Стенли Вейнбаум - Под знаком если

Мне кажется, наши предки, жившие лет сто назад, должны были испытывать нечто подобное, когда от правлялись в длительное путешествие по железной дороге. За время поездки вы обретаете новых друзей, и все для того, чтобы потом - в девяти случаях из десяти - никогда больше с ними не встретиться.

Девушка улыбнулась;

- Так вы и есть тот человек, из-за которого нас задержали с вылетом?

Я честно признался ей во всем:

- Похоже, я болен хроническим недостатком времени. Даже часы начинают врать, стоит мне надеть их на руку.

Она рассмеялась:

- Не думаю, чтобы ваша ответственность за все происходящее вокруг простиралась настолько широко.

Она говорила истинную правду! Хотя, с другой стороны, мне всегда казалось невероятно раздутым число гольф-клубов, мальчиков, подносящих игрокам клюшки, и девушек из кордебалета, чей доход в значительной мере зависал от щедрости моего кошелька. Так или иначе, но в присутствии этой голубоглазой девушки мне почему-то не хотелось вдаваться в воспоминания.

Мы разговорились. Выяснилось, что ее зовут Джоанна Колдуэлл и что она летит в Париж. Джоанна была художницей - точнее, надеялась ею стать, а как известно, подлинное вдохновение и настоящее, мастерство можно отыскать лишь в Париже. Ей предстояло пройти годовой курс обучения, и, несмотря на улыбчивый ротик и смеющиеся глаза, чувствовалось, что она настроена очень серьезно. Я также узнал, что ради этой поездки ей пришлось много работать, что она в течение трех лет откладывала деньги, иллюстрируя женский модный журнал, хотя на вид ей можно было дать едва ли больше двадцати одного года. Занятия живописью занимали в ее жизни важнейшее место, и я ее прекрасно понимал. Со мной однажды случилось нечто подобное, когда я не на шутку увлекся теннисом.

Так что, сами понимаете, мы сразу почувствовали друг к другу симпатию. Я видел, что нравлюсь ей, в то же. время имя Диксон Уэллс явно не вызывало у Джоанны никаких ассоциаций с фирмой "Н. Дж. Уэллс Корпорейшн". Что касается меня, то скажу честно: после первого же взгляда ее голубых, искрящихся глаз для меня ничего вокруг больше уже не существовало. Я смотрел на нее не отрываясь, и часы пролетели, словно минуты.

Ну, вы знаете, как бывает в таких случаях. Я вдруг поймал себя на том, что зову ее просто Джоанна, а она меня Дик, и нам казалось, будто наше знакомство длится целую вечность. Я даже решил на обратном пути из Москвы специально сделать остановку в Париже и встретиться с ней, и тут же заручился ее согласием. Говорю вам, эта девушка ничем не походила на расчетливую Уимзи Уайт и еще меньше на жеманных, легкомысленных девиц нашего круга, у которых голова до отказа забита тряпками да танцульками. Она была просто Джоанной - с чувством юмора, сдержанной, не по годам разумной и потому обаятельной и прекрасной, как античная богиня.

По салону прошел стюард, принимая заказы на второй завтрак.

Мы не верили своим ушам: казалось, прошло не больше сорока минут, а на самом деле мы проболтали целых четыре часа! Мы с удовлетворением ощутили приятное чувство душевного родства, выяснив, что оба обожаем салат с омарами и ненавидим устриц. Это обстоятельство связало нас еще крепче, и тогда я авторитетным тоном заявил, что это не иначе как знак судьбы, на что с ее стороны не последовало никаких возражений.

Затем мы прошли по узкому проходу в обзорный салон в носовой части корабля. В него уже набилось порядком народу, но нам это было даже на руку - стиснутые с обеих сторон, мы долго сидели, тесно прижавшись друг к другу и стараясь не обращать внимания на спертый воздух.

Катастрофа произошла сразу же, как только мы вернулись на свои места. Ничто не предвещало близкой опасности, разве что резкий крен вправо - следствие отчаянной попытки пилота в последний момент избежать столкновения. Раздался жуткий скрежет, и меня охватило страшное ощущение падения. В ту же секунду тишину салона разорвал одновременный вопль сотен людей.

Это была настоящая битва. Пятьсот человек внутри обреченного лайнера швыряло из стороны в сторону. Нелепо размахивая руками, они натыкались на кресла, топтали друг друга ногами и сами валились на пол. Огромный ракетоплан с обрубком вместо левого крыла, вращаясь, стремительно несся к поверхности океана.

Стюарды пытались успокоить людей. Из громкоговорителя послышался нарочито спокойный голос пилота.

- Сохраняйте спокойствие, сохраняйте спокойствие, - повторил он несколько раз. - Произошло столкновение с надводным судном. Положение контролируется, положение контролируется...

Я выбрался из разбитого кресла. Джоанны рядом не было. Наконец я увидел ее, лежащую без сознания между креслами, и в этот момент лайнер вошел в воду.

От сильного удара все вокруг смешалось. Громкоговоритель закричал:

- Всем надеть спасательные жилеты! Спасательные жилеты под креслами!

Я выхватил оранжевый жилет и быстро застегнул его на Джоанне. Другой надел на себя. Хвостовая часть ракеты стала медленно погружаться, и толпа устремилась к носу. Освещение погасло. За спиной послышался плеск воды. Вдоль прохода торопливо шел молодой стюард. Поравнявшись с нами, он задержался, чтобы застегнуть пояс на потерявшей сознание женщине, и, бросив в мою сторону: "Все в порядке?", не дожидаясь ответа, побежал дальше.

Кто-то из пилотов переключил радиосеть на автономное питание. Из громкоговорителя донесся вдруг обрывок фразы: "...и плывите как можно дальше". Затем опять:

- Прыгайте из носового люка и плывите как можно дальше. Судно рядом. Оно подберет вас. Прыгайте из... - динамик снова заглох.

Я освободил Джоанну из-под обломков и, стараясь не причинять ей боли, потащил к носовому люку. Ее лицо покрывала бледность, глаза были закрыты. Крен все усиливался, пока пол наконец не стал походить на лыжный трамплин. Мимо снова промчался стюард.

- Сами управитесь? - крикнул он на ходу.

Я приближался к люку. Толпа вокруг него как будто стала меньше, или просто люди сбились плотнее? Внезапно раздался громкий треск, и по салону прокатился вопль отчаяния и ужаса. Стенки обзорного салона не выдержали, и с рычанием дикого зверя вода ринулась внутрь корабля. Я оглянулся и еще успел разглядеть стремительно приближающийся зеленый вал... Я снова опоздал.

Экран погас. Потрясенный увиденным, я оторвал глаза от есливизора и встретился взглядом с ван Мандерпутцем.

- Ну как? - осведомился он.

Я содрогнулся.

- Ужасно, - произнес я сдавленным голосом. - Похоже... похоже, нам так и не удалось оттуда выбраться.

- Нам? Я не ослышался? - Его глаза странно блеснули.

Я не стал ему ничего рассказывать, лишь поблагодарил, пожелал спокойной ночи и, погруженный в невеселые мысли, медленно побрел домой.