Ян Кравец - Мёртвые бабочки (СИ)

- Я не хочу. Можно обойтись без этого? Я хорошо себя чувствую и мне не нужен допинг.

- Что? Как ты сказала? Допинг? Ха-ха-ха! Боже мой, это очаровательно. Я всё ломал голову, не зная, как точнее назвать это снадобье. Всё-таки чай это несколько не то. А ты решила эту задачу одним махом. Допинг, ну надо же, точно!

Хэрроу несколько секунд весело смотрел на Ксен. Потом взгляд его помрачнел, а лоб рассекла глубокая морщина.

- Обойтись нельзя. Ты не просто у меня в гостях. Ты в храме. И ты должна взять то, что я тебе даю.

- Но я не хочу!

Хэрроу влепил Ксен пощечину. Удар был такой силы, что Ксен отлетела к стене и упала на колени.

- Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую .

Ксен широко открыла глаза, не решаясь встать. Она явственно ощутила, что сила Хэрроу, и без того превышающая её, удесятерилась. Хэрроу между тем грубо схватил её за левое запястье и волоком притащил к подносу с пиалой. Его указательный палец вонзился в тепловой сенсор и вспорол кожу. Открывшееся отверстие получилось с рваными краями. Ноготь Хэрроу порвал один из проводов и вверх сорвались несколько белых искр. Хэрроу подхватил пиалу и поднёс её к руке Ксен.

- И сказал спаситель - пейте из неё всё, ибо сие есть кровь моя . Пей!

Ксен попыталась высвободить руку, но её потуги не произвели никакого эффекта. Лицо Хэрроу исказила жуткая ухмылка. Зрачки его глаз пульсировали, то собираясь в крошечную точку, то раздвигаясь и закрывая собой всю радужную оболочку. Когда Ксен уже уяснила для себя, что вырываться бесполезно, позади неё раздался властный голос:

- Дай её мне!

Ксен обернулась так резко, что в шее раздался металлический скрежет. Звук был отвратительным и это ей не понравилось. Сзади стоял рослый мужчина в синих джинсах и резиновых сапогах. Его обнажённый торс был покрыт густыми рыжими волосами. На вид мужчине было около тридцати лет. Он был абсолютно лыс, а лицо скрывала буйная рыжая растительность. Борода росла в разные стороны, доходила почти до середины груди и была пару раз перехвачена красной лентой. Не было сомнений в том, что перед Ксен настоящий человек.

- Поди к черту, Бурундук, - проворчал Хэрроу, мгновенно превращаясь из вальяжного ковбоя в унылого хикки. - Без тебя разберусь.

- Я сказал, дай её мне, - мягко, но уверенно произнёс Бурундук. - Или ты забыл, кто здесь главный? Я также нуждаюсь в энергии, как и ты, поэтому заинтересован в новой королеве не меньше тебя. Моему поезду нужна энергия.

- Будь ты проклят! - скорее прорычал, чем произнёс Хэрроу.

- Сдерживай эмоции. Ты ведь не хочешь, чтобы у нашей гостьи сложилось превратное впечатление?

- Ууу! - только и сказал Хэрроу. Он отпустил Ксен и взял пиалу в обе руки. Выражение лица у него было злобное, глаза превратились в две узкие щёлочки. Теперь это была крыса, загнанная в угол.

- Так-то лучше. Итак, Ксенобия?

Ксен мрачно на него взглянула и ничего не ответила. Ещё несколько секунд назад она бы бежала прочь не задумываясь, но что-то во внешности Бурундука было таким пугающим, что ноги её словно приросли к полу.

- Молчаливая Ксенобия! - улыбнулся Бурундук. - А меня зовут Элвин Вестминстер Младший. Но некоторые зовут меня просто Бурундук.

- В честь Макса Чипманка?

- В честь старого мультфильма про музицирующих животных.

- А вы музицируете?

- Упаси боже, - картинно вскинул руки Элвин. - Я всего лишь скромный дворецкий. Чертовски плохой дворецкий, если верить Хэрроу.

Он подошел к Ксен вплотную и взял её за руку.

- Вы позволите?

- Нет!

- Жаль, - искренне огорчился Бурундук. - Тогда мне придётся сделать это против вашей воли. Хэрроу, будь любезен!

Хэрроу что-то недовольно прошипел и помялся на месте, но всё-таки подошел и протянул Бурундуку пиалу.

- Спасибо, - поблагодарил Элвин.

- Провались ты пропадом, - прошипел Хэрроу чужим голосом. Ксенобия отметила, что левый угол его рта опустился вниз, а левый глаз перестал моргать. Если бы Хэрроу был человеком, она бы решила, что у него вот-вот случится инсульт.

- Руку, пожалуйста, - голос к Элвина был мягким и воркующим, а вот руки грубыми и жесткими. Он клещами вцепился в разорванное запястье Ксен и принялся вливать жидкость из пиалы в сенсор. Ксен попыталась закричать, но вместо крика из её горла вырвался только сиплый хрип. Потом перед её глазами вспыхнули и пропали розовые круги, и весь мир заволокла тьма.

81.

Ему было пятьдесят лет, и он был урод. У него было четверо детей, все четверо тори, как и их мать. Звали его Перси Краго. Его отец любил повторять, что человек с именем Перси волен быть гением или злодеем, но просто обязан быть джентльменом до кончиков пальцев. Перси Краго был джентльменом, поэтому, когда ему сообщили о смерти жены и дочери, он даже не дрогнул. Безупречное воспитание, знаете ли. Его жена была красавицей. Она вела свой род от Тёмной Ньорк и могла поименно перечислить всех своих предков до двадцатого колена.

К архонту, как и к любому правителю, можно относиться по-разному. Его можно любить, а можно считать круглым дураком. Большинство людей жило в страхе перед архонтом Питером, даже не осознавая этого. Ближайшее окружение презирало архонта. Но если бы даже архонт продолжал вести бесконечные войны и увеличивать налоги, к нему относились бы без ненависти. Чтобы не вызывать ненависть, архонту достаточно было исполнять свои главные обязанности - контролировать выполнение ритуала и проводить регулярную вакцинацию населения. И если с ритуалом Питер ещё как-то справлялся, то с вакцинацией дело обстояло плохо.

Перси Краго ненавидел архонта Питера. Его жена и дочь скончались от рака, заболевания, которое было побеждено тысячи лет назад. Обоих спасла бы одна инъекция, но она не была сделана вовремя. Перси ненавидел рак, но болезнь была безлика. А вот архонт Питер был вполне реальным человеком. Человеком, которого можно было убить.

- Мы должны убить конунга Питера, - сказал Перси Краго своим сыновьям через неделю после похорон жены и дочери. Все трое согласно кивнули. Перси не мог говорить привычным всем образом. Для общения со своими детьми он использовал цифровой декодер. Жил он уединённо, как и почти все тори, бессознательно стремящиеся отгородиться от других людей. Его дети с трудом находили общий язык с себе подобными. Те, кто встречались с ними, не знали, ангелы это или юродивые.

- Я убью его, отец, - сказал Сирил, старший сын.

- Я убью его, отец, - сказал Гэри Нигма, средний.

- Я убью его, отец, - сказал Уильям, младший. И добавил: - Я отомщу за мать и сестру.

Перси Краго улыбнулся. Он знал, что правильно воспитал своих сыновей.

- Я слушал волны, - сказал он. - Волны от человека к человеку или от вещи к вещи. В стародавние времена все слушали их, а теперь слушаю только я. Я знаю того, кто нам поможет. Он охотник и движется по пятам за своей жертвой. Он преследует его день и ночь, не прерываясь на сон и отдых. Он думает, что убьёт его. Через месяц он будет в нашем городе. Мы не должны пропустить его.