Дэвид Вебер - Прекрасная дружба

Стефани посмотрела на своих родителей, но они оба были точно так же сбиты с толку. Ее отец пожал плечами, и они втроем повернулись взглянуть в направлении пристального внимания Львиного Сердца.

Твин Форкс был достаточно мал, чтобы люди по большей части ходили пешком, а теплый (для Сфинкса) солнечный свет и густые, удобные тени предусмотренных градостроителями зеленых поясов делали это предпочтительным способом передвижения. В таких условиях даже сравнительно небольшое население могло обернуться большим числом пешеходов, особенно во время обеденного перерыва, и тротуары были переполнены. Впрочем, ничто в прохожих не казалось чем-то особенным. Конечно, что-то неважное не привлекло бы такого пристального внимания Львиного Сердца, и Стефани недоуменно нахмурилась, пока проходящие секунды неспешно, но неуклонно оборачивались минутами.

Наконец, после, казалось бы, получаса, что скорее было ближе к пяти минутам максимум, когда она уже собралась начать задавать Львиному Сердцу вопросы, чтобы понять, что его беспокоит, из-за угла вывернули и направились к ресторану три пешехода. Ей было несложно узнать доктора Хоббард, старшего рейнджера Шелтона, и доктора Больгео.

Львиное Сердце увидел их одновременно с ней, и она вновь услышала то низкое почти-рычание, что она услышала в первую их встречу с доктором Больгео. Она быстро взглянула на него, после чего посмотрела на своих родителей.

– Ты это слышала, мам? – спросила она свою мать.

– Слышала что, милая? – нахмурившись, спросила Марджори, и у Стефани усилилось любопытство. Почему же она способна это услышать, тогда как ее родители явно нет?

– Неважно, – быстро сказала она, слегка понизив тон, когда приблизились доктор Больгео и остальные его гости. – Потом объясню.

Ее мать с написанным на лице любопытством приподняла брови, но тоже кивнула. Это был один из тех моментов, что любила в своей матери Стефани – она знала, что бывает время, когда лучше не задавать вопросов. И она готова была и в этом доверять мнению Стефани.

Стефани через стол улыбнулась ей, после чего потянулась и мягко коснулась Львиного Сердца. Он посмотрел на нее, уши вернулись в почти обычное положение, и издал мягкий звук, который все они услышали.

– Пора нам прилично себя вести – нам обоим прилично себя вести, – предупредила она его, одновременно сама сосредотачиваясь на этой мысли. Он еще на мгновение оглянулся на нее, и она взглянула в его зеленые глаза, надеясь, что он понял, что она пытается до него донести. Затем он моргнул и кивнул в жесте, которому научился у своей человеческой семьи.

Хотя не думаю, что он понимает, почему мы должны прилично себя вести , подумала она, и я его не виню. Я начинаю думать, что у древесных котов, наверное, есть это правило Скотта «Нужно Убить»! Все равно они явно те, кого мама предпочитает называть «прямолинейными типами». Так что, может быть, доктор Больгео устроил нашу встречу в милом месте на публике, где Львиное Сердце вряд ли попытается выцарапать ему глаза.

Она почему-то посчитала возможность того, что чаттанугец пострадает от рук Львиного Сердца, в какой-то степени покрывшись синяками и порезами, весьма привлекательной. Затем она заставила себя отложить эту мысль, приподнялась и вежливо улыбнулась, принимая гостей, когда трое взрослых вошли в ресторан.

Ну, все и правда сработало достаточно неплохо , позже тем же вечером сам себя поздравил доктор Теннесси Больгео, когда сидел за терминалом гостиничного номера, изучая видео.

Он не ожидал многого узнать из разговора за обедом, но в итоге получил еще немного лакомых кусочков, не столько из сделанных Харрингтонами предложений, сколько из понимания оставленных на это комментариев Хоббард. Ксенолог явно долго сопоставляла все факты, и ее вклад в застольный разговор прояснил некоторые моменты, которые, не сомневался Больгео, эти замкнутые Харрингтоны предпочли бы замолчать.

Это было неплохо, но не совсем то, что ему на самом деле было нужно, и он внимательно изучил отображаемые в открытых перед ним небольших окнах числа. Числа в окне в правом нижнем углу терминала отображали время записи камерой видео, числа в окне в левом нижнем углу терминала были с GPS трекера его комма. В настоящее время этот комм был подключен по сети к терминалу, и компьютер сравнивал временные метки перемещений Больгео с временными метками на видео. С этим компьютеру было несложно отобразить точное расстояние между ним и «Красным днем» на любой момент.

Так что он узнал, что находился ровно в ста четырнадцати метрах от ресторана, когда Львиное Сердце вдруг прекратил жевать свой сельдерей и взглянул в направлении приближающегося Больгео.

Все получилось гораздо дешевле, чем ожидал Больгео. Немедленный фурор по большей части улегся, но девушка и ее древесный кот все так же вызывали большой интерес как здесь, на Сфинксе, так и на Мантикоре, и оказалось несложно убедить одного из местных новостных репортеров предоставить ему копию съемки. В конце концов, это была просто услуга за услугу . Больгео объяснил, что на самом деле его интересует возможность изучить видео с Львиным Сердцем, когда тот не понимает, что его снимают. Конечно, исключительно из высших научных интересов. И оператор был более чем готов предоставить это ему в обмен на заблаговременный намек об обеде семьи Харрингтон с приглашенными главой Лесной службы Сфинкса и главой изучающей недавно открытых древесных котов комиссии Короны. Он занял позицию, осторожно скрывшись за окном офиса на верхнем этаже на другой стороне улицы, почти за час до прибытия в «Красный день» Харрингтонов, и записал каждую секунду их пребывания в ресторане.

Больгео предполагал, что ему может потребоваться нанять частного детектива, чтобы проследить за ребенком и древесным котом и получить именно такие кадры, и ожидал, что на это уйдет немало центекредитов. В новоколонизированных мирах, как правило, не бывает большого числа детективов, и он опасался, что ему придется нанять кого-нибудь с куда более населенной Мантикоры, где в настоящий момент было достаточно людей, чтобы было несложно отыскать того, кто согласиться красться и шпионить за соседями. Хотя ему не нравился этот вариант. Детективы, что будут следить за четырнадцатилетней девочкой, выполняя заказ иномирянина, были также из тех, кто, скорее всего, задался бы вопросом, с чего бы этот иномирянин так интересуется ребенком. Возможность, что Больгео будут шантажировать в обмен на не упоминание властям его интереса к Стефани Харрингтон – сугубо как обеспокоенные граждане, конечно же! – не была за гранью возможного. И учитывая отношение большинства колониальных планет к растлителям малолетних, Больгео был уверен, что объяснение этим властям своего интереса будет не лучшим моментом в его жизни.