Дэвид Вебер - Прекрасная дружба

– Назначенные на четырнадцать ровно здесь, шеф, – объявил терминал старшего рейнджера Гэри Шелтона. Нельзя сказать, что хозяин кабинета поморщился, отворачиваясь от окна с видом на залитые солнцем тротуары Твин Форкса, но он определенно закатил глаза, прежде чем вернуться к столу и усесться за ним.

– Спасибо, Франсин, – сказал он, чуть вздрогнув.

– Всегда пожалуйста, – ответила с экрана терминала Франсин Самарина, его давний секретарь, главный администратор офиса и менеджер вообще всей Лесной Службы Сфинкса. Шелтон с подозрением посмотрел на нее, но, все же, решил, что не может обвинить ее в том, что она смеется над ним. Нет, это было просто его воображение. Конечно , она не думает, что это забавно , когда ее босса безжалостно преследует девочка тринадцати с половиной лет.

Конечно, нет , мрачно подумал он. И, если бы я и попробовал обвинить ее в этом, она бы, так или иначе, все отрицала своим лучшим «Кто, я?»

– Пригласи их, – сказал он вместо этого и поднялся для учтивого приветствия, когда дверь офиса открылась.

Мужчина, женщина, девочка и… древесный кот вошли к нему.

Мужчина был высоким, темноглазым, ему было, скорее всего, весьма за тридцать, темные волосы только подернулись серебром. Его жене было примерно столько же, лицо ее было ясным, а цвет глаз чем-то средним между карим и ореховым. Девочка выглядела на тринадцать-четырнадцать стандартных лет, у нее были темно-карие отцовские глаза, а вот волосы были как у матери, но тщательнее уложенные.

И, тревожно оглядываясь по сторонам, на ее плече восседал древесный кот, представитель коренного населения Сфинкса, чье обнаружение чуть более стандартного года назад сильно усложнило жизнь Шелтона.

Поначалу, никто не обращал особого внимания на возможность того, что эти существа действительно могут быть разумны. Более того, над этим смеялись. Ведь, как кто-то вспомнил, Харрингтоны мигрировали на Сфинкс всего три стандартных года назад. Кто бы мог поверить, что такие новички (были и такие, как, к примеру, Джордан Франкитти, кто меньше стеснялся в выражениях) смогли обнаружить разумный вид , который никто до них ни разу не видел? И этот вздор о том, что они «спасли» девушку от гексапумы (и, в первую очередь, какими идиотами надо быть родителям, чтобы отпустить двенадцатилетнего ребенка гулять там, где он может столкнуться с гексапумой?), был совершенно нелеп!

Шелтон сомневался в историях об их разумности, но только до тех пор, пока Скотт МакДаллан и, затем, Арвин Эрхардт не столкнулись с котами. Конечно, доктор МакДаллан был еще одним «новичком», о чем некоторые люди, такие как Франкитти, беспокоились, но семья Эрхардтов прибыла на борту колониального корабля «Ясон». Даже Франкитти принял его всерьез, когда тот стал настаивать, что коты не только существуют, но и весьма умны.

Конечно, существует огромный разрыв между «умным» животным и действительно разумным существом. Именно поэтому Сфинкс был теперь наводнен множеством ученых – а их суета создавала множество проблем его рейнджерам, которых и так постоянно не хватало. И это, в свою очередь, было причиной, по которой он со столь смешанными чувствами относился к существу на плече девушки.

Даже без хвоста, древесный кот был всего втрое меньше девушки, которая (подумал Шелтон) выглядела довольно глупо, неся его на себе. Она прикрепила на правое плечо подушечку из жесткой ткани, и шестилапый кот, балансируя, слегка вонзил изогнутые когти своих средних лап в ткань. Однако большая часть его веса приходилась на задние лапы, упирающиеся во вторую защитную подушечку чуть ниже правой лопатки девушки. Его голова и плечи торчали выше ее головы, а хвост, изогнувшись, украшал левое плечо девушки, где аккуратно, самым кончиком, касался ее щеки.

Его кремово-серый мех пересекали несколько полос, почти теней, где виднелась его кожа. Места, где мех лежал не совсем так, как должен, потому что под ним были шрамы. И, тогда как длинные пальцы его левой руки лежали на голове девушки, правой руки не было, после ампутации от правой передней лапы осталась только короткая культя.

– Добрый день, – сказал Шелтон, протягивая руку родителям. Они пожали руки, а затем он повернулся и взглянул на девушку.

– И вам добрый день, миз Харрингтон, – сказал он. – Могу я предложить всем присесть?

Стефани вела себя самым лучшим образом.

Она подождала, пока родители и старший рейнджер усядутся, прежде чем сесть в свое кресло, после чего Львиное Сердце (имя предложил ее отец, заметив, что как бы мал кот не был, его сердце было сердцем льва) сполз с ее плеч на колени. Если бы спинка кресла была шире, он бы вытянулся на ней во всю длину и лежал позади шеи Стефани. Вместо этого, он уселся на задних ногах и прислонился к девушке спиной, когда поднял голову и уставился на старшего рейнджера Шелтона своими ярко-зелеными глазами.

Стефани не знала, насколько хорошо Львиное Сердце сможет уследить за сегодняшней встречей. Было достаточно очевидно, что он все еще не понимал стандартный английский. Он все лучше и лучше понимал то, что она из дня в день пыталась сообщить ему, но далеко за пределами ее возможностей было пытаться объяснить что-то вроде нынешней встречи при помощи жестов и пантомимы. С другой стороны, он понимал ее лучше, чем она его. Его голосовой аппарат совершенно не подходил для произнесения звуков любого человеческого языка, что означало, что он никогда не сможет говорить с ней, даже если будет полностью ее понимать. Лучшее, что она могла сказать об этом, что она начинает достаточно достоверно интерпретировать его язык тела.

Или, по крайней мере, я думаю , что это так. Ведь вполне возможно, что я все еще понимаю его неправильно.

Однако она не думала, что это так. И, если она читала его правильно, то, что он воспринимал от старшего рейнджера Шелтона, было не слишком обнадеживающим.

– Спасибо, что встретились с нами, старший рейнджер, – сказал ее отец. – Я знаю, что вы всегда заняты. Надеюсь, что мы не отнимем у вас много времени.

– Я занят, – признал Шелтон и позволил себе поморщиться. – Чума выкосила многих из нас, но я иногда думаю, что Лесную Службу она затронула даже сильнее, чем остальную систему. – С огорченным видом он покачал головой. – Я потерял больше половины сотрудников силовых структур, более трети административного и обслуживающего персонала. Мы пытаемся восстановиться, но много где еще нужны рабочие руки, так что…

Он пожал плечами и трое Харрингтонов понимающе кивнули.