Стенли Вейнбаум - Лихорадка

- Ну, это не наша проблема, - зевнула Ли. - Я проголодалась, Грант.

- Хорошо. Это значит, что бланка проходит. Мы покушаем и затем поспим, еще пять часов будет темно.

- А шмыгуны?

- Я не вижу, что они могут сделать. Они не смогут прогрызться через каменное дерево за пять часов, да и Оливер предупредит нас если кто-то ухитрится проскользнуть сюда.

Было светло когда Грант проснулся. Он потянулся распрямляя мышцы, затекшие после сна на двух стульях. Что-то разбудило его, но он не понял точно - что. Оливер нервно расхаживал рядом, и выглядел озабоченно.

- Мне что-то не везет с моими шизиками, - сообщил паракот заунывно. - Ты красивая кошечка.

- Это ты, - сказал Грант, задумчиво. Что-то разбудило его, но что?

Потом он понял, это началось снова - ощутимая вибрация пола, сложенного из стволов каменных деревьев. Грант нахмурился в замешательстве. Землетрясение? Не на Ио, крошечный шарик потерял внутреннее тепло бессчетное число лет назад. Тогда что?

И тут он догадался. Грант вскочил с таким диким криком, что Оливер бросился вбок, безумно взвизгнув. Испуганный паракот прыгнул на печь и исчез в дымоходе. Оттуда донесся его вопль.

- Наверное это лихорадка!

Ли приподнялась на кровати, хлопая заспанными серыми глазами.

- Наружу! - взревел Грант, ставя ее на ноги. - Выходи отсюда! Быстро!

- Ч-ч-что... зачем...

- Выходи!

Он толкнул ее к двери, потом завертелся хватая портупею и оружие, мешок с листьями фервы, упаковку шоколада. Пол вздрогнул опять, и Кальторп рванув дверь, бешено прыгнул к ошеломленной девушке.

- Они подкопали ее! - задыхался он. - Эти дьяволы подкопали...

Он не успел сказать больше. Угол хижины внезапно осел; каменные бревна заскрипели, и вся конструкция разрушилась словно детский домик из кубиков. Грохот стих и в тишине только лениво поднимался дымок испарений, и несколько черных крысоподобных фигур суетились в траве, а пурпурный шизик раскачивался возле руин.

- Грязные дьяволы! - злобно ругался Грант. - Проклятые маленькие черные крысы!..

Дротик просвистел так близко, что слегка коснулся его уха и затем дернул локон Ли взъерошив коричневые волосы. Хор писклявых криков прозвучал из травы-кровопуски.

- Быстрее! - крикнул Грант. - Сейчас они набросятся на нас. Не сюда. К холмам. Там меньше джунглей.

Они смогли обогнать крошечных шмыгунов довольно легко. И через несколько минут, оставив позади пискливые голоса, остановились уныло глядя назад на опавшее жилище.

- Теперь, - сказал Грант несчастно, - мы оба в таком положении с которого начала ты.

- О, нет. - Ли подняла глаза на него. - Теперь мы вместе, Грант. И я не боюсь.

- Мы справимся, - сказал он, придав голосу самоуверенности. - Мы поставим где-нибудь временную хижину. Мы...

Дротик воткнулся в его ботинок с отчетливым "блюп". Шмыгуны догоняли их.

Они снова побежали к Идиотским Холмам. Когда, наконец, они остановились, то глядя вниз со склона холма, увидели руины хижины, и опрятные, шахматные поля и башни ближайшего городка шмыгунов. Но едва беглецы восстановили свое дыхание, как визг и писк донеслись из кустов.

Люди бежали в Идиотские Холмы, область так же неизвестная человеку, как и ледяные пустыни Плутона. Похоже, что крошечные бесы, преследующие их, решили что в этот раз их враги, гигантские топтуны и грабители их полей, должны быть уничтожены окончательно.

Оружие было бесполезным. Грант не мог даже различить отдельные фигуры преследователей, скользящих как укутанные в плащи крысы между растениями. Что толку от пули, даже если она пробьет шмыгуна? Или огнемет? Его сверкающий поток испепелил бы тонны кустов и кровопуски, но не более чем небольшую часть орды мучителей. Единственное оружие, которое могло хоть что-нибудь сделать - газовые гранаты - были потеряны в развалинах хижины.

Грант и Ли уходили все выше. Они поднялись на тысячу футов над равниной. Воздух здесь был разреженным. Зато вместо джунглей только большие области заросшие кровопуской, в которой виднелись несколько шизиков, покачивающих головами на длинных шеях.

- К вершине! - с трудом выдохнул Грант, теперь мучительно вдыхая. - Возможно мы можем оставаться в более разряженной атмосфере, чем они.

У Ли не было сил ответить. Она тяжело дыша упорно шла рядом с Грантом, теперь они брели по голым камням. Перед ними возвышались два утеса, как столбы ворот. Блестящие, черные. Грант заметил мелькание крошечных черных фигур на открытой площадке, и в гневе выстрелил туда. Один шмыгун забился в конвульсиях, его накидка трепыхалась, но остальные бежали дальше. Похоже их были тысячи.

Вершины приближались, оставалось не более нескольких сотен ярдов. Они были отвесные, гладкие.

- Между ними, - пробормотал Грант.

Между утесами зиял голый и узкий проход. Пики близнецы были из одной эпохи; когда-то вулканическая конвульсия расщепила скалу, оставив узкий каньон между скалами.

Грант обнял Ли, помогая идти. Из-за усталости и высоты она тяжело, прерывисто дышала. Мелькнувший дротик зазвенел на камнях когда они достигли площадки перед пиками, но оглянувшись назад, Грант увидел только пурпурного шизика плетущегося вверх и несколько вправо от них. Они побежали прямо в пятидесятифутовый проход, который перешел внезапно в значительных размеров долину - и там, встали как вкопанные.

Там лежал город. Сначала Грант подумал, что они ворвались в огромную метрополию шмыгунов, но присмотревшись, понял, что это не так. Это был не средневековый город из каменных блоков, а поэма в мраморе, классическая по красоте, из человеческих и нечеловеческих пропорций. Белые колонны, величественные арки, совершенные изогнутые своды, архитектурные линии которые моги бы родиться в Акрополе. Хватило секундного взгляда, чтобы увидеть, что город мертв, покинут, разрушен.

Даже падая с ног от усталости, Ли была поражена его красотой.

- Как... как прекрасно! - сказала она задыхаясь. - Это заставляет забыть об этих... шмыгунах!

- Но они не забудут о нас, - пробормотал Грант. - Спрячемся где-нибудь. В каком-нибудь здании.

Но они не сделали и нескольких шагов от входа в долину, как невообразимый шум остановил их. Грант обернулся и замер изумленный. Узкий каньон был наполнен орущими ордами шмыгунов, как будто там постелили тошнотворный, вздымающийся черный ковер. Но они не шли дальше края долины, потому что усмехаясь, хихикая и раскачиваясь, тяжело перебирая трехпалыми ногами, загораживали проход четыре шизика!

Это была битва. Шмыгуны кусались и кололи кинжалами жалких защитников, в чьих пронзительных криках слышалось больше боли, чем хихикания. Но с решимостью и целеустремленностью совершенно чуждой шизикам, их когтистые ступни топали методично вверх, вниз, вверх, вниз.