Галина Раздельная - Рождение богов

Собравшись с мыслями, оба наёмника поспешно отправились к Кали, следуя рядом с опасной преградой. Та вилась вдоль периметра котловины и, скорее всего, замыкала внутреннюю часть сокровищницы в кольцо. Приборы ночного видения более не регистрировали наличие отрядов в этой части леса. Те, по всей видимости, охраняли лишь саму стену, оставшуюся далеко позади.

Девушка встретила их уже на ногах, изучая новую преграду.

– Силовые ловушки ставили не Хранители.

Первая ученица Хранителя пыталась оставаться спокойной, но от наёмников не ускользнули едва заметные изменения в её глазах, мимике. Кали была напугана. Взглянув на неё, Энлиль вспомнил недавнюю сцену возле барьера. Такие же испуганные глаза, как те, что растворились перед ним, едва материя поглотила её тело.

Мысли командира прервал Энки, бросая на землю приволочённую им ношу.

Из-под теплоизолирующей ткани, завязанной в мешок, донеслись пискляво-гортанные стоны. Энки легонько пнул их автора ногой, попав тому, видимо, под дых. На какое-то время мешок не издавал ничего, кроме хрипов.

– Втроём на меня напали, – выругавшись, добавил он, указывая на валявшийся тюфяк, не обращая внимания на понимающий взгляд друга.

– Вот, – успокоившись, заговорил Энки, – прихватил с собой.

Энлиль не без любопытства склонился над извлечённым из мешка связанным по рукам и ногам телом. Он не успел разглядеть обезвреженных им нападавших, и теперь с интересом рассматривал пойманного Энки пленника, истерично дёргающегося под его взглядом. Откинув тому скрывающую его лицо накидку, предводитель наёмников непроизвольно отпрянул назад. Лежащий принадлежал к неизвестной ему расе и лишь отдалённо походил на илимов. Но отвращение у Энлиля вызвала не необычная внешность пленника. Хотя странноватый багрово-чёрный оттенок плотной, покрытой струпьями кожи оттолкнул бы практически кого угодно. Злобный, осмысленный взгляд неестественно белёсых глаз, контрастно выделяющихся на фоне тёмной кожи, горевший в ночном освещении, словно мистические огни, вот что одёрнуло наёмника.

Тварь, которую Энлиль неосознанно не мог назвать другим словом, продолжала шипеть в кляп, таращась на наёмников бесцветными мутными глазами. Командир собирался снять кляп, но Энки его остановил.

– Бесполезно, – предупредил того он. – Я уже пытался допросить, но мой прибор даже не распознал его речь.

Кали, стоявшая в стороне, словно очнулась от сна, уловив нечто интересное в их разговоре, и присоединилась к наёмникам, впервые взглянув на лежащее перед ними существо. Застыв, девушка удивлённо всмотрелась в пленника, словно видела перед собой не только его, но и нечто большее.

– Твой прибор не смог распознать его речь? – переспросила она, не дожидаясь ответа. – Речь, которой никто никогда не слышал…

Энки хотел что-то ответить, но ученица Хранителя его прервала, обращаясь к ним обоим.

– Вы же не смогли распознать перед собой расу, – продолжила Кали, – расу, которой никогда не было.

Наёмники, заинтересованные странными рассуждениями девушки, подошли к ней поближе, чтобы не прислушиваться к её шёпоту. Кали задумчиво замолчала, игнорируя застывший интерес на лицах друзей. Не вытерпев, Энки прервал её мысли.

– Что значит, не было? – уточнил он.

Девушка присела над онемевшим пленником. Её близость, похоже, пугала последнего сильнее двух наёмников, держащих наготове оружие. Тонкие длинные пальцы Кали незаметно легли на виски существа, и оно, обмякнув в мгновение, застыло под этим движением, парализующим его волю.

– То и значит, – как-то отрешённо, глухим голосом ответила ученица Хранителя. – Этой расы нет, не было и не будет в вашем мире. Она пришла из других миров, и ни один прибор, учёный или технология не сможет распознать её сущность.

– Это создание лишь внешне напоминает вас, такое похожее и такое иное, – не смотря в сторону наёмников, словно погрузившись в гипноз, продолжала Кали, – но состоит оно из других связей, другой материи, не знакомых вашей Вселенной.

Какое-то время девушка проявляла к существу сродный всем учёным и первооткрывателям интерес, но потом, видимо вспомнив, в каких обстоятельствах ей пришлось впервые увидеть пришельца, Кали вновь нахмурилась, уже не пряча от своих спутников злость.

– Что ты здесь забыл? – тихо спрашивала его она, ниже склоняясь над созданием. – Что тебе нужно?

От изменившегося тембра речи ученицы Хранителя у Энлиля непроизвольно прошёл мороз по коже. Голос девушки сейчас больше всего походил на хрип хищника, загнавшего добычу. Зажатое силой девушки существо истошно завопило в кляп, хоть и не могло понимать её речь, но отчего-то наёмник был уверен, что оно её понимало. Пленник продолжал извиваться, не сводя перепуганных глаз с девушки, но тут же обмяк от нового прикосновения Кали.

В уголках стянутого кляпом рта существа начала скапливаться пена. Его наверняка бы трясло, если бы не парализующее воздействие силы Кали. Ученица Хранителя проникала в новые глубины, видя перед собой нечёткие обрывистые клочки его памяти и мыслей. Сущность этого создания, гнилая и древняя, некогда была чистой, как и его душа, но нечто уже давно отравляло его расу, сделав ничтожными не только внешне, но и внутренне.

Увеличивая напор, девушка вторглась в самые извилистые уголки его разума, полные тьмы, в те места, которые интуитивно обходила раньше. Но, не пройдя этого витка лабиринта, не увидишь и следующего, и ей приходилось терпеть мерзость этих глубин. Кали чувствовала, как ниточки силы покидают её и обволакивают пленника, но не чувствовала, что постепенно впадает в отрешённое состояние полусна. Всё вокруг поплыло, исчезало. Чем дальше пробиралась девушка, тем призрачнее становилась реальность. Давно исчезли силуэты наёмников и ночной лес сокровищницы. Теперь перед ней был лишь разум пленника и бесконечно длинное перерождение его сущности.

С новым усилием ученицы Хранителя и без того выпученные глаза пленника практически покинули глазницы, от распирающего давления, вызываемого вмешательством Кали. Вязкая слизь, выступающая для этой расы чем-то вроде крови, слезами заструилась по онемевшему перекошенному лицу существа.

Энлиль, застывший на мгновение в ужасе, попытался оторвать Кали от пленника.

– Ты убиваешь его! – шёпотом прокричал он.

Но прикоснувшись к плечу девушки, предводитель наёмников резко отнял руку. Его обдало жаром. Кожа девушки горела от освобождающейся из неё энергии, накаляя воздух.

– Я хочу знать! – голосом, напоминающим гортанно-писклявый голос существа, ответила ученица. – Знать, что здесь случилось!

Кали вновь провалилась в глубокий транс. Энлиль и Энки, застыв над этой картиной, не понимали, что предпринять. Происходящее с пленником так сильно напоминало им Видара, погибшего из-за такой же силы, с чьей помощью ученица Хранителя сейчас бродила в чужом разуме. Кали же, оказавшись на самом дне сущности этого создания, видела перед собой обрывки его жизни, несвязным калейдоскопом проносящиеся вокруг. Мутные картинки становились ещё более расплывчатыми, стоило ей в них вглядеться, но состояние этих сюжетов читалось и без изображения. Жизнь существа была ничтожной и пустой, гнобимой в страхе и отчаянии. И таковой она перерождалась уже не одно поколение, оставив жестокий след в генетическом коде расы.