В Храмов - Сегодня-Позавчера_Послесловие

И ей - задание на внедрение именно в эту среду. Наблюдение именно за этими людьми! Она все глаза сломала на Параде, смотря на них. На их смеющиеся лица, на их мундиры, увешанные наградами. На этих детей, ярких и праздничных, казалось, что это не дети, а - ангелы. Сироты, усыновленные Медведем. Как они были не похожи на тех сирот, что были в приюте вместе с Машей. Настолько разительное было отличие этой группы зрителей от остальной толпы на Параде, что даже - злило! Но, эмоции - эмоциями, а Разум говорил, что детям - повезло. И не злиться на них надо, а радоваться, что хоть кто-то проживёт нормальным, счастливым детством. И толика уважения к этому здоровяку с ребёнком на плечах, что развлекал детей, друзей и их супруг (как они одеты! Ах!) махал руками проезжающим парадным расчётам. Уважение, что он - поделился своим благосостоянием с этими детьми, не стал жить в своё удовольствие. Что хоть этим детям перепало счастье!

Медведь - был сказочно богат. Конструктор, генерал, писатель, композитор, хозяин целого таёжного архипелага! Ему приписывали несметные богатства. В их, рабоче-крестьянской стране - миллионер. Немыслимо! Но, Маша помнила, что не её одну это задело. Была прокурорская проверка деятельности Кузьмина. Говорили, что следователя специально назначили из "обиженных" Медведем. Толстяк, которого Маша видела в записи инцидента на даче Сталина. Тот самый. Обиженный. Медведь много кому ноги обтоптал. А этого - вообще призирал. Даже на официальных мероприятиях, слушаньях в суде, например, называл его животным прозвищем, отказывая в человеческом достоинстве, да ещё и женского рода, отказывая в мужском достоинстве. Не "Конь", например, "педальный". Или - "Конь в пальто". А именно - "Лошадь"! Этого следователя нельзя было обвинить в симпатиях к Кузьмину. Скорее - наоборот - в предвзятости.

И что дала проверка прокуратуры? Что Кузьмин не имеет никаких правонарушений! Что все сказочные миллионы им потрачены не на себя, а на строительство и развитие таёжного города Гвардейск. И вся приобретённая им собственность - автомобили, корабли, самолёты - всё отчуждалось государству сразу же, при таможенном оформлении. Что все гонорары за издания его произведений за границей, там же и были потрачены. И все эти траты или были оформлены на государство, или проходили по секретным статьям ГРУ и МГБ. У Медведя - не было ничего своего. Ничего в личной собственности! Ничего! Он жил - как буржуй, жизнью миллионера, являясь на самом деле - истинным коммунистом - жил не для себя, а для тех, кто ему был дорог - для людей, для Союза.

И не состоял в КПСС. Потому что - был в плену. Он - искупил штрафной ротой, и его бы приняли в Партию, но он - не подавал заявления. Демонстративно. Являясь образцом истинного коммуниста, не являясь им юридически. В пику тем, кто в Партию вступили для своего возвеличивания. И этим - он тоже давал на мозоли многим.

И после этого Маша должна поверить, что Медведь решил узурпировать власть? И убил Сталина? Медведь, который ушёл из Армии с первой волной демобилизации? Вместе с Рокоссовским? Медведь, который не занимал вообще никакой должности, демонстрируя этим презрение к карьерному продвижению? Это такой нелогичный хитрый ход? Отказаться от высоких военных должностей, от рычага управления, довольствуясь лишь влиянием на Армию своим авторитетом, отказаться от всех, предлагаемых ему должностей в Совете Министров, что предлагал ему его, ещё со времён Войны, друг - Устинов? Отказаться от карьеры в Партии? Являясь генералом Егерей, не состоять в должностях при МГБ? И после этого - захватить Верховную Власть? Очень уж вывернутый ход!

На той сцене, что показал Миша на экране артефакта, Медведь - тоже поступил не логично. Если тебя застали над телом - убери свидетелей! Медведь - смог бы. Он убивал много. И врагов, и - своих. С одинаковой лёгкостью. Он мог бы вообще уничтожить всю дачу. Нет! Он их - прогнал. И сбежал сам. Узурпатор!

Так что, Маша верила своему возлюбленному и его приемному отцу, не только потакая своим эмоциям. Это было - единственное логически достоверное построение - Медведя подставили заговорщики. Осуществлён был контрреволюционный заговор.

Переворот. Как? Как такое возможно в их Великой стране? Не в Парагвае каком панамском, а в их СССР? Как?

Надо чего-нибудь поесть. Маша спустилась в столовую. За столиком к ней подсела Люда, с которой они вместе пришли в бюро. Вместе были "молодыми стажёрами".

- Где пропадала, подруга? - спросила Люда, ставя поднос.

- На задании, - вяло ответила Маша.

- Уже? Здорово! И как прошло? - живо заинтересовалась Люда.

- Плохо, Люд. Надо было проследить за парнем, а он меня сбил с ног, новое платье - порвалось, вся ободралась, потом ещё дверь на крышу захлопнулась. Сутки сидела взаперти на крыше высотки. Жара несусветная, а потом - ливень всю ночь! Думала - не переживу.

- Досталось тебе! А как выбралась?

- Тоже - случайно. Парень один на крышу поднялся - а я уже без сознания, замёрзла насмерть. Спас меня.

- Ух, ты! А что за парень? Что дальше?

- Хороший парень. Майор. Пограничник. На Парад приезжал посмотреть. В отпуске. Предложение мне сделал.

Люда завизжала, кинулась на шею, обниматься. Все обернулись, смотрят.

- Машка, а ты что такая смурная?

- Нездоровиться.

- А ты что? Что думаешь? А что тут думать? Соглашайся! Майор! Молодой? - засыпала вопросами Людка, проигнорировав слова про самочувствие Маши.

- Молодой.

- Даже не думай! Генеральшей станешь! Я слышала, что говорят - такая маленькая армия - ошибка. Будет твой майор через год - полковником. Если командовал батальоном, будет командовать полком, а если командовал полком - станет комдивом! А ты - командовать дивизией через него!

Маша криво улыбнулась:

- Мёртвым полковником.

- Чёй-то? - удивилась Людка.

- А с чего это армию решили раздуть? А? На нас и с маленькой армией - никто не нападал. Зачем раздувать армию?

- Что-то ты не то говоришь, подруга, - зашипела Людка, осматриваясь, - Ты это брось! Услышит кто - проблем не оберёшься. Раньше - нас боялись. У нас был Сталин. И Стальной Медведь. А сейчас - ни того, ни другого.

- В том-то и беда. Ни того, ни другого.

- Ничё, подруга! Прорвёмся! Как Сталин сказал, теперь страна - в наших руках.

- Хорошо ли это?

- Слушай, подруга! Ты, видно, правда на Солнце перегрелась! Шла бы ты домой.

- Рабочий день.

- Отпросись.

- А что, можно?

- А ты не видишь, как мало народу? Хватит, война - давно закончилась! А мы всё пашем, как рабы!

Маша посмотрела на подругу новым взглядом. Что случилось с ней, с Людой? Когда она так изменилась? Или - это Маша, за эти сутки, так изменилась, что она перестала понимать Люду. Метка? След Медведя? На ней и в ней.

Маша вернулась к отчёту. Злая. Дело пошло. Слова складывались в предложения, предложения в абзацы, абзацы образовали листы. Сдав отчёт, Маша узнала время. Ещё полчаса. Полчаса без него. Но, сидеть на стуле и слушать бредни вдруг обуржуазившихся, шкурных, коллег - не было сил. На каждое их предположение Маша хотела ответить едким комментарием, но сдерживалась. "Мышонок - не лезь!"