неудавшаяся встреча казалось ему упущенной возможностью. Генерал установил на нужное время звонок настенных часов со светящимся циферблатом. "Что ж, будем спать", - грустно сказал он себе. По крайней мере, завтра он будет бодрым.

Проснулся он мгновенно - от ощущения, что рядом кто-то есть. "Дэвид", - прошептал в темноте женский голос.

Делинди!

- Иди сюда, - шепнул он в ответ, и через мгновение почувствовал движение её тела и запах духов. Простыня соскользнула с Марена. Делинди свернулась рядом на постели и прижалась к нему. Шелк её пеньюара приятно холодил кожу Дэвида. Делинди возмутилась: "Ах ты, негодяй! Совсем голый!" Но при этом её пальцы быстро и без остановки скользили по его телу.

- Я не могу оставаться долго. Поговорим серьезно: как нам встретиться, чтобы поехать вместе?

Дэвид обнял её. Мягкие губы молодой женщины приоткрылись, когда он прижался к ним ртом, но Марен чувствовал скованность её тела, которое держал в объятиях.

- Причешись просто и не крась лицо. Я предупрежу коменданта базы, что меня будет сопровождать дама.

Делинди молчала.

- Ну так как? Что ты об этом думаешь?

- У меня будет не слишком соблазнительный вид...

- Не выдумывай! Красота Делинди не в косметике. Кому это знать, как не мне! Не будем усложнять ситуацию ненужной маскировкой. Как ты объяснишь свое отсутствие Великому Судье?

- А! Ему будет все равно: оно продлится всего один или два дня, а такие короткие отлучки для него ничего не значат.

- Ты сказала ему, куда едешь?

- Нет: он никогда не требует объяснений.

В темноте не было видно, что Марен при этих словах слегка покачал головой: Делинди дала себя обмануть, поверив в полную терпимость, которая была лишь видимостью. Сам Марен не обманывался на этот счет, но не верил и в то, что диктатор так подозрителен по натуре, как думали многие наблюдатели. Правда была проще: невероятная проницательность сочеталась у Великого Судьи с его широко известной склонностью к гневу, которую он старался подавлять. Великий Судья как никто умел читать в чужих сердцах, и, едва заметив у другого бурление той ярости, прилив которой он чувствовал в себе, он брал себя в руки раньше, чем безумный гнев успевал разрушить его душевное равновесие.

- Вот как ты это проделаешь, - нежно заговорил Марен.

- Я слушаю, - Делинди прижалась к нему ещё теснее. В нескольких словах Марен назвал ей маршрут, которым она полетит в своем личном "прыгуне", место, где она должна пересесть на воздушное такси, и наконец пункт, где она найдет военный транспорт.

- Хитрый план, - сказала она, когда Дэвид закончил. - Но ты действительно считаешь, что они дадут себя обмануть?

Марен объяснил, почему это возможно.

- Те, с кем ты будешь иметь дело, - всего лишь люди. Их будет не так много, и им будет мешать необходимость действовать скрытно. Они утонут в таком объеме работы и потеряют твой след.

Это рассуждение, несомненно, убедило Делинди, потому что у неё вырвался вздох облегчения.

- Ох, Дэвид! Как хорошо снова быть рядом с тобой! Мне так тебя не хватало! Я... - и вдруг оказалось, что Марен держит в объятиях плачущую женщину. - Господи, какая я несчастная! Как такое могло с нами случиться?

Марен крепче обнял её. Он чувствовал себя так, словно увяз в чем-то мягком: его ум как будто отказывался работать, словно горе этой женщины автоматически заблокировало какую-то тайную пружину в мозгу Марена. "Не поддавайся! Не позволяй жалости повлиять на твои решения!" - скомандовал он себе, он не очень хорошо понимал, что он хочет этим сказать, потому что какие же у него решения? В перспективе у него была лишь одна задача - снова стать Дэвидом Мареном по-настоящему, а не по видимости.

Всхлипывания молодой женщины вдруг оборвались.

- Сейчас мне лучше уйти. Я встречусь с тобой на ракетодроме.

Она обняла Марена и легким движением выскользнула из-под простыни. Дэвид услышал, как она встает, потом его уши уловили шуршание её шагов. Дверь открылась, потом закрылась. На мгновение Марен возобновил в памяти эти недолгие минуты: прикосновение её ладони к своему телу, её шепот, слезы - все, что теперь ушло в прошлое, но оставило неизгладимое и яркое воспоминание.

Делинди, дочь бывшего посла Георгии в стране Судьи, попадала под подозрение в первую очередь. Желание полететь на границу, возможно, было лишь проверкой: она хотела знать, отвезет ли Марен её туда, и нельзя было исключить, что так она пыталась понять, начнется ли война на этот раз.

Генерал заворочался в постели, взбешенный тем, что эта ночь была полностью потеряна для дела.

Когда он снова проснулся - настольные часы показывали 1.18, - в его уме созрело бесповоротное решение. Марен оделся в темноте, не давая себе труда даже задуматься о его пересмотре. Решение было таким: начать действовать. Без колебания он покинул домик для гостей и через несколько мгновений шел по дорожке, которая вела к особняку Великого Судьи. Он двигался небрежным шагом, притворяясь, что просто захотел подышать свежим воздухом, - это дало бы ему возможность объяснить свой уход из домика, если Делинди тайком следила за ним.

Тут Марен осознал, что его план основывался на предположении, что в доме Судьи находится вход в Укрытия (когда-то имевший номер 808-В). Сегодня он выяснит, так ли это, и, кроме того, узнает, что находится в этой части Укрытий. Когда он окажется там, то осмотрит их - как можно большую часть и как можно быстрее.

Когда окажется там...

В этих словах и заключалась вся проблема: как попасть в подземелье? При этой мысли Марен с такой остротой почувствовал свое бессилие, что должен был остановиться под прикрытием искусственной рощицы. Усилием воли генерал прогнал овладевшие им сомнения. О возвращении назад не могло быть и речи: сегодня ночью у него был шанс окончательно выяснить, находится ли Мозг в Укрытиях, и этот шанс мог больше никогда не представиться.

Благодаря прекрасному знанию местности Марен легко ориентировался по теням. Он прошел около шестидесяти ярдов, значит, на ближайшем перекрестке станет виден дом Великого Судьи. Все будет заперто на висячие замки: это свое постановление диктатор соблюдал. Посетители Дворца обожали мелкие подробности такого рода, а популярность вождя часто держится на соблюдении какого-нибудь ничтожного правила. Выбор, стоявший перед Мареном, был очень прост: пробраться в дом диктатора обходными путями или...

Спокойный и уверенный в себе, он подошел прямо к главной двери, и та бесшумно открылась. Марен переступил порог. Справа от него из прихожей шел слабый свет. Ни малейшего шума.