Илья Варшавский - Курсант Плошкин

Капитан вздохнул, захлопнул книгу и направился в рубку.

"Свистать всех наверх!" - мысленно произнес он, нажимая на кнопку аврального сигнала.

Через несколько минут на пульте вспыхнула зеленая лампа: машинный отсек сообщал о готовности двигателей к запуску.

"По местам стоять, с якоря сниматься!" - Чигин ввел данные для полета в счетную машину и, подождав сигнала киберштурмана о решении задачи, взял микрофон:

- Космос-три, космос-три, я "Альдебаран", прошу выйти на связь, как меня слышите? Прием!

Тишина, только треск разрядов в динамике. На экране видеофона никого нет.

- Космос-три, космос-три, я "Альдебаран", прием!

Опять безрезультатно.

- Космос-три, космос-три, - Чигин постучал кулаком по черному ящику, - космос-три! Фу, дьявол! Сколько раз просил дать сюда радиста, разве с этой рухлядью... Космос-три!!! - от раскатов капитанского голоса замигали лампочки на пульте. - Космос-три, я "Альдебаран", какого черта вы не отвечаете?! Космос-три!!!

На экране внезапно появилась ухмыляющаяся рожа диспетчера.

- Простите, капитан, но тут радист с транссолярного выдал такой анекдот! Какой-то тип... - Изображение исчезло, и голубая поверхность экрана заструилась черными молниями. Где-то поблизости один из новых звездолетов свертывал пространство.

- Космос-три! - капитан безнадежно махнул рукой. Нужно было ждать, пока это чертово пространство не начнет пропускать радиосигналы.

- Правда, здорово?! - изображение диспетчера снова скалило зубы на экране.

- Да... - неуверенно сказал Чигин.

- Что у вас, капитан?

- Прошу отход.

- Документы в порядке?

- В порядке.

- Валяйте! Только, пожалуйста, не газуйте на старте. Вы мне прошлый раз всю обшивку загадили.

- Три "же", - сказал Чигин. - По учебной программе перегрузка три "же". Они еще совсем желторотые, эти козероги, первый курс.

- Вот отваливайте отсюда потихоньку на полмиллиона километров и давайте там вашим козерогам хоть по десять "же". А мне обшивку чистить некому, практикантов нет.

- Ладно, - сказал Чигин, - ничего вашей обшивке не будет, у меня уже задача в киберштурмане. Пока!

- Счастливого эфира!

"Отдать кормовой! Отдать носовой! Шпринт отдать! Малый вперед!" капитан нажал стартовую кнопку и поглядел на часы.

Больше в рубке было нечего делать до самого возвращения. Теперь нужно пойти и лечь, пока "Альдебаран" набирает скорость. Грузное тело капитана было весьма чувствительно к перегрузкам - факт, который он тщательно скрывал от членов экипажа.

* * *

- Индюк у себя? - спросил доктор.

Старпом приложил палец ко рту:

- У себя, но лучше не входите. Начнет пичкать своим пойлом.

Доктор поморщился. Одна мысль о капитанском чае вызывала непроизвольные сокращения пищевода. И все же... нет, пожалуй, откладывать нельзя. Он нерешительно взялся за ручку двери.

- Что-нибудь случилось? - спросил старпом.

- Да вот старику взбрело в голову устроить поголовный медосмотр, дернула меня нелегкая выполнить эту блажь!

Лицо помощника приняло озабоченное выражение:

- Инфекция?

- Хуже! - махнув рукой, доктор открыл дверь каюты. - Разрешите, мастер?

- Заходите. Может быть, чашечку чаю?

- Спасибо, я по делу.

Капитан нахмурился. Отказаться от чая, собственноручно приготовленного капитаном Чигиным, это уже, знаете ли...

- Слушаю, - сухо сказал он.

- Дело в том... - доктор замялся, - дело в том, что курсант Плошкин отказался проходить медосмотр.

"Ага, опять Плошкин!" - глаза капитана загорелись хищным блеском.

- Почему же он отказался?

- Он говорит, что он... что она - девушка.

- Кто девушка?

- Курсант Плошкин.

Несколько минут капитан молча смотрел на доктора, пытаясь представить себе курсанта Плошкина в шелковом платье с розой в волосах. Такими, в его воспоминаниях, всегда были девушки. Что-то тут не так! Бритая башка!

- Глупости, - хмыкнул Чигин, - Такого не может быть. В училище девушек не принимают.

- Так она же не курсант. Это ее брат - курсант Плошкин. Он перед вылетом заболел и остался на Земле.

- Как же он здесь? - капитан решительно не мог ничего понять, Раз остался на Земле, значит не может быть здесь. Что он тут - святым духом появился?

- Он остался на земле, а его сестра - Инесса Плошкина - под видом курсанта Плошкина здесь, на корабле.

- Что?!! - внезапно капитана осенило. Эти насмешливые серые глаза с черными загнутыми ресницами...

- Курсанта Плошкина в кают-компанию!!! - рявкнул Чигин, хватив что было силы кулаком по столу...

* * *

"...Врачу учебного космолета "Альдебаран" за проявленную халатность, выразившуюся в несвоевременном выполнении приказания капитана, объявить строгий выговор с предупреждением, что явствует из изложенного. Капитан Чигин".

- "Что явствует из изложенного"! - повторил вслух капитан и взял из пачки новый лист бумаги.

"Названная Инесса Плошкина, списанная мною, капитаном космолета "Альдебаран", направляется..."

Капитан задумался и сунул в рот карандаш. Легко сказать, направляется! "Подкидыш" сюда не долетит. Сдать на встречный космолет? Черта с два тут, на учебной трассе, кто-нибудь появится. Повернуть назад - значит сорвать рейс и стать объектом анекдотов, рассказываемых во всех космопортах: "А слышали, наш индюк какую штуку выкинул?!" Нет, что делать с Инессой Плошкиной, вовсе не явствовало из изложенного. Оставить на корабле с курсантами? Невозможно! "Пусть целуют, ха-ха-ха!" Капитан подумал о своей внучке. Меньше всего он хотел бы ее видеть в курсантском кубрике. Прохвосты все, первостатейнейшие прохвосты! "Сладок запах женской кожи". Погодите, узнаете еще у капитана Чигина, что чем пахнет!

Капитан обхватил голову руками.

"Вот положеньице!"

Из кают-компании в полуотворенную дверь доносились сдержанные рыдания.

Чигин чертыхнулся и вскочил с кресла.

- Собирай вещи!

Рыдания стали громче.

- Собирай вещи, переселяйся в мою каюту!

- А вы?

В широко открытых, еще влажных от слез серых глазах было столько кротости и покорности судьбе, что капитану стало неловко.

"Нехорошо, нельзя было так на нее орать, все-таки девушка".

- Я буду спать у старпома на диване, - буркнул он, глядя себе под ноги, - а ты... а вы располагайтесь. Сейчас боцман вам постелит здесь.

* * *

Инесса плохо переносила невесомость, и капитан Чигин метал громы на головы механиков, безбожно затянувших смену гравитационных катушек. Он сам, не доверяя боцману, прибирал за ней каюту и отпаивал во время приступов тошноты крепким чаем.

Даже ее просьба "не заваривать эти мерзкие зеленые листья" неслыханная дерзость, могущая стоить иному смельчаку жизни, - была воспринята им с добродушной усмешкой.

- Вы знаете, - сказал он однажды старпому, - очень милая девушка. Такая тихая и скромная. Она рассказала мне свою историю. Отец и мать погибли во время автомобильной катастрофы. Круглая сирота, живет с братом.