Дэвид Вебер - Космическая станция Василиск

Взгляд скользнул мимо Сушон к двум офицерам, сидевшим слева от Маккеона. Лейтенанту Ариэлле Блендинг, офицеру снабжения, видимо, казалось, что капитан сейчас на нее прыгнет. Между тем ее подразделение работало безупречно. Блендинг представляла собой миниатюрную женщину с приятным овальным лицом, светлыми волосами и глазами, непрестанно бегавшими туда-сюда, словно у мышки, пытающейся уследить за слишком большим количеством котов одновременно.

Лейтенанта Мерседес Брайэм как будто нарочно поместили возле Блендинг, чтобы подчеркнуть контраст между ними. Блендинг, молодая и красивая, - и Брайэм, возрастом почти сравнявшаяся с матерью Виктории, с темной, словно обветренной кожей. Она занимала на "Бесстрашном" должность парусного мастера, и ее, похоже, не заботила та стремительность, с которой отмирала ее профессия. Мерседес, никогда не привлекавшая достаточно внимания, не сумела за столько лет выслуги подняться выше лейтенанта, но ее спокойное, живое лицо, как правило, излучало тихую уверенность. И если она и хранила такой же замкнутый вид, как и все остальные, то, по крайней мере, явно не боялась своего капитана. Уже кое-что.

Виктория едва не потребовала от присутствующих проявить хоть немного мужества. Это, конечно, нисколько бы не помогло, а только убедило комсостав в оправданности своих опасений. Харрингтон прекрасно знала, откуда взялась их глухая оборона. Очень многие капитаны имели привычку срывать разочарование на личном составе, и офицеры ожидали от своего командира чего-нибудь в этом роде. В конце концов, кто-то должен быть во всем виноват. Виктория на время собраний даже стала оставлять Нимица в каюте. Древесные коты слишком чувствительны к эмоциям, и она опасалась подвергать своего зверя чрезмерным испытаниям.

- В каком состоянии наш запрос на пополнение запасов, старпом?

Первый помощник, бросив взгляд на Блендинг, выпрямился на стуле.

- Мы получили разрешение взять довольствие в понедельник, начиная с двенадцати тридцати, мэм, - ответил он твердо.

Слишком твердо. Маккеон свел личные контакты с Викторией к абсолютному минимуму, воздвигнув барьер, сквозь который она не видела возможности пробиться. Он был деловит, расторопен и явно компетентен... и ни намека на взаимопонимание между ним и капитаном.

Харрингтон подавила рык. Предполагалось, что старпом служит мостом между командиром корабля и командой, являясь вторым "я" шкипера и управляющим, равно как и вторым человеком на судне. Маккеон таковым не являлся. Честь офицера не позволяла ему инициировать какое бы то ни было открытое обсуждение провалов "Бесстрашного" или самого капитана, но и без того молчание личного состава говорило о многом. Молчание самого Маккеона, еще более выразительное, чем у остальных, немало способствовало не только изоляции Виктории от офицеров, но и увеличению пропасти между ней и остальным экипажем.

- Как насчет дополнительных станин для ракет? - Капитан в который раз пыталась пробиться сквозь холодную официальность.

- Ничего, мэм, - Маккеон набил краткую памятку себе в блокнот. - Я снова справлюсь у снабженцев.

- Спасибо. - Виктории удалось не вздохнуть. Вместо этого она обратилась к Доминике Сантос. - Доложите о доработке гравикопья, коммакдер. - Ровный, спокойный голос скрывал подступающее отчаяние.

- Думаю, к концу вахты заменим конвергенционные контуры и подготовимся к проверке в реальном времени, мэм. - Сантос включила собственный блокнот и принялась изучать экран, не поднимая глаз на командира. - После нам над о...

Алистер Маккеон пытался слушать отчет Сантос, но на самом деле внимание его занимало совсем другое.

Он смотрел на профиль Виктории, и тяжелая, неотступная обида жгла его душу, словно кислотой. Капитан держалась как всегда спокойно и собранно, говорила и слушала вежливо, от чего его злость на нее только усиливалась. Лейтенант-коммандер сам имел тактическое образование. Он доподлинно знал, насколько невыполнимое задание получила Харрингтон, но все же не мог избавиться от мучительной мысли, что управился бы с ним лучше своего командира. И уж во всяком случае не хуже. Старпом почувствовал, как начинает виновато краснеть.

Черт, да что же с ним такое?! Он вроде бы профессиональный флотский офицер, а не какой-нибудь завистливый школьник! Его работа - поддерживать капитана, проводить ее идеи в жизнь, а не злорадствовать, когда они не срабатывают. Чувство стыда за неспособность перешагнуть через собственные эмоции только усиливало их.

Сантос закончила доклад, и Харрингтон с неизменной вежливостью обратилась к лейтенанту Веницелосу. По традиции возглавлять мероприятие должна была вовсе не она, а старший помощник. Именно ему следовало поднимать вопросы, обращать на них внимание капитана и незаметно укреплять ее авторитет. А он избегал этой обязанности и в глубине души понимал, что все глубже загоняет себя в угол. Привычка не позволяла ему вновь возложить на себя ведение собрания, а поскольку Харрингтон убедилась в бесполезности старпома, она вряд ли даст ему шанс доказать обратное.

Алистер Маккеон знал, чем кончаются такие вещи. Одному из них придется уйти, и это будет не капитан, признался он себе с убийственной честностью.

Старпом снова окинул взглядом центральный пост и ощутил приступ паники. Он мог потерять все. Он знал, что ему не суждено командовать "Бесстрашным", но собственными действиями - или бездействием - едва не лишил себя даже нынешнего положения. Однако впервые за всю карьеру чувства долга оказалось недостаточно. Несмотря на все старания, Маккеону не удавалось преодолеть обиду и вытекающую из нее неприязнь.

Алистер поймал себя на внезапном ужасном желании сознаться в своих чувствах и промахах капитану. Умолить ее помочь ему найти путь сквозь них. Каким-то образом леитенант-коммандер знал: в темно-карих глазах отразится понимание, в спокойном сопрано не прозвучит и нотки презрения.

И именно это, разумеется, делало признание невозможным. Маккеон не мог пойти на окончательную капитуляцию, признать заслуженное Харрингтон и недостижимое для него право командовать крейсером.

Старпом стиснул зубы и молча гладил крышку своего блокнота.

В капитанской каюте прозвенел сигнал, и Виктория нажала кнопку своего кома.

- Связь, мэм, - невозмутимо объявил дежурный морской пехотинец, и она почувствовала, как приподнялась бровь.

- Войдите.

Люк с шипением отворился, на пороге появился лейтенант-коммандер Сэмюэль Хьюстон Вебстер.

Пока долговязый офицер шел к указанному капитаном стулу, Нимиц, усевшись на задние лапы, издал приветственное "мя-ать". Как всегда, кот служил точным барометром чувств хозяйки. Харрингтон всегда презирала командиров, выделявших среди подчиненных им офицеров любимчиков, но если бы она сама позволила себе подобное, ее выбор непременно пал бы на Вебстера.