Ирина Голунцова - Изгнанные (СИ)

Айрис, будучи тогда пятнадцатилетним подростком, восхищалась своей матерью, но не поддерживала то, что она открыто заявляла о своей симпатии к сопротивленцам. По ее словам, эти люди заслуживали вернуться на свою Родину, заслуживали шанса на лучшую жизнь, и что они страдают от нападок пиратов в первую очередь. Эти речи пугали молодую девушку, но в то же время и воспаляли в ней некий дух гордости. С такой точкой зрения соглашалась и ее подруга Сириа, чей отец также поддерживал политику Мо. Дети гордились своими родителями, несмотря на всю опасность, о которой даже не подозревали.

Когда весна сменила зиму, Айрис вместе с Сирией отправились на прогулку за город, и именно в тот момент противники политики по борьбе с работорговлей решили нанести свой удар. Спровоцировав аварию на линии поездов, они намеревались не только заявить о своем присутствии, но и похитить детей сенаторов, чтобы усмирить их пыл. Айрис тогда отделалась несколькими ссадинами и синяками, однако Сирии повезло меньше – из-за серьезной травмы позвоночника она перестала чувствовать свои ноги. Но брюнетка с радостью бы заняла место подруги, если бы знала, что ее ждет впереди.

Сириа отличалась чертами лица, присущими в основном жителям верхней части Центрального материка, и поскольку в вагоне поезда находились преимущественно похожие люди, вместо нее забрали какую-то другую девушку. Однако с Айрис путаницы не возникло.

То, что последовало дальше, брюнетка хотела бы забыть и никогда не вспоминать. Пока Мо отчаянно пыталась отыскать ее, прося помощи у союзников из Республики и Федерации, Айрис продавали из одного борделя в другой. Ужас пережитого так глубоко въелся ей в память, что на протяжении двух последующих лет она не могла отделаться от кошмаров. Каждый раз, закрывая глаза, она видела те обшарпанные стены, грязные ширмы, слышала душераздирающие крики девушек из соседних палат. Первое время ее приковывали наручниками к изголовью кровати, чтобы не дать ей возможности убежать и сопротивляться, когда очередной клиент взбирался на нее с хищной улыбкой. Насилие продолжалось день за днем, комнаты сменялись самодельными палатками, вонь от простыней и собственного тела становилась все невыносимее. Айрис практически не видела солнца, ее, как и других заложниц, держали вдали от цивилизации, даже перевозили с места на место как какой-то скот, связывая по рукам и ногам, в тесных душных ящиках.

Счет времени терялся, слезы высыхали. Иногда не хотелось жить, порой бессилие завладевало тобой настолько, что не хотелось дышать, однако в какой-то момент все эти жалкие отголоски собственного существования перебивала ярость.

Спустя две недели подобного существования Айрис решилась на попытку к бегству, но в тот миг, когда она думала, что все получится, ее поймали и наказали по-особому, так, как поступают с теми, кто готов был еще сопротивляться. Они лишили ее возможности ориентироваться в пространстве путем выжигания сетчатки глаза едким порошком.

Болезненный – нет, невыносимо болезненный урок Айрис усвоила с первого раза, на протяжении нескольких дней мучаясь от его последствий. Когда все вокруг погрузилось во тьму, она отчаялась, хотела рыдать, однако от соленых слез свежие раны начинали болеть.

Сколько это еще продолжалось? Девушка не знала, да и не хотела знать. В какой-то момент ей казалось, что никто ее не искал, не пытался спасти и бросил на произвол судьбы, однако Мо не сдавалась, и ее усилия окупились через три недели поисков.

В тот день к Айрис пришел очередной клиент, но она уже не могла терпеть это, поэтому начал умолять, чтобы ее не трогали и оставили в покое. Она понимала, что ее просьбу никто не воспримет всерьез, однако незнакомец не прикоснулся к ней, а только спросил:

– Айрисфиль Чинке? – В ответ девушка неуверенно кивнула, не ожидав услышать свое имя. Пусть она и не могла видеть, но ей показалось, что гость улыбнулся. – Меня прислала твоя мать, ты отправляешься домой.

Но очнулась от волнительного ожидания Айрис не дома, а в лагере сопротивления, что находился в лесах Борда Систа. Там ее встретила Мо, еще никогда не раздававшая столько благодарностей за всю свою жизнь. Девушка сначала не могла поверить, что действительно спасена, ей не придется проходить через этот ад снова. И в этом она убедилась, когда ей вернули зрение, установив имплантаты на основе Живого Оружия. Может, теперь Айрис и не могла видеть мир таким, какой он открывался для нее прежде: теперь он отражал реальную картину в некоторых спектрах цвета.

Приведя себя в порядок, отлежавшись в теплой чистой постели несколько дней, девушка могла позволить себя показаться на люди. Ее представили командиру данного лагеря сопротивления – Даласу Бладу, – а также своему спасителю – Бэю, – которого Айрис теперь считала своим ангелом-хранителем.

Этот инцидент, ставший для нее роковым испытанием, заставил ее переменить взгляды на мир. Она поняла, что слабому человеку в военное время не выжить, и нужно опасаться не того врага, что стоит у тебя перед носом, а того, кто прячется в тени. Поэтому Айрис возненавидела всех пиратов, работорговцев и контрабандистов, этих обитателей черного мира, скрытого от многочисленных глаз. Поэтому она не хотела прятаться, ей стала чужда мысль о том, чтобы сломаться и оставить врагов безнаказанными. И эту идею поддержала ее мать, оставив пост сенатора, чтобы стать ключевым звеном между сопротивлением и Республикой Сигурэ.

10

Союз

Единственный след успеха проделанной работы заключался в своевременном мигании двух ламп, висящих в узком холодном коридоре. И такой результат не радовал Лису ван Реван после двух часов попыток приручить так называемое Живое Оружие.

Скользнув по стене вниз, девушка села на пол, скрыв от усталости лицо руками. Лампы моментально перестали мерцать.

– Это бесполезно. – С надменным видом произнес Сет Дефраль. – И все? Это все, что ты можешь?

– Эй. – Не повышая голоса, но, не обойдясь без угрозы в нем, решила оправдать себя Лиса. – Я всего лишь пару часов сегодня практикую это дело, так что не требуй от меня невозможного.

– Я за пару часов научился контролировать потоки электричества в сетях. – Похвастался мужчина. – Это же не Живое Оружие Федерации, эта вещь куда более эффективна и проста в понимании.

Вместо ответа Лиса постаралась сосредоточиться на том, чтобы не дать электричеству достигнуть одной из ламп и погасить ее, но в итоге получилось все то же назойливое мигание. Это не вызвало радости, а недовольства новоиспеченного наставника не приносили никакой пользы, лишь вынуждали злиться с новой силой.

– Твоя проблема в том, что ты будто пытаешься дотянуться до источника энергии рукой и вырвать его. Здесь ключевым моментом является мысль, слабый импульс, который активирует твое оружие. А ты пытаешься напрячь мышцы, и чего тогда ты хочешь?