Филип Фармер - Одиссея Грина

— Что случилось? — спросила Эмра. — Мы думали, что ты свалился с края острова.

— Только этого со мной и не случилось, — ответил он, раздраженный тем, что так легко заблудился. Он рассказал им, где находятся яхты, и добавил: — Нам придется спустить одну из них на веревке, прежде чем мы воспользуемся шлюпбалкой. На это понадобится много сил. Все, и дети тоже, поднимайтесь наверх!

Они потащились вверх по склону, забрались на вершину и подтолкнули один из ветроходов к самому краю склона. Грин подобрал одну из мокрых веревок, лежавших на земле, и обмотал ее вокруг дерева, на стволе у которого уже имелась ложбинка, протертая веревками при подобных операциях. Один конец веревки он отдал Майрену с его половиной отряда, а второй привязал к металлическому кольцу на корме яхты и позвал остальных помочь ему столкнуть яхту на склон холма, а держащим веревку велел короткими рывками ослаблять двойную петлю вокруг дерева. Когда судно оказалось возле шлюпбалок, Грин отвязал веревку. Теперь следовало поместить яхту между шлюпбалками так, чтобы ее можно было зацепить и приподнять. К счастью, для этой цели можно было воспользоваться лебедкой и канатом. К несчастью, лебедка была ручная и ей позволили заржаветь. Работать на ней было можно, но с большим усилием и громким скрипом. Шуму прибавилось не слишком много к тому, что уже создал отряд до этого, и только то, что ветер дул с востока, держало дикарей в неведении относительно того, где находятся беглецы.

Легок черт на помине! Гризкветр, отправленный на дерево в качестве часового, крикнул вниз:

— Я вижу факел! Там, в лесу, в полумиле отсюда. Ого! Там еще один! И еще!

Грин спросил:

— Думаешь, они на тропе, которая ведет сюда?

— Не знаю. Но они движутся в эту сторону, кидаются в разные стороны, плутают, как Сэмдру, когда он заблудился в зеркальных лабиринтах Черного Джилкейкана! Да, похоже, они на тропе!

Грин принялся лихорадочно привязывать веревки к осям судна. Он потел от возбуждения и чертыхался, когда его неумелые пальцы ошибались из-за спешки. Но на самом деле он справился с четырьмя узлами меньше чем за минуту, несмотря на то, что время, как ему казалось, помчалось вскачь.

Сделав это, он приказал нескольким женщинам покинуть борт яхты. Только женщинам с маленькими детьми и ребятишкам постарше он разрешил остаться на борту.

— Кто за вас должен крутить лебедку?! — гаркнул он преувеличенно грозно. — Быстро к ней!

Одна из женщин на яхте запричитала:

— Вы собираетесь сами остаться на острове, а нас бросить одних посреди Ксердимура в этой посудине?

— Нет, — ответил он как можно спокойнее. — Мы собираемся опустить вас на равнину. Потом мы вернемся обратно на вершину и сбросим остальные ветроходы, чтобы дикари не смогли догнать нас на них. Потом мы спрыгнем с острова и вернемся к вам.

Видя, что женщины не до конца поверили ему, и поддавшись их жалобным взглядам, он позвал Гризкветра.

— Слезай! И забирайся на яхту!

Когда мальчишка сбежал по склону вниз и остановился рядом с ним, тяжело дыша и поглядывая на него в ожидании поручения, Грин произнес:

— Я посылаю тебя охранять этих женщин и детей, пока мы не присоединимся к вам. Согласен?

— Ладно, — сказал Гризкветр. Он широко улыбнулся и расправил грудь, явно польщенный таким важным поручением. — Я — капитан, пока ты не взойдешь на борт, так?

— Ты — капитан, причем неплохой, — согласился Грин, хлопая его по плечу.

Затем он приказал крутить ворот лебедки, пока яхта не поднялась на несколько дюймов над землей. Как только ржавый механизм с протестующим скрежетом выполнил свое предназначение, он развернул шлюпбалки, перенес яхту над краем острова и опустил ее на равнину. Операция прошла гладко: колеса яхты сразу начали вращаться. Только нос оказался слегка приподнят из-за более сильного натяжения строп, привязанных к носу. Тогда кормовые стропы слегка подтянули, чтобы уравновесить натяжение. Потом, повинуясь жесту Грина, потянули узлы, и те развязались одновременно. Только тогда он вздохнул свободнее: ведь если бы один или два узла отказались соскользнуть так же легко, как остальные, судно могло развернуть боком или задом наперед, и оно бы перевернулось.

Несколько секунд он наблюдал, как ветроход отдаляется, двигаясь еще по инерции вдоль кромки острова, но только кормой вперед. Затем он остановился и начал уменьшаться в размерах по мере того, как остров удалялся от него. Оттуда послышался плач Пэкси. Грин очнулся от легкого ступора и побежал вверх по склону, крикнув остальным:

— За мной!

Достигнув вершины раньше остальных, он воспользовался короткими мгновениями, чтобы оценить обстановку. Сомнений не оставалось: огни факелов метались вверх-вниз, исчезали за деревьями и появлялись вновь, и все приближались. А где-то били барабаны.

Леди Удача выскочила из чащи, прыгнула на коленку Грина, вцепилась когтями в рубашку и вскоре устроилась на плече.

— Ах ты блудня, — сказал он. — Я знал, что ты не сможешь устоять против моего очарования.

Леди Удача не ответила, лишь тревожно посмотрела в сторону леса.

— Не бойся, моя красавица. Они не тронут ни единого волоса ни с моей белобрысой головы, ни с твоей прекрасной черной шкурки.

К этому времени все остальные, отдуваясь и пыхтя, собрались на вершине. Он сгрудил всех возле кормы яхты, и через минуту они столкнули ее вниз. Яхта с грохотом покатилась по склону, ударилась о площадку внизу и пропала из виду. Они с трудом удержались от ликующих криков. Небольшая награда за те опасности, которым они подвергались, но все же…

— Теперь эту, — сказал Грин. — Потом — всем бежать со всех ног, как от демонов Джилкейкана!

Помогая себе возгласами, они допихали судно до самого края склона и уже собирались с силами для последнего толчка, который отправит яхту в ее последнее путешествие, но в этот момент несколько дикарей, бегущих впереди без факелов, вырвались из леса. Грину было достаточно одного взгляда чтобы понять, что они отрезали путь к бегству остатку его отряда. Их было около десятка, но они превосходили беглецов не только численностью — это были крепкие мужчины. К тому же у них были копья, а его люди были вооружены только саблями.

Грин не тратил времени на размышления:

— Всем на борт, кроме Майрена и меня! — громко закричал он. — Не спорить! Быстро! Мы проедем через них! Ложитесь на палубу!

Женщины с громкими воплями полезли через низкие поручни на палубу. Как только взобралась последняя, землянин и Майрен уперлись плечами в корму и толкнули. Какое-то мгновение казалось, что их совместных усилий не хватит, что надо было бы всем вместе подтолкнуть судно поближе к склону, а уж потом забираться на борт.