Филип Фармер - Пир потаенный [ Пир потаенный. Повелитель деревьев]

Он обрушился на нас всей тяжестью своего тела, но промахнулся и грохнулся на землю в метре от нас. Упав на бок, он откатился в сторону и тотчас был поглощен туманом. Но так же стремительно, тень вновь выпрыгнула из него, чтобы тут же обрушиться на Клару.

Клара ускользнула от атаки, на мгновение исчезнув из моего поля зрения, но почти сразу вновь появилась спиной вперед, отступая шаг за шагом, в упор стреляя из своего оружия в гигантский, чудовищных размеров силуэт, покрытый, как мне показалось, густой темно-бурой шерстью.

Я рванулся к ней на помощь, но опоздал на какую-то самую малую частичку секунды. Уродливая тень подмяла графиню под себя и сразу же высоко подняла ее вверх. Я отпрянул в сторону, чтобы избежать удара. Монстр, схватив женщину за руку, крутил ее телом над головой, словно это была боевая палица. Когда это животное наконец остановилось, Клара лежала неподвижно в луже крови. Ее оторванная рука, панцирь и шлем разлетелись в разные стороны.

Моя Клара, моя чудесная, несравненная, моя отважная Клара была мертва.

Ее конец был таким жестоким и неожиданным, что на какое-то время меня будто парализовало. Был еще один момент, который лишь усугубил мой шок и недоумение, — это совершенно неожиданное появление на поле битвы этого получеловека-полуобезьяны. Я был абсолютно уверен, что Дик остался в Африке и нетерпеливо дожидается нашего возвращения.

Я не понимал, как он мог так быстро добраться сюда, если только тут не были замешаны Девять, вновь спустившие его на меня. Они были рады найти мне противника по силам, поэтому пошли даже на то, чтобы простить ему временную измену, лишь бы он свел счеты со мной. И вот сейчас, когда мы оба были лишены какого-либо оружия и могли рассчитывать лишь на силу своих рук и ног, Дик постарается показать мне все, на что он был способен. А способен, как я чувствовал, он был на многое. К своей чудовищной звериной силе он мог добавить хитрость и разум почти человеческого ума.

Оглушенный внезапным горем, я еще стоял над безжизненным телом моей обожаемой графини, теперь столь же холодной и безучастной, как те древние каменные столбы, что окружали нас сейчас, когда Дик бросился на меня.

От удара я покатился на землю. К счастью, этот удар вывел меня из ступора столь же верно, как если бы кто-то врезал мне ногой по заднице. Удар моих ног обезоружил его, выбив из рук биту и арбалет, которые отлетели далеко в сторону. Он уже протягивал свои лапы к моему лицу, намереваясь вырвать глаза, если бы ему хватило на это времени. Но моя нога уже уперлась в низ его живота, рука захватила запястье и резко дернула на себя. Я упал на спину, а он пролетел надо мной и покатился по земле, задев по дороге за что-то твердое.

Я подобрал его биту и встал на ноги, готовый встретить его, как только он появится. Но он возник, летя почти параллельно земле, ногами вперед, выстрелив собой, будто из катапульты. Его ноги, закованные в броню мощнейших мускулов, были подобны ногам гориллы. Я едва успел уклониться в сторону, не то моя грудная клетка была бы смята словно пустая; яичная скорлупа. Тем не менее он задел за плечо, выбив оружие из моих рук. Мы вновь оказались безоружными, с одними кулаками в качестве оружия защиты и нападения.

Но в данный момент это мало что значило, так как от удара я отлетел на несколько метров, прежде чем смог остановиться, скользя и кувыркаясь по траве, залитой кровью Клары.

Некоторое время Дик не появлялся, видимо, потеряв направление, в котором я исчез. Я воспользовался передышкой и, нащупывая землю руками, направился к ближайшему столбу. Я хотел иметь точку опоры для ног, чтобы, когда появится противник, броситься на него головой вперед. Могло случиться и так, что мы потеряем друг друга в этом молочном супе и встретимся в следующий раз в другом месте и в другой битве. Но я не очень-то на это рассчитывал. Уж больно Дик хотел проявить себя. Как тогда, только что выбравшись из каньона, так и сейчас. Это был его звездный час. Он был в отличной форме, в то время как я продолжал ничего не слышать и голова моя продолжала раскалываться от боли. Все шансы были на его стороне.

Единственной для меня возможностью выбраться живым из этой ситуации было тщательно следить за своим тылом и тем, чтобы не произвести ни малейшего шума, что было весьма непросто, учитывая мою глухоту. Я был вынужден контролировать даже свое дыхание, чтобы не выдать себя.

У подножия шероховатой массы наполовину обрушившейся колонны мой ботинок наткнулся на какой-то предмет. Я встал на колени и ощупал его руками. Это была рука Клары, оторванная антропоидом.

Я взял ее в правую руку и сел, прислонившись к колонне спиной. Видимость не превышала тридцати сантиметров. Я подумал о том, что пока я там сидел, вокруг могла кипеть яростная схватка, сотрясающая воздух яростными криками и ударами сталкивающегося оружия, в которой мои помощники напрасно разыскивали меня или звали на помощь.

Внезапно я почувствовал приближающийся запах Дика. Он должен был находиться совсем близко, чтобы я смог уловить его запах в этом холодном, насквозь пропитанном влагой воздухе. Он тоже должен был меня почувствовать. Я швырнул руку Клары прямо перед собой. Удар пришелся Дику по лицу в тот самый момент, когда его выпирающие вперед челюсти вынырнули передо мной из тумана, будто гримасничавшая маска гигантского призрака, одетого в черное и волосатое.

В ответ я получил не менее крепкий удар, едва не сломавший мне запястье и выбивший из руки кинжал, который взвился в воздух и сразу же канул в тумане.

Ослепленный кровью, залившей ему лицо из руки последней его жертвы, Дик промахнулся в своем следующем ударе. Его палица просвистела в волоске от моей головы и разбилась, ударившись о камень колонны. Я вложил все силы в прямой удар правой, угодивший ему в живот, точно в то место, куда он был мной ранен.

Он сложился вдвое, прижав обе руки к пупку. Мой кулак тут же врезал ему за ухом. Дик зашатался, и, когда он упал на колени, ребро моей ладони, будто нож гильотины, опустилось на его затылок.

Любой другой человек на его месте был бы окончательно выбит из игры и, скорее всего, умер на месте. Он же был лишь наполовину оглушен. Антропоид встал на ноги, развернулся и, повинуясь рефлексу, вбитому в него занятиями каратэ, сделал выпад, задев мое правое плечо. Он опять едва не попал мне в голову. Рука тут же онемела и потеряла чувствительность, будто больше не принадлежала мне.

Я знал, что секунды через две рука отзовется дикой болью. Но в данный момент я совсем ничего не чувствовал. То же самое и с моим коленом, которое я ушиб во время падения и которое впоследствии заставило меня хромать в течение многих месяцев. Но я ни о чем не жалею. Сделанное стоило того.