Григорий Неделько - Обычное дело

– Парень, – сказал ангел и взял меня за руку. Я почувствовал… как бы описать… Если бы вас коснулась сотканная из белого света рука, вы бы ощутили примерно то же самое. – Парень, – повторил ангел, – ты умер, откинул копыта, склеил ласты, отбросил коньки… Понятно или продолжать?

– П-понятно, – заикаясь, проговорил я.

– А я – ангел. Посмотри на меня: я – ангел. Понятно?

– Понятно.

– Тогда к чему глупые вопросы?

Какой несдержанный ангел мне попался. И плохо одетый к тому же. Почему мне так везёт?

«Я, в конце концов, не каждый день умираю. Ничего удивительного, что я веду себя немного… странно. Странно по твоему, ангельскому мнению. А на вопрос так сложно ответить, да?»

Вот что надо было сказать невоспитанному грузчику с крыльями.

Вместо этого я промямлил «Извини» и замолчал.

– Ладно. – Ангел проявил великодушие. – Бери меня за руку, и полетели…

– А можно… один вопрос? Всего один, – пообещал я.

– Ох уж эти мне «оттянем-миг-смерти-любой-ценой». Парень, ты уже умер…

– Нет, я не из этих, не из этих. Я просто хочу знать… Один вопрос… Рай, он – существует?

Ангел смотрел на меня. Долго, изучающе. Что скрывалось за этим взглядом? Что угодно могло скрываться: любопытство, изумление, раздражение, отвращение…

– Вообще-то… – начал ангел.

Я весь обратился в слух. Величайшая тайна вот-вот будет раскрыта! Жаль, я не смогу поделиться своим знанием с человечеством!..

– …нам не разрешается говорить на эту тему с людьми, – ответил крылатый посланник.

Я посмотрел на него с недоумением и неудовольствием.

– Я столько жил, – сказал я, – страдал, работал и надеялся, и разочаровывался, а потом и вовсе умер – только для того, чтобы услышать «нам не разрешается об этом говорить»?

– Ты на кого сейчас злишься, – спросил ангел, занимая оборонительную позицию, – на меня или на себя?

– Ни на кого! – сказал я – довольно громко. – Я просто злюсь.

– Никогда не понимал этого простого человеческого удовольствия.

– Может, потому, что это простое человеческое удовольствие?

Ангел облокотился на тумбочку. Ага, значит, он не бестелесный. Я всё больше и больше разочаровывался в ангелах. И в Рае, если на то пошло. Может статься, его и нет вовсе, вот ангелы и замалчивают эту тему. Что же касается Бога…

– Сколько общаюсь с людьми – никак не могу привыкнуть…

– К чему? – спросил я. – К тому, что мы обвиняем всех, кроме себя?

– Не-а.

– К тому, что мы растрачиваем свои жизни по пустякам?

– Нет-нет, я не о том. Хотя это предположение ближе к истине.

О, он заговорил об истине! Ну, ты сам нарвался…

– А истина, – прервал я ангела, хитро прищуривая глаз, – о ней тебе тоже не разрешается говорить с нами, людьми? Существами, не достойными…

– Об истине-то? – в ответ перебил меня ангел. – Да я сколько угодно могу о ней говорить. Только устал уже.

Ангел вытащил из кармана… ну конечно… сигарету. И закурил. Зажёг цилиндрик от своего сияния и запыхтел дешёвым табаком.

Терпеть это было выше моих сил. Я уже не сдерживался:

– И что же есть истина?

– Напоминаешь мне одного чудака из Иудеи, – пробубнил себе под нос ангел.

– Что?

– Истина, – сказал ангел, – для тебя заключается в том, что твоя душа освободилась от бренной земной оболочки. Ты покинул человеческое тело, но по привычке остаёшься человеком. Ведёшь себя, как человек, говоришь, как человек, думаешь, как человек…

– Ты умеешь читать мысли? – саркастически произнёс я. – Я вот – нет.

– Это ты так думаешь .

– А что, умею?

Я был озадачен.

Ангел затушил сигарету о коврик на стене. О мой коврик. Эй!

– Эй!

Но ангел не обратил на мой возглас внимания.

– У вас полно времени. Его достаточно, чтобы разобраться в этом вопросе и во всех остальных. Но вы начинаете думать, только когда…

– Того?

– Ага.

– А тебе лень объяснить, да? Человек никогда уже не станет человеком, никогда не вернётся в собственное тело, а тебе лень ответить на пару его вопросов. Да ты… эгоист. И что, все ангелы такие?

– Это я-то эгоист?

Ангел всерьёз обозлился на меня. Правильно ли я поступаю? А, всё равно назад уже не повернёшь.

– Что такое истина? Есть ли Рай? А Рай на Земле? – Я загибал пальцы. – Для чего на свет Божий появился человек? И есть ли Бог? И куда мы идём?

– Куда мы идём… О господи… Вот потому мне и не нравятся эти .

Я был определённо неприятен ангелу. Но меня это мало волновало. Я задавался вопросами вселенского масштаба.

– И что делать? А зачем? А каков ответ на великий вопрос Жизни, Вселен…

Но ангел опять перебил меня:

– У тебя была жизнь, и ты мог найти ответ на этот вопрос. Так же как и на любой другой. Всё. Хватит. Прощайся с квартиркой – и полетели. У меня поклиентская оплата – мне не улыбается…

– Всё думаешь о себе? Все вы – все вы там, наверху, думаете только о себе!

– Полетели, а? – Ангел выглядел уставшим. – Если хочешь, поговорим по дороге. Хотя мне и не особо этого хочется, – добавил он вполголоса.

– Нет уж. – Я принял решение. Сначала заставляют тебя страдать, затем и вовсе умирать. Хватит быть безвольным актёром в театре кукол, пора проявить характер. Лучше поздно, чем никогда. – Я никуда не полечу.

– Чего? – спросил ангел. – О Господи…

– Ага-а. Значит, Бог всё-таки есть?

– Кончай дурить и полетели…

– Я сказал: нет.

– Всё равно ведь полетишь.

– А вот и нет. Я остаюсь, чтобы жить.

– Ты уже пожил.

– Да, только этого мало. Мне нужна вторая жизнь. Теперь, когда я знаю о существовании ангелов, пусть и не очень ангельских, загробного мира (хотя и не наверняка), возможно, Бога, какой-то абстрактной истины… А, пускай – не это главное. Главное, я знаю, что смогу узнать то, что захочу узнать, – но только в новой жизни.

– Там, – ангел махнул рукой, – ты тоже узнаешь ответы…

– Зачем они мне? Там я буду мёртв. А здесь… здесь я буду жить… И я столько всего смогу узнать… и рассказать… всем!..

Я размечтался.

– Ну да, конечно, – саркастически изрёк ангел.

– Мне нужна вторая жизнь. Ты ведь можешь мне её дать? Или нужно разрешение начальства? Как всегда.

– Послушай, ты не понимаешь…

– Не-туш-ки. – Я был неумолим. – Меня такой банальностью не проймёшь. Я вернусь в человеческое тело. В своё или чужое – не суть важно. И у меня будет второй шанс. Это всё, что мне нужно, – второй шанс. Вот всё, о чём я прошу. Разве это много – для вас, ангелов? И для…

– Ты умер. Смирись с этим.

Ангел был спокоен. Чересчур спокоен, на мой взгляд.

Странное, необъяснимое чувство закралось ко мне в душу – а больше от меня ничего и не осталось. Я старался не обращать на него внимания. Но чувство было жутко назойливым и каким-то… неотвратимым.

– Ты умер, – сказал ангел. – Мне очень жаль.