Джени Крауч - Встретимся на пристани

– Достаточно, – засмеялся Эван. – Можешь открыть глаза. Ты доказала мою мысль.

– А о чем ты думал, черт возьми? – Джульет открыла глаза и огляделась, проверяя, не упустила ли она что-нибудь.

– Твой мозг все регистрирует и обрабатывает, Джул! Хотя мы бежали очень быстро и у нас не было оснований следить за обстановкой, твой мозг все равно автоматически все замечал.

– И что?

– Как что? Это значит, что твой организм, а главное, мозг по-прежнему действует как у агента. Твоя способность запечатлевать окружающее выше похвал. Только тебе мешают твои страхи. – Эван надеялся, что она не перестала ему доверять. – Это не значит, что тебе нужно забыть о случившемся. Только я думаю, ты можешь смело идти дальше.

Джульет еще раз огляделась вокруг, затем долго смотрела на него. Ему показалось, что она начнет с ним спорить, но она только опустила взгляд на телефон, который держала в руке, потом снова подняла взгляд на Эвана, словно на что-то решилась.

– Что ж, Эван, хочешь знать правду о моих страхах? Мы недалеко от моего дома, зайдем туда.

Эван не очень понимал, какое отношение ее квартира имела к ее страхам, но пробежал с ней примерно еще около мили, затем они перешли на шаг и приблизились к ее дому. Он не был здесь со времени нападения на нее.

Джульет не нравилось бывать в холостяцких квартирах Эвана и братьев, поэтому, если им хотелось пообщаться или вместе посмотреть какой-нибудь фильм, она приглашала их к себе. У нее была небольшая, но всегда очень чистая и уютная квартирка. К тому же там всегда можно было отведать настоящей еды.

Джульет впустила Эвана в квартиру, открыв дверь ключом, прикрепленным к поясу. Он просто не верил, что это та же самая квартира, и заморгал, словно ожидая, что это жилище мгновенно превратится в прежнюю светлую и уютную квартиру из жуткой берлоги, открывшейся его глазам.

Красивые деревянные жалюзи на окнах сменили тяжелые плотные шторы, которые явно не раздвигались месяцами. Сквозь них едва пробивался свет, отчего в комнате царил жутковатый мрак. Все плоские поверхности были завалены бумагами, папками и хламом, не говоря уже о толстом слое пыли. Здесь буквально негде было присесть.

Было ясно, что Джульет никого здесь не принимала, больше того, создавалось впечатление, что она и сама давно уже не жила здесь. Может, она переехала на другую квартиру, оставив в этой всю мебель?

Эван заглянул в кухню, она пребывала в относительном порядке. Никаких остатков пищи, чистые тарелки стояли рядами на сушке, но маленький столик был загроможден пачками газет и стопками книг. Значит, она пользовалась кухней, но ела стоя за высокой стойкой.

Эван пытался осознать представшую ему картину. Джульет молчала, как только они вошли, сразу захлопнула дверь и стала запирать замки.

Замков с вделанными в стены стальными болтами было не меньше шести. Он смотрел, как она ловко щелкала запорами – доказательство повседневной практики.

Да, Джульет жила в этой ужасной квартире, ее невозможно было назвать домом. Это не дом, а черт знает что!

По-прежнему храня молчание, Джульет вошла в кухню, взяла две бутылки воды и прошла в одну из двух спален. Не в свою, а в ту, которую она превратила в свой домашний офис.

Было видно, что эта комната использовалась часто. Стол с лампой и компьютером был таким же, как в «Омеге»: все содержалось в полном порядке и чистоте, в отличие от гостиной здесь не было ни пыли, ни хлама. У другой стены спальни стояла узкая кушетка с небрежно брошенными на нее подушкой и пледом.

Джульет показала на кушетку:

– Иногда я сплю здесь.

На взгляд Эвана, после того, что ей пришлось пережить, ничего удивительного в этом не было. Ему самому до сих пор снились кошмары, связанные с той страшной ночью.

– Джул, тебе нечего винить себя за бессонницу. Такое с каждым происходит.

Она смерила его взглядом, затем направилась в свою спальню, сделав ему знак идти за ней. Здесь тоже окна были закрыты тяжелыми занавесями, едва пропускающими дневной свет. Судя по состоянию ее широченной кровати с резными столбиками – Эван помнил, как она была довольна лет пять назад, когда нашла эту кровать в магазине подержанной мебели, – она уже долго ею не пользовалась. На нее беспорядочно были навалены одежда и коробки.

Но Эван был буквально ошеломлен, когда Джульет открыла дверь в стенной шкаф и указала на пол – там лежали пара одеял и подушка. Рядом – винтовка «Винчестер-308» и пистолет «Глок-G-42», такой же, каким она пользовалась как агент.

– Вот здесь почти все время я и сплю, точнее, пытаюсь спать. Я не спала в своей кровати с самого нападения.

Она повернулась и вышла из спальни, а Эван как зачарованный смотрел на это жалкое лежбище, живо говорящее о ее одиночестве и страхе.

Такого он себе не представлял. Никто из них даже не подозревал, что Джульет приходилось так сражаться со своими страхами. Все знали, что она слишком много времени проводит на работе. Только теперь Эван все понял. Ясно, что она не чувствовала себя в безопасности даже дома, несмотря на все эти запоры.

Они вернулись в кухню.

– Так что, как видишь, я не подхожу для работы агентом. Я много месяцев посещала разных психотерапевтов, но никому в этом не признавалась. – Джульет нервно рассмеялась. – Думаю, преступники не возражали бы, если бы я снова стала агентом, потому что не сомневаются, что я уже далеко не та…

Эван обнял ее, не опасаясь, что она может испугаться. Ему хотелось дать ей понять, что больше она не будет одна и без помощи.

– Джул, но почему ты скрывала это от нас? – прошептал Эван, уткнувшись ей в волосы, радуясь, что она не пытается вырваться.

– Я просто не знала, что сказать.

– Мы, конечно, не ожидали, что ты легко забудешь о той беде, но неужели тебе не стало хоть немного лучше? Это место… Такое впечатление, будто ты ожидаешь нового нападения.

– Я не чувствую себя в безопасности. – Она высвободилась из его рук и махнула на входную дверь с замками: – Хотя с этим набором это кажется невозможным.

– Но, Джул, почему ты боишься? Человек, который напал на тебя, уже убит, а его сообщники сидят в тюрьме. Тебе больше некого бояться.

– Нет, Эван, кто-то еще на свободе.

Эван устало потер лицо. Все оказалось хуже, чем он предполагал. Она определенно не готова к работе под прикрытием. Нужно отменить операцию и найти другой способ добыть у Кэди коды дронов.

Честно говоря, Эван начал слегка опасаться за ее рассудок. Как он мог этого не заметить? Почему все они были настолько слепы, чтобы не понять, что с ней происходит? Со временем ее состояние должно было улучшиться… А она считает, что кто-то ее преследует, когда это совершенно невозможно…

Эван осторожно подошел к ней.