Тара Пэмми - Свет твоей любви

– Зачем ты смотришь на меня глазами полными желания? – проговорил он, прерывая поцелуй. Но она уже не слышала его слов. Больше всего ей хотелось, чтобы он сделал это снова. – Ты хотя бы понимаешь, насколько это мучительно для меня?

С этими словами он дал ей то, чего она желала. На этот раз поцелуй был более глубоким и влажным. Тело Клио, ее воля и разум – все теперь принадлежало ему.

– Ты пила, чтоб избежать ответственности, Клио, – шептал Стефано, не размыкая их губ.

Медленно он сделал шаг назад, увеличив расстояние между ними.

– Что бы ни писали про меня в прессе, сегодня я не овладею тобой, – почти торжественно произнес он. – Я сделаю это завтра. Чтобы утром ты не назвала наш секс пьяной ошибкой.

Холодное разочарование пронизало тело Клио, как будто Стефано разбил о ее голову бутылку ледяного шампанского.

– Нет? – округлила она глаза.

– Нет. Я не сплю с женщинами из жалости. Не сплю с ними от злости, от радости или от обиды. Для меня в сексе не существует чувств. Секс для меня просто похоть, bella .

– Так почему бы тебе не закончить начатое?

– Потому что сейчас ты не отвечаешь за свои действия. – С этими словами Стефано провел пальцем по линии ее шеи. Его прикосновение эхом отдалось в каждой клетке тела Клио. Через секунду он наклонил голову и прижался горячими губами к ее плоти, слегка прикусывая ей кожу.

Жажда пронизала набухшие до боли соски Клио. Ее промежность пульсировала, влажная и жаждущая.

Никогда в жизни Клио не испытывала столь жаркого, раскаленного желания. Оно насквозь пропитало ей не только кожу, но и разум. Она хотела его. Мужчину, которого не стоит хотеть. Того, кто давал ей все, оставляя ни с чем.

– Скажи, хочешь ли ты, чтоб я сорвал с тебя это платье, bella . – Голос Стефано был окрашен злобой, почти ненавистью. – Хочешь ли ты, чтобы мои руки и губы ласкали каждый сантиметр твоего тела, пока из него не выйдет вся влага?

Как хотелось Клио, чтобы туман в голове рассеялся. Знала ли она, что этот момент наступит? Да, знала. Но не знала другого способа отдаться ему. Лишь сняв вместе с одеждой всю ответственность, могла она лечь с ним в постель. Не это ли позволило Джексону обращаться с ней как с ничтожеством?

Не пора ли начать руководить своей жизнью, а не принимать все, что подбрасывает судьба?

Стыд охладил кожу Клио, теперь она дрожала. Затягивая развязанную ленту на платье, Клио попыталась собраться с мыслями. Ей хотелось его объятий, прикосновений и поцелуев. Хотелось настолько, что любой другой ход событий казался противоестественным.

Но не сейчас и не так.

Это было бы нечестно по отношению к ним обоим.

Клио подняла голову и поймала на себе взгляд его блестящих глаз. Каждая клетка ее тела все еще вибрировала от страсти.

– Я хочу, чтобы через двенадцать лет, вспоминая эту ночь, – сказала она, – я помнила что-то еще, кроме того, как ты ненавидел себя за свое желание.

– Клио…

– Да, Стефано, ты ненавидишь себя за то, что хочешь меня. – Клио моргнула, подбирая правильные слова. – Я хочу запомнить себя гордой, а не униженной. Поэтому уходи. Спасибо, что в очередной раз спас меня от самой себя.

И без того напряженное лицо Стефано потемнело. Он как будто каменел на ее глазах, миллиметр за миллиметром, борясь с побеждающим желанием и страстью.

Со всеми побеждающими чувствами.

– Как скажешь, – кратко произнес он.

Еще несколько секунд Стефано не отводил глаз от Клио, а затем развернулся и вышел.

И Клио почти поверила, что смогла ранить его. Почти.

Стянув с себя платье – стоимостью как бюджет какой-нибудь африканской страны, – Клио опустилась на кровать и закрыла лицо руками. Стефано действительно спас ее от роковой ошибки. Она должна быть ему благодарна.

Оставалось лишь заставить себя поверить в это.

Стефано дрожал, стоя под ледяным душем. Зубы его стучали, кожа покрылась стальными мурашками. Но холодная вода не могла развеять в голове образ Клио.

В своей жизни он не встречал никого красивее. Уязвимость и желание в ее глазах были истинным искушением. А тщетные попытки казаться лучше, чем она есть, служили как афродизиак.

В груди Стефано загорелась искра, которую он не мог потушить. Не этого ли хотела Клио? Наказать его, пытать его, заставить признаться, что он не такой, каким хочет выглядеть. Что он смог устоять, что не поддался неистовому желанию, чтоб не обидеть ее. Стефано и сам понимал, что это была его маленькая победа. Значит, в нем осталось хоть немного чести.

Проснувшись утром, Клио решила, что она в пыточной. Голова раскалывалась от боли, а солнечный свет так ярко бил в спальню, что казался поистине адским огнем.

Обхватив голову руками, она повернулась на бок и застонала. Горло першило, а во рту было сухо, как в Сахаре. Вторая попытка открыть глаза тоже не принесла успеха. Но уже в следующую секунду невольный крик сорвался с губ Клио, потому что кто-то коснулся ее плеча. В нос ударил запах лимона и геля после бритья.

– Buon giorno, cara .

Слова отдались в голове металлическим эхом, как будто Стефано прокричал их.

Еле-еле Клио открыла глаза. Первое, что она увидела, – локон влажных волос, свисающий на лоб Стефано. Он был свеж, гладко выбрит и просто дьявольски сексуален.

В ярко-зеленых глазах светилась усмешка, а улыбка казалась такой грешной, что в груди Клио кольнуло.

– Уходи, – только и смогла сказать она, пряча лицо в подушку.

– Это тебе, – ответил Стефано, протягивая в ладони белую таблетку. В другой руке он держал стакан с водой.

Не в силах сопротивляться, Клио вытянула руку и запила таблетку. Каждое движение отдавалось болью в голове.

Стефано присел на кровать рядом с ней и накрыл ее покрывалом. Затем вздернув ей нос пальцем, прошептал на ухо:

– Спи, cara .

Клио отчетливо слышала нежность и заботу в его голосе, но сочла это галлюцинацией – побочным эффектом таблетки.

Первое, что почувствовал Стефано следующим утром, был запах кофе. Откуда-то взялось ощущение, что он что-то пропустил. Часы на стене показывали восемь утра. Значит, уже несколько часов он не проверял Клио.

Встав с кровати, он поправил простыни и направился к ней в спальню. И непроизвольно замер, увидев, что ее кровать убрана, а в комнате никого нет.

Аккуратно сложенные джинсы и шелковый топ лежали на углу кровати.

Вчера Клио даже есть отказалась, она лишь просила воды снова и снова. Приняв вчерашний день как кару за свое поведение на свадьбе, Клио пережила его с завидным мужеством. Раз в два часа Стефано заходил ее проведать, и каждый раз она округляла глаза от удивления.

Развеяв воспоминания вчерашнего дня, Стефано направился на запах кофе. Картина на кухне была слишком непривычной. Клио стояла у столешницы спиной к нему и, по всем приметам, готовила завтрак.