Джон Варли - Демон

— Они в нас стреляют! — закричала Искра. Конел так толком никогда и не узнал, что же он делал в следующие двадцать секунд. Сначала земля была повсюду, затем в какой-то момент накренилась, затем оказалась над головой, затем пошла кругом. Должно быть, такой маневр и сработал. На миг один из бомбадулей оказался в прицеле, и Конел выстрелил, но промазал. Обернувшись, он увидел, что все трое далеко позади, но снова выстраиваются в линию.

Может, стоило просто от них усвистать. Конел сомневался, что им доступна его предельная скорость. Осторожность составляла лучшую часть доблести, а все это дело...

Но его сильно тревожило поврежденное крыло. «Стрекозы» отличались необычайной прочностью, но и тут были свои пределы.

Пожав плечами, Конел дал полный газ.

— Впереди!

У Искры наверняка было фантастическое зрение. Конел разглядел бы бомбадуля только тогда, когда было бы уже слишком поздно, — да он его, собственно, так и не увидел, пока бомбадуль не заполнил почти весь обзор; одна отверстая пасть, плюющаяся в них росточками пламени. Но Конел все же успел дернуть рукоятку управления — и они прошли внизу — в каком-то метре от четвертого бомбадуля. Услышав взрыв, Конел решил оглянуться. Тактика тварей себя не оправдала. Промахнувшись, четвертый бомбадуль столкнулся лоб в лоб с третьим в ряду преследователей. То, что падало на пески Мнемосины, уже отдаленно напоминало летательные аппараты.

— Конел, — раздался озабоченный голос Сирокко. — Стукачок говорит, они могут быть вооружены. Не знаю, можно ли на это полагаться.

— Спасибо! — проорал Конел и выполнил нырок, едва услышав свист пуль. Теперь он гнал к земле, петляя и делая зигзаги по всему пути. Затем что-то пробило фюзеляж и, похоже, срикошетировало от чего-то внутри. Кабину заполнил едкий дым, а Искра орала и топала ногами.

— Оно живое! Живое! — вопила девушка, но у Конела не было времени посмотреть. Он продолжал поворачивать, и бомбадули позади снова рассредоточились. Когда Конел решил, что у него есть свободная секунда, то взглянул вправо. С искаженным от омерзения лицом Искра топтала что-то черное — а это черное извивалось, подпрыгивало и дымилось. У твари оказалась пасть, и она то и дело хватала Искру за ноги. Наконец, прямо на глазах у Конела, Искре удалось накрыть монстра одной из свободных краг от бронежилета и что было силы придавить ногой.

Раздался грохот, будто рванула петарда, и нога Искры подскочила так, что колено попало точно по подбородку. Свист, который Конел уже слышал и раньше, сделался более надсадным, и он увидел, как крагу утягивает в десятисантиметровую дырку в полу.

Времени для дальнейших раздумий уже не было. Вот-вот — и он вспахал бы песчаную дюну. Успев притормозить, Конел понесся над пустыней, делая семьсот километров в час, в пятидесяти метрах над дюнами. Левое крыло мучительно визжало.

И опять не было времени подумать, ибо бомбадули по-прежнему висели у него на хвосте и стреляли.

— А-а, ч-черт, — проревел Конел. — Вот теперь достали! — Точнее было не сказать. Конела охватила дикая ярость, и ему уже на все было наплевать. Тогда, почти не думая, что делает, он тормознул, по-прежнему изо всех сил виляя, и пошел вверх, пока не решил, что места хватит. Затем он снова прибавил ходу, до упора высылая ручку управления вперед.

На мгновение они оказались в невесомости, затем перегрузки стали все плотнее притягивать их к ремням. Теперь «стрекоза» летела прямо к земле — не слишком далеко внизу. Пять «жэ», шесть, семь. Десять «жэ» — и их лица побагровели. Земля же тем временем с мучительной неспешностью вращалась под ними. Снаружи стонало крыло, а внутри Конел все прикидывал, не слишком ли круто он срезал. Внешнюю петлю плотнее было просто не сделать. Оставалось только надеяться, что бомбадули следуют позади, и еще — что вскоре он увидит прокрадывающийся сверху клочок неба.

Небо Конел увидел сквозь пол. Затем оно стало расти. Мелькнула смутная мысль, что позади послышались два взрыва, и Конел даже сумел улыбнуться, хотя мысли ползли как улитки. Если он все сделал правильно, то два бомбадуля только что вспахали пустыню.

Дальше он летел ровно, кверху дном. Песок был так близко, что казалось — протяни руку и коснешься.

С предельной осторожностью Конел повел «стрекозу» выше, пока не счел, что ему хватит места для обратного переворота. Он успел взглянуть на Искру. Та сидела зеленая. Будь у него время, Конел чувствовал бы себя точно так же, но крыло уже дребезжало ему в самое ухо. Он медленно поднялся до одного километра, трижды сбавляя ход, как только левое крыло начинало колыхаться. Небольшой самолетик стал напоминать автомобиль, который потряхивает на ухабистой дороге. Снова взглянув на крыло, Конел заметил, что оно уже держится на одном тонком кронштейне, — и вырубил мотор. В мертвой тишине ползли они по воздуху.

— Прыгаем! — скомандовал Конел и стал следить, как Искра справляется с дверцей. Девушка забыла, где кнопка снятия ремней безопасности, так что Конел сам шлепнул по ней, вытолкнул Искру с сиденья, проследил, как она толкается вверх и наружу, а потом выпрыгнул в противоположном направлении и стал падать.

Он досчитал до десяти — при цифре семь зубы застучали, ибо Конел еще никогда не парашютировался, — и дернул за кольцо. Парашют раскрылся, резко рванул Конела вверх, и пилот облегченно выдохнул, огляделся и заприметил два столбика пламени, где разбились его преследователи, а затем увидел и яркий оранжевый цветок парашюта Искры. Итак, один за пятерых.

Услышав о случившемся, Гея побагровела.

— Он подверг опасности моедитя! — проревела она и принялась метаться взад и вперед по и без того вспаханным-перепаханным землям Преисподней. Всем пришлось поспешить, чтобы убраться с дороги. Многим повезло.

— Кому это, интересно, он служит? — гремела она. — Никакого риска! Никакого риска, когда речь идет о моем младенце! Разве я ясно об этом не сказала?

Раздались утвердительные выкрики. Болексы немедленно принялись подыскивать лучший ракурс, карабкаясь друг на друг будто жуки в банке.

Гея подняла руку — и настала мертвая тишина, если не считать жужжания камер. Богиня сжала кулак размером с товарный вагон, и молния обрушилась с неба, создавая вокруг нее пурпурные нимбы. С искаженным от гнева лицом Гея отвела руку назад, словно собралась бросить дротик, и действительно швырнула — только не дротик, а нечто вроде сгустка ненависти в сторону Мнемосины.

Высоко на центральном тросе с грохотом рванули топливные баки люфтмордера. Ночники и боковухи зашлись пламенем — и внезапно для себя поняли, что рванулись в свои первые и последние полеты, чтобы взорваться, когда кончится горючее. Четыре бомбадуля тоже вспыхнули. Происходящее вышло ярким и шумным и очень напоминало взрыв традиционного японского пиротехнического снаряда под милым названием «Букет хризантем». Когда все закончилось, в Гее остались лишь девять боевых групп люфтмордеров.