Джон Варли - Ретроградное лето

- Хорошо. Что дальше?

- Ладно, для начала скажи - ты в шахматы играешь?

- Что? И это все? Разве не следует послать сигнал бедствия или еще что-то сделать?

- Уже послал.

- А что бывает, если тебя заваливает грунтом и костюм твердеет, чтобы тебяне раздавило? Как ты тогда пошлешь сигнал?

- Он включается автоматически, если костюм отстается твердым больше минуты.

- А, понятно. Тогда "е2 - е4".

* * *

Мы забросили игру после пятнадцатого хода. Мне плохо удается удерживать в памяти доску с фигурами, а она, хотя и прекрасно с этим справлялась, слишком нервничала, чтобы обдумывать ходы. Я тоже начал волноваться. Если вход заблокировало так, как мне представлялось, то нас должны дыли откопать в течение часа. В свое время я тренировался отсчитывать время в темноте и прикинул, что после толчка прошло уже часа два. Должно быть, оползень оказался больше, чем я думал. Спасателям может потребоваться целый день, чтобы добраться до нас.

- 12

- Когда ты меня прижал, я очень удивилась, что смогла к тебе прикоснуться. К коже, а не к костюму.

- Кажется, я даже почувствовал, как ты вздрогнула. Дело в том, что костюмы взаимно проницаемы. Когда ты ко мне прикоснулась, у нас был один костюм на двоих. Иногда это очень удобно.

Мы лежали на озерке ртути, обняв друг друга. Так нам было спокойнее.

- Ты хочешь сказать... а, поняла. Можно заниматься любовью, не снимая костюма. Ты про это говорил?

- Тебе не помешало бы испробовать это, лежа на ртути. Лучше не придумаешь.

- А мы уже лежим на ртути.

- Сейчас не до любви. Мы перегреемся. А резерв кислорода может пригодиться.

Она лежала спокойно, но ее руки за моей спиной напряглись.

- Мы сильно влипли, Тимоти?

- Нет, но, может быть, придется очень долго ждать. Пить ты наверняка захочешь. Сможешь продержаться?

- Жаль, что мы не можем заняться любовью. Я бы отвлеклась.

- Ты сможешь продержаться?

- Смогу.

* * *

- Тимоти, я недозаправила баллон перед уходом. Это ничего?

Кажется, я не напрягся, но она меня здорово напугала. Я задумался, но поначалу не понял, насколько это серьезно. По дороге к дому она использовала максимум часовой запас кислорода, даже если учесть его повышенный расход на охлаждение. Внезапно я вспомнил, какой прохладной была ее кожа, когда я ее обнял.

- Джубилант, кода мы вышли из дома, у тебя было включено максимальное охлаждение?

- Нет, но я включила его по дороге. Было так ж_а_р_к_о. Я чуть не потеряла сознание от перенапряжения.

- И не выключала его до самого землетрясения?

- Да.

Я проделал приблизительные подсчеты, и результат мне не понравился. По самым пессимистическим оценкам у нее осталось кислорода не более, чем на пять часов. А вытащить нас могут и через двенадцать. Она могла сделать такие же подсчеты не хуже меня, и не было смысла скрывать от нее итог.

- Прижмись ко мне теснее, - сказал я. Она удивилась, потому что мы и так уже лежали, крепко обнявшись. Но я хотел сблизить наши входные клапаны. Я соединил их и выждал три секунды.

- Теперь давление в наших баллонах уравнялось.

- Зачем ты это сделал? О, нет, Тимоти, не надо было так. Это я виновата, что была так неосторожна.

- Я сделал это и ради себя. Как бы я жил дальше, если бы ты умерла, а я мог тебя спасти? Подумай об этом.

* * *

- Тимоти, я отвечу на любой вопрос о твоей матери.

Вот тут я впервые взбесился. Я не рассердился на ее недальновидность и незаправленный баллон. И даже на охлаждение. Здесь было больше моей вины, чем ее. Степень охлаждения я превратил в какую-то игру, не внушив ей, насколько важно сохранять достаточно

- 13

большой резерв. Она не приняла меня всерьез, и теперь мы оба расплачивалис за мою шутку. Я ошибся, предположив, что она, как специалист по выживанию на Луне, сама о себе позаботится. Как она могла это сделать, не имея реальной оценки местных опасностей?

Но ее предложение прозвучало как плата за кислород, а так на Меркурии не поступают. Когда возникает реальная опасность, воздухом всегда делятся безвозмездно. Благодарность здесь оскорбительна.

- Только не думай, что ты мне д_о_л_ж_н_а. Ошибаешься.

- Я не поэтому предложила. Если нам придется здесь умереть, то, по-моему, глупо цепляться за секреты. Ведь верно?

- Если мы умрем, то какой смысл все мне рассказывать? Что мне с этого? Так что в любом случае это бессмысленно. А пока мы даже не н_а_ч_а_л_и умирать.

- Это хотя бы поможет убить время.

Я вздохнул. Сейчас мне уже не было так важно узнать то, что я из нее пытался вытянуть.

- Хорошо. Вопрос первый: почему Дороти оставила тебя на Луне, переехав сюда? - Как только я задал вопрос, он неожиданно снова приобрел для меня важность.

- Потому что она вовсе не наша мать. С нашей я развелась, когда мне было десять лет.

Я резко сел, впав в тупое обалдение.

- Дороти не... значит, она... она моя приемная мать? А все это время она говорила, что...

- Нет, она не приемная твоя мать. Она твой отец.

- ЧТО?

- Она твой отец.

- Кто, черт возьми... о_т_е_ц? Да что за бред ты несешь? Кто может вообще знать своего о_т_ц_а?

- Я знаю, - просто ответила она. - А теперь и ты.

- Думаю, лучше будет, если ты расскажешь все с начала.

Она заговорила, и все встало на свои места, как бы дико ни звучали ее слова.

Дороти и мать Джубилант (м_о_я мать!) были членами религиозной секты под названием "Первые принципы". Я понял, что в их учении было много диких идей, но самой дикой из них была та, которую они называли "ядерной семьей". Не знаю, почему они ее так назвали, наверное потому, что она была изобретена в эпоху, когда впервые была укрощена ядерная энергия. Такая семья состояла из отца с матерью, живущих в одном доме, и дюжины детей.

"Первые принципы" не заходили настолько далеко: они все же придерживались конвенции "один взрослый - один ребенок" - ради своего же, кстати, блага, потому что иначе их бы просто линчевали вместо того, чтобы с отвращением, но терпеть - но им пришлась по вкусу мысль о двоих родителях, живущих вместе и растящих двоих детей.

Поэтому Дороти и Сияние (так ее звали; на Луне они были Блеск и Сияние) "поженились", и Сияние взяла на себя роль матери их первого ребенка. Она зачала его, родила и назвала Джубилант.

Затем все начало разваливаться, что мог им предсказать любой нормальный человек. Я не очень сведущ в истории, но коечто знаю о том, что творилось на Старой Земле. Мужья, убивающие жен, жены, убивающие мужей, избивающие детей родители, войны, голод и тому подобное. Не знаю, насколько это было результатом существования ядерных семей, но, должно быть, тяжко было на ком-то "жениться" и слишком поздно обнаружить, что ты ошибся в выборе. Поэтому все вымещалось на детях. Я не социолог, но кое-что соображаю.

- 14

Их отношения, которые поначалу, может, блестели и сияли, стали постепенно ухудшаться. Через три года они дошли до того, что Блеск оказался не в состоянии находиться со своей женой на одной планете. Но он любил ребенка, и привык думать о нем, как о своем. Попытался объяснить это на суде. В современной юриспруденции даже концепция отцовства воспринимается примерно так, как божественное право королей. Блеск не смог найти в законах зацепки, за которую он смог бы ухватиться. По закону ребенок принадлежал Сиянию.